Наталия Московских - Нити Данталли (СИ)

Аэлин закончила перевязку и вновь посмотрела на бледное лицо данталли.

«Я поговорила с Мальстеном О.» — невесело усмехнулась она. — «Ты был прав, папа, он оказался иным. И я должна, по большому счету, убить его, потому что в этом заключается наше дело. И потому что… данталли успели разрушить и мою жизнь тоже, но… почему-то я не могу убить Мальстена».

Аэлин с горечью вспоминала свои юные годы в дэ’Вере, когда была влюблена в прекрасного доброго юношу по имени Филипп. Сѐмьи планировали свадьбу, а молодые обрученные были счастливы. Филипп с радостью тренировался вместе с Аэлин и ее отцом, говорил, что знания охотника никогда не будут лишними. Однако, когда Филиппа призвали на службу во время Войны Королевств, никакие знания не помогли ему в битве при Шорре. Данталли из королевства Карринг заставил совсем юного Филиппа безвольно натолкнуться на меч, как и многих других солдат из дэ’Вера.

Когда Аэлин узнала о смерти жениха, это разрушило ее жизнь. Она знала, что больше никогда не сможет так полюбить. От собственного безумия ее спасло лишь безумие, царившее вокруг. Поместье Дэвери разорялось. Старший сын Грэга и Недѐрии Аллен также был призван на войну, и вскоре погиб. Это свело с ума леди Дэвери. Женщина почти не спала, перестала разговаривать, перестала есть. Аэлин пыталась вырвать мать из лап безумия, но ни ей, ни Грэгу это не удалось. Вскоре Недерия скончалась от истощения.

Война постепенно разорила семью Дэвери. Грэг был вынужден полностью посвятить себя охоте, чтобы заработать хоть что-то и прокормить себя и дочь. Аэлин взяла на себя тех существ, что обитали в близлежащих окрестностях, и старалась поддерживать в порядке и комфорте небольшой дом в деревне Калли, в который перебрались они с отцом после разорения поместья.

В 1482 году, когда Война Королевств шла уже семь лет, в дэ’Вер пришли войска Анкорды, и за год превратили всю эту землю в выжженную пустошь, напоминающую Пустогорье. Лесная хижина Дэвери — единственное, что осталось нетронуто. Аэлин путешествовала недалеко от дома, находя простой заработок и ждала, пока ее отец вернется из более отдаленных земель. Однако в какой-то момент он не вернулся к условленному времени. И месяцем позже. И через два месяца.

Аэлин отправилась искать Грэга, и долгое время ее поиски ни к чему не приводили, пока Тарт не завела ее в небольшую деревню Сальди.

Сальди, Крон.

Двадцать второй день Юстина, год 1487 с.д.п.

После захода солнца на улицах Сальди не было ни души.

Аэлин хмуро озиралась по сторонам под стеной проливного дождя, надеясь найти постоялый двор, просушить одежду и принять ванну. Однако отыскать место для ночлега в незнакомой и совершенно заброшенной на вид деревне было не так просто.

Охотница, сгорбив плечи, двинулась вдоль по улице, уже не пытаясь спастись от дождя. Надеясь на участливость местных жителей, она решила, что заглянет в первый попавшийся дом и спросит у хозяев, где найти постоялый двор.

Позади себя Аэлин вдруг уловила какое-то движение и резко обернулась, рефлекторно выхватив паранг: молодой женщине показалось, что за углом ближайшего дома мелькнула чья-то маленькая фигурка, которая могла принадлежать как, к примеру, ребенку, так и мелкому иному существу. Однако, судя по скорости передвижения проскочившей рядом тени, вряд ли это был человек…

— Серьезно? Я наткнулась на деревню, кишащую иными? — полушепотом произнесла охотница, выругавшись про себя, и бесшумно двинулась в ту сторону, где уловила движение.

«Надеюсь, здесь найдется тот, кто заплатит мне за убийство иного. Не хотелось бы работать задарма», — подумала Аэлин. Вдруг в небольшом сарае по правую руку от себя охотница вновь уловила движение. Не раздумывая, она бросилась внутрь, открывая дверь ударом ноги и готовясь атаковать.

… высокий черноволосый мужчина, одетый в старый грубый кафтан и потертые темные штаны, испуганно вскрикнул, и повалился на спину, выставив руки перед собой.

— Нет! Нет, прошу, не убивай меня! — закричал он.

Аэлин замерла.

— Кто ты? — ошеломленно спросила она, нахмурившись: молодая женщина ожидала увидеть здесь иное существо, а не перепуганного селянина.

— Закрой дверь! Закрой ее, скорее! — вместо ответа затараторил мужчина, продолжая лежать на земле. Аэлин недоверчиво прищурилась, однако все же последовала экспрессивному совету незнакомца. Помещение погрузилось в почти кромешную темноту, однако охотница уже успела к ней привыкнуть.

— Ты местный? — вопрошающе кивнула она, убирая паранг.

— Да, я… то есть, нет. Я перебрался сюда… живу теперь в Сальди. Можно сказать, местный, да. Меня зовут Шим, — сбивчиво ответил он.

— Аэлин, — хмыкнула охотница, подавая мужчине руку. Он чуть улыбнулся и, приняв помощь, поднялся. Ладонь его оказалась сухой и горячей. — Что здесь происходит, Шим? Где жители?

— Прячутся, — отозвался он, проведя рукой по аккуратной бородке, обрамляющей рот, и отведя глаза. — Кто в погребах, кто еще где. На улицу никто ночью носа не кажет. Я заработался и не успел уйти до темноты. Пришлось остаться здесь.

Аэлин нахмурилась.

— От кого все прячутся?

— От кваров… — поморщился Шим. Охотница неприятно скривилась.

— Пожиратели плоти, — кивнула она. — И много?

— У них здесь целое гнездо образовалось. С месяц, наверное. Они уходят с рассветом в Зимний лес. Там есть сторожка лесничего… его загрызли, ни косточки не оставили. Я сам не видел, но так говорят. Никто не может их прогнать или убить… все боятся проклятья.

Аэлин закатила глаза. Люди обожают придумывать всякого рода мифы, которыми обносят, как прочной стеной, многих иных существ. Так спарэгам и тринтелл приписывают магические способности, а кварам — проклятия, хотя ни те, ни другие не обладают магией. Практически вся магия, доступная людям, была выжжена с лица Арреды вместе с некромантами.

На деле квары являлись самыми обыкновенными мелкими хищниками. То были небольшие остроухие создания, покрытые огнеупорной чешуей, которые представляли угрозу, когда сбивались в стаи. Их укусы обладали паралитическим действием. Несколько раз укусив жертву, пожиратели плоти лишали ее возможности двигаться и съедали заживо. Крайне неприятные существа. Известно, что бодрствуют они ночью, а днем спят в облюбованных укрытиях. Но мнение, что днем они более уязвимы, ошибочно — даже охотник не рискнул бы побеспокоить кваров днем, они просыпаются и становятся куда более агрессивными, нежели в ночное время.

Аэлин хмыкнула.

— Ясно. Что ж, похоже, я появилась весьма кстати. Придется очистить Сальди от этих паразитов.

Молодая женщина вновь обнажила паранг.

— Что? А проклятье как же? Одной из них хочешь стать? — испуганно спросил Шим.