Наталья Самсонова - Игрейн. Леди с надеждой

— Вот госпожа, милорд Амлаут повелел соединить ваши покои с соседними, чтобы получилась малая гостиная, — прогудел старший над мастеровыми и я замерла. Стило забегало по дощечке.

— Не знаю, милостивая госпожа. Как по мне, так переехать действительно проще, чем стену рубить. Но то приказ милорда.

Я пожала плечами и быстро набросала ответ. Мол, в таком случае целиком и полностью доверяюсь мнению мастера и над душой стоять не собираюсь. Махнула рукой Сабии, велела собрать корзинку со снедью, плед и пару томиков любовных баллад. Не то чтобы они так сильно поразили меня своей художественной ценностью, нет. Просто по какой-то неизвестной причине милорд Амлаут присылал лишь их. А свободный вход в замковую библиотеку был только у членов Ковена. Грамотных членов Ковена, что уменьшало количество посетителей обители знаний на порядок. На самом деле с образованием была беда, половина бойцов слабо читала, вторая половина писала с такими чудовищными ошибками, что маркиз завел «общественного» писаря. Симпатичный мальчишка был завален работой весь день. Мысленно поставила себе галочку на далекую перспективу — заинтересовать молодняк грамотой и счетом. Учиться маркиз Амлаут уже всех обязал, а что толку? С прилежанием и усердием мальчишки учатся только смертоубийству, покорно выслушивают нотации матерей, клятвенно заверяют, что вот теперь-то возьмутся за учебу и вновь пропадают с отцами на тренировочных площадках. Видела я, что творится на тех площадках, мне, взрослой женщине, ни за что справится с этими «детишками». Но я и не собиралась с кем-то справляться, просто дико. Гарнизон крепости готов к тому, что на них могут напасть. Нет какой-то единой караульной службы, как в королевском дворце. Однако на стенах крепости всегда есть кто-то из старших бойцов, еще один крутится на портальной площадке и так, по мелочам. Бойцы хаотично меняются, но закономерность мне уловить удалось. Жаль обсудить никак и не с кем. Догадливая Сабия прихватила не только плед с провиантом, но еще и миниатюрный складной зонт. Чтобы солнечные лучи не испортили кожу прекрасной леди. Не назвала бы себя прекрасной, но загар мне действительно ни к чему.

Сладости были подъедены, книжка прочитана, ветер стал холоднее, и меня охватила скука. Служанка, устроившись на самом краешке пледа, спала, трогательно прижимая к себе моток пряжи.

— Прекрасная погода, неправда ли? — есть у бойцов Атолгара дурная привычка появляться неожиданно и сходу начинать разговор. Хоть бы дали собеседнику себя увидеть, прежде чем рот раскрывать, честное слово, так и умереть можно. Волнообразно повожу ладонью и принимаю более пристойную позу, как-никак, а посиделки на траве приемлемы исключительно в кругу дам. Но дор Харт явно об этом не знает, поскольку уселся рядом и даже яблоко из корзинки подхватил.

— С тренировки, голодный как волк, — тут же оправдался мужчина, — о, благодарю, леди, ваша доброта и щедрость не ведают границ!

Такого восторженного комментария удостоились чуть заветренные пирожки, извлеченные мною из-под тканевой салфетки, что, впрочем, не сильно им помогло.

— Новости, миледи, не самые радостные.

— Ее Величество желает беседовать с вами. Прямо сейчас. Будь проклят тот день, когда мы были вынуждены обнародовать наличие в Ковене телепортистов.

Дальше началась настоящая суматоха, Сабия заполошно подхватилась с пледа — хитрая девчонка не спала, а подслушивала, за что еще получит свое. Тут же принялась охать и ахать, что у госпожи нет платья, и подталкивать нас с дором Хартом к замку. И все это под едкие комментарии бойца трепетно прижимавшего к груди плетенку со стремительно убывающими пирожками. Конечно, границ приличий воин ни разу не перешел, но улыбку с лица я сгоняла с трудом.

