Алексей Переяславцев - Попытка контакта (СИ)

После учтивых приветствий последовало несколько удивленное:

— Это оно?

— Что?

— Орудие ваше.

— Двадцатипятифунтовый гранатомет, если позволите.

Реакция местных на происходящее оказалась различной. Мешков пожелал посмотреть на сильно поразившее его орудие, а Семаков с Неболтаем пристально разглядывали снаряды к нему. Последний не поленился покачать гранату на руке:

— Сдается мне, что весит железяка как раз двадцать пять наших фунтов.

— А ведь мы, господа, можем получить точное сравнение. Купить десятифунтовую гирю, да отослать… туда.

— И меру сажени тоже.

Князь, наконец, выразил часть одолевавших его сомнений:

— Но этот гранатомет — он такой тонкостенный. Со стволом… э-э-э… ничего не будет?

В полемику вступил командор как наиболее опытный в части оружия пришелец:

— Толстые стенки и не нужны: порох мы не используем.

— Но и казенная часть выглядит недостаточно прочной.

— Это тоже не требуется. Говорю вам: принцип не тот, что в пистолете или в ружье.

— Хорошо, а как же взрываются эти чугунные снаряды?

Малах постарался не допустить на свое лицо выражение превосходства.

— Это, господа, надо не рассказывать, а показывать.

— Подожди, Михайло. Мне другое непонятно: как тут целиться?

— Хороший вопрос, Тихон Андропович. Снова скажу: мне куда проще показать, чем рассказать.

— Еще минуту, Малах Надирович. Вы говорили, эти гранаты литые из чугуна?

— Именно так, Владимир Николаевич, из него самого. Вообще-то можно из чего угодно делать: например, из камня; это недорого, только сила взрыва меньше будет… примерно вдвое.

— Так что, господа, идем?

Хорунжий попытался приподнять гранатомет вместе со станиной.

— Вдвоем нести можно, и пупок не треснет, — резюмировал он.

— Разрешите, господа, помочь, — вдруг предложил дракон, и под взглядом красноватых глаз орудие вдруг поднялось в воздух.

— Так куда несем?

Малах ткнул пальцем:

— Вон к тому кусту. А целью будет каменный выступ, самый высокий в том направлении — видите его? Господа, помогите нести снаряды.

Люди в некотором обалдении подхватили в обе руки по одному снаряду.

— Магия? — шепнул Семаков Тифору, уже зная ответ.

— Она самая, только Таррот в ней сильнее.

— И любой маг так может?

— В университете учат. Даже я так могу. Но нашему славному дракону это в меньший труд, — пояснила маг жизни.

— Ящик сюда, снаряды нести было б куда удобнее, — проворчал Тифор.

— Не подать сквозь портал, — возразила женщина.

— Ящики можно достать, — заметил Мешков. — Владимир Николаевич, запиши.

Местные моряки принялись устанавливать свои устройства для измерения дистанции. На свет появилась грифельная доска.

— Вы на этом делаете временные записи? — догадался капитан Риммер.

— Ну да. Удобно, что записал, а потом и стер. Вот так.

На определение дистанции потребовалось менее четверти часа.

— Пять и три десятых кабельтова, — щегольнул знанием дробей Мешков.

Вперед вышел Малах.

— Господа, сейчас демонстрируется стрельба по наземной цели. На море это по-другому, и отличия существенны. Если ставится цель повредить сооружение или поражение солдат противника, то целиться надо с недолетом, но главное: четко определить расстояние. Сейчас я это делаю на глаз и по нашим меркам, — лейтенант задвигал ползунками на серебряных линейках. — Имейте в виду: вот эти деления означают наши меры длины, они, сами понимаете… Ну вот, готово. Теперь: кто готов поработать заряжающим?

— Я! Вероятно, мне как артиллеристу и предстоит стрелять потом.

— Михаил Григорьевич, вам надо бы следить за процессом наводки. Уж лучше я.

— Мне ж еще есаулу докладывать, так что надо бы…

— Господа, не будем спорить. Каждый зарядит по одной порции вот сюда, в этот лоток. Он вмещает пять снарядов. Кстати, в бою надлежит предусмотреть быструю подачу боеприпасов. У меня на корабле матросы их передавали по цепочке. Да, вот мера безопасности. Я настоятельно советую не стрелять в упор из гранатомета, особенно на суше. Может своих же посечь осколками.

— А любопытно бы знать, как…

Что именно хотел знать хорунжий, так и осталось неизвестным. Пока он говорил, пушкарь из иного мира сдвинул рычажок, пояснил: «Это стопор», затем ткнул пальцем на диковинную букву, выдавленную на серебре. Затвор шмыгнул туда-сюда, пропуская снаряд вниз и досылая его на обратном ходе в ствол. Мгновенно земля на расстоянии примерно пять кабельтовых вздыбилась жутковатым черно-рыжим веером. Звук пришел не сразу.

— Недолет тридцать ярдов, — успел сказать Малах прежде, чем грохот обрушился на уши зрителей.

— Как сорокаведерную с порохом рвануло, — казак думал, что сказал это себе под нос, хотя на самом деле произнесено было во весь голос.

— Нет, казаче, тут не бочка была — куда больше.

Взлетевшая в воздух земля еще не успела опасть обратно, как посыпались вопросы:

— Малах Надирович, что за взрывчатка там поработала?

— Сам точного названия не знаю, только слышал однажды, как Профес сказал: при попадании в камень эта граната, дескать, эквивалентна ста килограммам тротила.

— Килограмм — французская мера веса, примерно одна шестнадцатая пуда, шесть пудов с четвертью получается, — заявил эрудированный Семаков, — а что такое «тротил»?

— Не знаю, но вроде как в десять раз мощнее пороха, только он не сказал, какого. Обращаю внимание, господа: только если попадет в камень. В воде взрыв будет уже слабее: как лишь двадцать килограммов тротила.

— Допустим, что черный артиллерийский… В пересчете на порох более двенадцати пудов, а в бочке и десяти пудов не будет.

— Владимир Николаевич, ведь в городе переполох может быть: этакий гром не услышать нельзя.

— Так пока проверяющие доедут, мы все и закончим.

— Господа, вернемся к испытаниям.

— И то верно. Михаил Григорьевич, не желаете ли?

Флотский артиллерист пытался скрыть волнение, но выходило неубедительно. Он долго и тщательно выверял прицел, выставленный Малахом, потом нажал пальцем. Взрыв вздыбил землю уже ближе к цели. Мешков подумал, что если такой случится рядом хотя бы и с линейным кораблем, то течь тому обеспечена, если не что похуже.

— Имейте в виду: перелет, возможно, не даст никакого эффекта: снаряд попросту не взорвется, если попадет в воздух. Есть и еще соображения по поводу стрельбы в море, но это уж потом.

Всего ушло четыре снаряда. Последним стрелял Неболтай, и у него вышло наиболее эффектно: верхушку цели срезало начисто. Правда, казачья гордость была несколько уязвлена тем, что наводил все же иноземный лейтенант.

— Еще есть хорошие новости: пакет чертежей быстроходного корабля будет готов и выслан через три дня. Пистолет для вас, Тихон Андропович, только через пять дней. Обойдется в шесть золотых.