С. М. Бладинг - Падение Небесного города

— Но план ведь есть?

Джошуа склонил голову с вздохом и прислонился к одному из уцелевших контейнеров, выглядя уставшим.

— Мое радио на воздушном корабле, — сказал Хаджи. Он все еще был насторожен, темные глаза с тревогой смотрели на всех.

Иветта скрестила руки на груди.

— Он меня бесит.

Я прижал палец ко лбу. Это помогло.

— Он мой лучший друг.

— Что нам делать с тобой? — Джошуа почти сполз на пол. — Ты связан. И нам нужно убираться отсюда, но не к твоей Никс, потому мы должны бороться еще и с тобой.

Я замолк. Почему я не могу уйти от нее? К ужасу я понимал, что хочу вернуться. Что со мной не так?

Кили смотрела на меня и молчала.

— Не знаю даже, что делать, — сказала Иветта, резко сев на пол. — Ты все равно все испортишь.

— Нет… — Джошуа поднял руку и широко зевнул. — Не злись, друг. Это не твоя вина, но ничего не поделать, нам нужно двигаться.

— Ладно, — сказала Иветта, — и как нам это сделать?

— Придумать план и не говорить ему.

Я покачал головой.

— Не сработает.

— Нет, — сказал Хаджи, специально говоря на ханди. — Сработает. Просто тебе не нравится.

— Ты прав. Я не хочу лететь вслепую.

Джошуа посмотрел на меня одним глазом из-под руки.

Я мрачно взглянул на него.

— И в чем твой план, Хадж? Позвать «Юссру Самму»?

— Да, — он пожал плечами. — Только у меня нет прибора.

— У нас есть радио, — сказала возмущенно Кили. — Что не так?

Я покачал головой, потирая лоб указательным и большим пальцем.

— Дело не в радиоволнах.

— Так вы говорили о радио.

Мы с Хаджи переглянулись, он был мрачен.

Я вытянул руки, прислонил голову к контейнеру, и тот подвинулся.

— Мы называем это радио, прибор поход внешне. Но мы используем немного иные… — я беспомощно посмотрел на друга.

Он пожал плечами.

— Частоту? Я не знаю, как это назвать.

— Но это ведь звуковые волны? — спросила Кили.

Мы покачали головами.

— Что тогда?

— Представь вибрации, когда бьешь в колокол.

Иветта скривила губы и посмотрела на меня.

— Вообще-то, возникает шум. И это измеряется частотой?

— Ты о громкости, — сказал я. — Но там тоже есть вибрации. Мы общаемся вибрацией звука.

Хаджи пристально смотрел на меня.

— Ты рассказывал это Никс? — спросил Джошуа.

— Нет, — но она пыталась. Мрачные воспоминания мелькнули в голове, как она запугивала меня, каким смущенным и сломленным я был. О, она пыталась.

— Уверен.

Я кивнул.

Кили повернулась к Хаджи.

— Построить такое можно?

Он пожал плечами.

— Я могу, наверное, переделать ваше радио.

— Но тогда у нас не будет радио, — сказала Иветта, в ее голосе была заметна тревога. — Разве это хорошая идея?

— А с кем нам общаться? — спросил Джошуа. — Всюду Руки.

— Их можно было бы подслушивать, — тихо сказал я. — Шпионить за ними было бы неплохо.

— И выдать свое местоположение, — сказала Иветта, фыркнув.

Я повернулся к ней. Она мне уже надоела.

— Знаешь что? Я не просил, чтобы меня сжигали, держали в плену и не давали умереть и…

— Тоже мне узник, — она вскочила на ноги. — Ты был ей подстилкой!

Я отшатнулся, словно получил пощечину.

Хаджи встал между нами, вздернув плечи и сжав ладони в кулаки.

— Забери слова обратно.

— Но так и было, — она не растерялась, только приблизила лицо к его. — Все знают это.