В комнате мне стремительно умыли лицо, в самом прямом смысле — Сабия смочила полотенце водой и пока я хлопала глазами, утерла меня как сопливого младенца. Платье служанка стащила с моего тела быстрее, чем самый нетерпеливый любовник и также стремительно натянула другое. Чем-то оно ее не удовлетворило, и тем же молниеносным манером на мне примерили еще три варианта. Самое интересное, что я даже не успевала осмотреть себя в зеркале.

В рекордно короткие сроки меня причесали, одели и даже слегка подкрасили. Касаюсь пальцами одной выпущенной пряди, что это?

— Ну, так ленту-то вы отдали, пусть и не на яблоне завязали, а все же в некотором смысле традиция соблюдена, — степенно ответила дородная женщина, чьи полные пальцы так ловко сотворили на моей голове каскад косиц. Маг-телепортист Ковена носил мантию с глубоким капюшоном, и когда ветер чуть шевельнул его одеяние, обнаружился край светлой, тканевой маски. Атолгар защищает своих людей, как тех, кто обладает особыми талантами, так и тех, кто просто доверился ему. Такое отношение к своим людям меня приятно поразило.

Мои руки, затянутые в темно-зеленые перчатки заметно дрожали, страх перед высотой никуда не делся. Но сейчас здесь не было Атолгара, способно…Ох, сильные руки дора Харта обхватили меня за плечи, развернули, и я оказалась прижата лицом к крепкой груди.

— Не пугайтесь, леди, никто не позволит высоте забрать вас, — негромко шепнул он. Дор Харт как будто покачнулся, и я вместе с ним. В этот же момент по ушам ударил птичий щебет, чьи-то возгласы, и шум нескольких десятков человек.

— Мужайтесь, леди, — проникновенно шепнул боевой маг и выпустил меня из объятий. Обменялся донельзя вычурным приветствием с начальником стражи королевского замка и сообщил, что вечером прибудет, дабы сопроводить миледи назад, в Ковен.

— Ах, моя дорогая, — ко мне спешила не слишком красивая, бедно одетая дама. Это ведь не Ее Величество?

— Мы так скучали по вам, печально что ваш голосок не усладит слух Ее Величества песнями…Да, но мы, в память о том, сколько чудесных вечеров вы нам посвятили не могли позволить вашей тонкой, нежной натуре долго страдать в компании боевых магов. Признайтесь, миледи, сколько слез вы выплакали? Ах, представляю, как вы натерпелись. Дор Харт с бойцами уже отбыли назад, в замок Амлаут, а я хлопала глазами и выслушивала, как под предлогом горячего сочувствия, Ковен заливают помоями. Бесчестные убийцы и жестокосердные палачи, бойцы милорда Амлаут, все как один являлись неотесанными грубиянами и любителями выпивки.

— Кобели и пропойцы, все как один. Ах, моя милая, королева так за вас переживала.

Я скромно улыбалась и опускала глаза долу. В этот момент мне стало истово жаль свою утраченную память — сдается мне, раньше я плавала в этих интригах как рыба в воде. С другой стороны, справедливости ради стоит отметить, что один раз уже доплавалась. До беспамятства. В тот последний раз, что я помню, мы были совсем в другой части замка. Эта часть, по которой мы шли сейчас, поражала своим великолепием и утонченностью. Белоснежная лепнина и позолота, изящные столики и креслица, тончайшие портьеры, гобелены и портреты суровых воинов в окружении прекраснейших дам. На краткую долю секунды мне стало жаль роскошных ковров, по которым я ступала в красивых, удобных, но все же грубоватых туфлях. Из-под простого, чуть заношенного платья моей провожатой, выглядывали все те же шелковые носочки. Поветки. Меня о них просветила Сабия, как и о том, что среди жен и дочерей бойцов Ковена они не в ходу.