Александр Турбин - Метаморфозы: тень

— Говорю ж, магик. Они с Меченым уже пару дней как откуда-то с югов вернулись.

Малый вплотную приблизился к пленнику, взял его за отворот теплого, неожиданно добротного кафтана, но потом сморщил нос, и, влепив очередную затрещину, отодвинулся подальше.

— Слышь, засранец, там что, Алифи нарисовался?

— Да какое Алифи, Высший. Если б. Там человек-магик. Урод, Светом проклятый. Он все затеял, он коменданта убил. Темный он человек, страшный.

Бравин хотел задать еще вопрос, но Карающий остановил его жестом.

— Двигаться пора, на улице долго стоять — только неприятности ловить. Там на месте разберемся. Поведешь нас с мастером к командиру, только снимай штаны свои обделанные, а то полгорода на запах сбежится, голожопом пойдешь.

— Так холодно же, Высший, — взмолился часовой.

— Что? Отморозить чего боишься? — Малый издал короткий презрительный смешок. — Руками грей, недоделок. А не убережешь, так и не велика потеря, нечем будет дальше засранцев плодить. Всё, снимай и пошли.

Почувствовав сталь в голосе Карающего, человек стал развязывать тесемки штанов. Судорожно, но молча. Иногда страх может быть полезен, но до чего ж противно.

Бравин покачал головой и медленно двинулся вперед.

— Точно здесь? — тихо переспросил Карающий. — Почему часовых нет?

— Какие часовые, когда людей не осталось, — пленник говорил с трудом, зубы то и дело выбивали барабанную дробь от холода.

— Тем лучше, — вмешался Бравин. — Ждите, я осмотрюсь.

Он еще не успел договорить, как полуголый проводник обмяк и лег бесформенной массой рядом с дверью.

— Не обращай внимания, мастер, он свое дело сделал и хватит.

— Мертв?

— Конечно. Дело за тобой.

Мастер заклинаний кивнул и равнодушно отвернулся от трупа, еще пару мгновений назад щелкавшего зубами и строившего планы…

Два засова — один большой и ржавый, второй так, скорее не засов, а защелка, слетели с возмущенным дребезгом, и дверь в черный коридор открылась нараспашку. Первым туда метнулся Карающий. Не заклинателю учить профессионального убийцу, как ориентироваться в кромешной темноте в незнакомом месте. У Бравина была своя задача. Руки привычно захватили энергетические нити, стянули чужие жизни в огненные пульсирующие клубки — нужно всего лишь мгновение, чтобы два сонных человека отправились во тьму. Навсегда. Одна из задач Малого: если понадобится — дать заклинателю это мгновение. Вот только убивать нельзя, а значит, надо чуть сжать пальцы, до слитного всхлипа двух человек в противоположных комнатах первого этажа, и ждать, пока Карающий выполнит свою работу — убийцы Куарана могут не только отбирать жизни, у них множество самых разнообразных талантов. Например, знание точек на теле Рорка, человека и даже Алифи, при нажатии которых противник превращается в растение.

Пальцам заклинателя не могут помешать ни темнота, ни картонные стены, отделяющие комнаты жертв. А глаза уже нашли третьего: второй этаж. Что ж, толстое каменное перекрытие могло бы скрыть биение чужого сердца от менее опытного мага. Умно, если предположить, что тот, кто выбирал себе такое место, думал именно о скрытности.

Бравин почувствовал, как одна из жертв осела на пол, энергетические нити в теле человека поблекли и рассыпались — время начало свой равнодушный счет. Если не вывести из этого состояния до утра, то потом можно уже и не торопиться — смерть не отпустит законную добычу. Но это проблема Карающего. Бравин выбросил руку и попытался сковать следующую жертву. Умение работать с энергиями в разных плоскостях — один из обязательных уроков любого начинающего мага.

Встречный удар был неожиданным, резким, болезненным. Жертва отказывалась ждать, пока пальцы Карающего превратят человека в овощ, у жертвы оказались острые зубы. Что ж, тем интереснее. Левая ладонь Бравина напряглась, длинные пальцы потянули далекие нити к себе, осторожно, чтобы не переусердствовать. Атака неизвестного была не слишком опасной — не самоучке пробивать защитный кокон Мастера заклинаний Куарана.

Бравин легко снял боль в груди, всего лишь расширив кокон защиты. Пока хватит и этого, нужно подождать еще несколько мгновений — как только Карающий обездвижит второго капитана, можно будет заняться этим магом всерьез. Вот оно. Сейчас.

Чуть ослабить защиту, дав противнику поверить в возможность победы, заставив вкладываться в удары полностью, не таясь и не экономя силы. А потом атаковать самому. Враг пытается забрать твою жизнь, а тебе убивать нельзя? Это тоже добавляет интереса.

Опытного врага Бравин взял бы измором, но сейчас в этом не было нужды. Хватит одной из многочисленных ошибок — маг сверху атаковал чересчур рискованно, открываясь и не экономя силы. Зря. Так не сражаются мастера, умудренные опытом ритуальных поединков, так бьются новички, еще не чувствующие пределы своих возможностей или…

Бравина неприятно резанула еще одна мысль — неправильная и совершенно неуместная. Так мог бы биться Алифи, который не рассчитывает на победу. Биться зло, отчаянно, наплевав на смерть. Только здесь нет Алифи, Мастер заклинаний знал это уже абсолютно точно. У каждого живого существа свой рисунок силы, его не подделать и не изменить. Он дается Светом или Тьмой на всю жизнь, с рождения и до смерти. Этот рисунок Бравин уже видел однажды — жгучий, яростный, только бравады в нем стало намного меньше.

Они зашли в незапертую дверь раскованно, так, словно в комнате их ждали старые друзья и выпивка с праздничным столом. Переговариваясь. Посмеиваясь. Незнакомые темные силуэты, впрочем, может ли быть силуэт знакомым? Может ли вызывать смутные ощущения «дежавю»? Не знаю, по крайней мере, две тени, появившиеся в сумраке ночной комнаты, никаких чувств, кроме злости во мне не вызвали. Злости на себя, на бессилие и собственную бездарность, а еще на то, сколько возможностей было упущено. Возможностей стать сильнее, умнее, опытнее, чтобы отчаянно сражаться за победу, а не только за собственную гордость.

— Ну, здравствуй, беглец, — чужой голос, незнакомые интонации.

Алифи, хотя это и не имело особого значения. Сейчас любые визитеры — к смерти, а кто хуже или лучше — вопрос на любителя. Рорка садят на кол и спускают шкуру, Высшие муруют живьем в каменные мешки — при любом исходе приятного мало.

— Привет.

А что отвечать? Когда зубы сцеплены от напряжения, когда все остатки сил брошены на то, чтобы продержаться еще мгновение. Потом еще одно. И еще. В который раз время распалось на короткие обрезки — от вдоха до выдоха. А потом от выдоха до вдоха.

— Надеешься? — мне некогда было оценивать иронию незнакомца, играючи забирающего мою жизнь. Каплю за каплей.