— Нет, — Джошуа говорил скучающим тоном, покачивая ногой. — Мы знаем только, что она запирала его в спальне.

Она повернулась ко мне, вскинув темные брови.

— Так ты?..

Мои ноздри трепетали. Я не хотел рассказывать обо всем.

— Нет, — смог выдавить я.

— Не верю, — она отвернулась. — Ладно, допустим, у нас будет это псевдо-радио. Что потом?

Я сглотнул смущение и поднял голову, пытаясь забыть то, что она назвала меня перед друзьями тем, чем я не был. Подстилкой Никс. И все так думали?

— Позову «Юсрра Самму», — быстро сказал Хаджи. — И мы улетим.

— Но куда?

— А куда вы собирались сбежать? — осведомился я. — Или дальше пределов города планы не заходили?

Она пронзила меня сиреневыми глазами.

— Заходили.

Я покачал головой.

— Например?

— Я… — она глубоко вдохнула, — хочу путешествовать. Хочу увидеть города на земле, памятники, ведь вода отступила. Хочу исследовать… — она обвела жестом комнату, — весь мир.

Я фыркнул.

— Его уже исследовали.

— Синн, — сказал Джошуа.

Сердце замирало от мысли снова оказаться на борту «Юсрра Саммы», дома. Я опустил голову.

— А что будет со мной?

Воцарилась тишина. Было слышно лишь песок за стенками. Джошуа сел, уткнувшись ладонями в пол.

— Мы узнаем, как тебя исправить.

Я кивнул. Это мне понравилось.

— Но ты должен поверить нам и полететь вслепую.

Я судорожно вдохнул и согласился. Я ненавидел себя за желание вернуться к ней, быть с ней.

— Ладно, — только бы преодолеть это заклятье. — Что мне делать?

— Придется сильно постараться, чтобы преодолеть это.

— Как работает это принуждение? — спросила тихим голосом Кили.

Джошуа долго смотрел на меня.

— Варик говорил, что это обещание. Стоит ей сломить тебя, она требует обещание.

Кили посмотрела на меня зелеными глазами.

— И ты… — она замолчала.

Я отказывался все вспоминать.

— Не знаю. Наверное, — да. Много раз.

— Может, если вспомнить, что мы обещал, — начала Иветта, — то ты…

— Я сказал же, что не помню, — прозвучало злее, чем я хотел.

Она отстранилась с растерянным видом.

— Прости.

— Ты не знаешь, — сказал мягко Джошуа, — на что она способна, Иви. Не надо.

Хаджи сунул руки в карманы штанов.

— Покажите, в какой стороне ваше радио, — Иветта перевела взгляд на Джошуа. Тот повернул голову. Хаджи и Иветта направились к кабине пилота.

Джошуа повернулся с Кили.

— Проверь лабораторию. Составь список уцелевшего и того, что можно забрать с собой.

— Все, — сказала она. Я покачал головой.

— Наши воздушные корабли отличаются от ваших. Они летают с природой, а не на пропеллерах. Если он будет тяжелым, мы утонем.

Она тревожно посмотрела на брата. Он кивнул.

— Постараемся не перегружать, — она ушла, и он повернулся ко мне, жестом указав сесть рядом с ним. Я послушался. — Так что нам с тобой делать?

Я пожал плечами.

— Стало лучше. Не знаю, дело в расстоянии или во времени.

— Или ты врешь себе, пытаясь верить, что вернешься к ней?

— Возможно.

— А если снова станет хуже?

Я опустил голову и облизнул губы.

— Выруби меня.

Джошуа ничего не сказал.

Я закрыл глаза, и в голове вспыхивало все то, что она сделала: привязывала меня к стулу и оставляла так на несколько дней, ведь я отказывался говорить только на ханди, подвешивала к потолку и хлестала, ведь я посмел посмотреть на нее за ужином, опаивала меня и привязывала к кровати…