Нат Касс - Тени Прошлого

— Рано или поздно? — скептически отозвался я. Уж очень мне не понравилась формулировка.

— Вовремя или вовремя. — Поправился Рифард. — Мы найдем Рэя. У меня нет поводов в этом сомневаться.

— Но я бы… — продолжал я.

— Ничего не смог сделать. Против артефакта Мирианделла — нет.

Умом я, конечно, понимал, что найт прав. Но все равно чувствовал себя ответственным за произошедшее. Чувство вины, злость на самого себя острыми зубами хищников безжалостно грызли меня изнутри, не давая покоя. По крайней мере, я мог бы помогать искать своего друга, затерянного где-то между временем и пространством, а не сидеть сиднем в совершенно другой Эре, беспомощно помахивая ручками и ножками и тихо скуля от собственной бесполезности.

Известие про уничтожение Мира только усугубило это чувство.

Что ж, дружище. Вот у тебя и появился настоящий стимул что-либо предпринимать — в кои-то веки.

— Вы говорили, что нужно искать в библиотеке, — спокойным, ровным голосом заметил я во время одного из разговоров. — Но я ничего не могу найти. Абсолютно. За два месяца — ноль полезной информации.

За показным спокойствием скрывалась буря эмоций. Смесь чувств, временами даже противоположных, бушевала во мне, разжигала новые, гасила их, чуть позже воспламеняя снова, затуманивала мысли. И, как все цвета, смешивающиеся в один, становятся черным, так и эмоции превращались во внешнее безразличие. Цунами почти достигало суши — но так и не могло затопить ее. Высокая стена непоколебимости не позволяла этому свершиться.

— Значит, ты не то ищешь.

Значит, я ищу не то.

Думай, в таком случае. Включи уже, наконец, свою голову и попробуй сделать хоть что-нибудь осмысленно.

Итак, логический вывод номер один: все произошедшие со мной в последнее время события просто обязаны быть взаимосвязаны.

Логический вывод номер два: в Арвейме я оказался тоже не случайно. Не мог же я просто взять и нечаянно переместиться в то самое место и то самое время, с которого, по идее, и должно было все начаться.

Хотя почему нет?

Брр.

Стояла ночь на восемнадцатое Нэтриса. Как и положено в третьем летнем месяце, температура стояла исключительно теплая, даже жаркая — только сегодня дети лордов ходили купаться на озеро и провели там чуть ли не весь день. По правде сказать, осень и весна у нас точно так же мало чем отличаются от лета, а вот зима любит выкидывать сюрпризы вроде бурных снегопадов и внезапных заморозков, но это только придает восхитительное разнообразие. Не всему же быть одинаковым, ведь так можно и заскучать.

Я снова упал на подушку и невидящим взглядом уставился в высокий потолок. Глубокая ночь горделиво освещала Мир прекрасными лунами и звездами. Замок Арвейм умиротворенно спал, убаюканный тихой колыбельной игривого теплого ветерка.

И все же случайности редко бывают случайны.

В тот день, когда шеф отправил нас узнать больше о Мелори Арвейм (разумеется, не случайно, если уж Рифард имеет к ее судьбе непосредственное отношение), я думал именно о ней — а попал в Древний Мир. И сильно сомневаюсь, что тут дело всего лишь в одной руне, которую я умудрился написать неправильно.

Потом она начала мне сниться.

Нет, это было не сны.

Подушка оказалась уже на моем лице: почему-то так соображалось значительно лучше.

Но как связаны Древний Мир и невероятно далекая от него Эра Сверхновой? Какое отношение к древним магам и драконам может иметь семья лордов Арвеймов?

Кстати про драконов. Первый раз попав в предреальность, я стал случайным свидетелем их разговора — по всей видимости, очень и очень важного. Вспомнить бы, о чем именно они говорили.

Опасность. Двести лет. Что-то происходит снова. Именно эти слова всплыли в моей памяти.

Они знали про разрушение Мира артефактом Мирианделла. Знали и решали, как это исправить. Драконы что-то упоминали про жизнь. «Ты думаешь, кто-то из них согласится фактически пожертвовать своей жизнью?» — кажется, фраза звучала так.

Почему пожертвовать? Что должно было произойти через двести лет? Что произошло через двести лет?

Ответ должен быть связан с Эрой Сверхновой и с замком Арвеймов. И, поскольку и исчезновение моего друга в предреальности, и тайна Арвеймов связаны со злополучным Артефактом Мирианделла, я должен разрешить эту загадку.

Вывод номер три, не такой уж и логический, но зато обязывающий что-либо предпринимать: Рэя нужно спасать. И я не имею никакого права тут отсиживаться.

Ответ пришел сам собой. От меня будет больше пользы, если я попаду не в будущее, а в Древний Мир — снова.

Внезапная мысль стала руководством к действию. Подушка сразу же отлетела в сторону, а мне представилась очередная в моей жизни возможность почувствовать себя полным идиотом: потому что кое-что, очень простое, элементарное, я мог бы понять сразу и не тратить впустую два месяца.

Я сел на кровати, встряхнул головой, отгоняя наползающий было сон, и потянулся к рюкзаку. Как попасть в закрытое от посторонних время я не знал, собственно, как и не знал, почему у меня это так легко вышло в прошлый раз. У меня не было ни одной осмысленной идеи, зато я имел при себе нечто другое: карту входа в подпространство.

Когда Рифард рассказывал нам с Крисом правду про этот таинственный изменчивый знак, я засунул вырванный их моей же записной книжки листок в дальний карман рюкзака с надеждой рано или поздно с ним разобраться — и не прогадал. Похоже, время разбираться все-таки пришло.

В библиотеке Арвеймов были не только книги — и, разумеется, по какой-то нелепой причине забыв об этом, я искал совершенно не то, что следовало искать с самого начала.

Мы с моим лучшим другом и с маленькой девочкой Сай нашли в библиотеке тайный ход.

Во второй раз за несколько минут почувствовав себя крайне медленно соображающим дураком, я сел и присмотрелся к карте. Конечно же, Истинным зрением.

На данный момент оставался только один неразрешимый вопрос: почему я не додумался до этого раньше?!

«Зато сколько всего нового прочитал! Стал крайне-крайне умным!» — ехидно подсказал вдруг осмелевший внутренний голосок. Досадливо отмахнувшись от него и силой заставив себя откинуть мысли о собственной интеллектуальной несостоятельности (все равно ведь хоть когда-то эта мысль в мою горемычную голову пришла), я залюбовался Предреальностью Арвейма.

Яркая энергия переливалась, тянулась, играла. Сыпала разноцветными искрами. Плыла за мной, пока я выходил из комнаты и шел по коридору. Чуть позже, среди множества магических следов жителей замка, я заметил знакомый: темный, блестящий, благородного иссиня-черного оттенка, чем-то напоминавшего цвет ночного неба — несомненно, аура того самого человека, которого пока что звали Оринделлом.