Наталия Московских - Нити Данталли (СИ)

— Не стоит беспокоиться, — улыбнулась Аэлин, на этот раз мысленно поблагодарив данталли за то, что он помог ей скрыть гримасу отвращения, просящуюся на лицо.

— И вправду, не стоит, — согласился со спутницей Мальстен. — Единственное, о чем тебя попрошу, так это устроить леди Аэлин на ночлег, пока я… побуду в другой комнате. Если можно.

— Сомневаюсь, что наша прекрасная гостья сумеет сомкнуть глаза в одном доме с аггрефьером, — иронично улыбнулся Теодор. — Но место для ночлега, разумеется, предложу. Кстати, спасибо, Мальстен, за попытку взять с нее слово не причинять мне вреда. Насколько я вижу в твоих мыслях, этого слова ты так и не получил, но, ты хотя бы попытался. Надеюсь, вежливость возьмет верх над профессиональными инстинктами, и леди Аэлин соблаговолит не убивать гостеприимного хозяина дома, где она будет ночевать.

Молодая женщина испытующе посмотрела на аггрефьера, мысленно соглашаясь с ним в том, что сегодняшнюю ночь ей и впрямь предстоит провести без сна. С намерением избавиться от иного существа она решила повременить, однако позволить себе уснуть в его присутствии попросту не могла.

В ответ вестник беды лишь усмехнулся.

— Знаю, мое слово для вас значит мало, но я — друг Мальстена. И его спутнице вреда не причиню. Да, впрочем, причинять вред людям вообще не входит в список моих основных привычек. С нашим братом чаще выходит наоборот. Вижу, Мальстен рассказывал вам про Нельн? — Теодор поморщился, словно от боли и потер висок. — Вы слишком много думаете, леди Аэлин. Тяжело читать.

— Так, может, читать и не стоит? — нехорошо усмехнулась охотница. — Иначе не о чем будет поговорить этой бессонной ночью.

Аггрефьер издал неестественно гортанный смешок и перевел взгляд на данталли.

— Вижу, вижу, Мальстен. Понимаю, не нужно нервничать, — мягко произнес он. Аэлин покосилась на своего спутника, и тот отвел взгляд. Теодор кивнул, улавливая немой вопрос охотницы. — Наш друг одновременно подгоняет и оттягивает момент своего уединения. Какой расплаты нам сегодня ждать? Твоя память не менее сбивчива, чем мысли твоей спутницы.

Данталли криво ухмыльнулся.

— Это были пятнадцать человек в красном и после — около шести или семи часов контроля над леди Аэлин, — отозвался кукольник. Аггрефьер сочувственно покривился.

— Ох… — только и выдавил он, внимательно присматриваясь к гостю. — Красный Культ? Те пятнадцать человек.

— Да, — холодно отчеканил данталли.

— Ясно, — коротко кивнул Теодор и указал Мальстену на дверь прямо позади него. — Что ж, можешь занять эту комнату на ночь. Мы с твоей спутницей, думаю, найдем общий язык. До завтра придешь в себя, как думаешь?

Данталли неопределенно повел плечами.

— Ладно, не будем тянуть время, — примирительно кивнул Теодор. — Проходи в комнату, располагайся.

Мальстен нехотя толкнул дверь и вошел в небольшую комнатку. Аэлин проводила его взглядом. Некоторое время данталли не решался взглянуть на охотницу, а когда все же решился, молодая женщина едва не ахнула, увидев в его глазах проблеск страха. И то был не мгновенный испуг или ужас перед возможной смертельной опасностью — то был страх беспомощный, не поддающийся контролю. Страх неизбежности.

— Мальстен, мне… остаться? — неуверенно спросила Аэлин, безотчетно стараясь сделать шаг к данталли. Кукольнику не понадобилось останавливать свою марионетку ни словом, ни жестом: с помощью нитей он просто не позволил ей приблизиться.

— Благодарю вас, леди Аэлин, но оставаться не нужно. Правда.

— Эти моменты он предпочитает переживать в одиночестве, — трехпалая лапа аггрефьера легла охотнице на плечо — осторожно и ненавязчиво — готовая убраться при первом же намеке. Однако сейчас Аэлин толком не обратила внимания на это прикосновение.

— Как скажете, — тихо отозвалась молодая женщина, попятившись к выходу из комнаты. Мальстен чуть сжал кулак.

— Леди Аэлин! — окликнул он, дожидаясь, когда спутница обернется. — Спасибо вам. Что согласились.

— Я сделала то, что до̀лжно, — пожала плечами охотница.

— Как только дверь закроется, мое влияние прекратится, — серьезно заверил данталли. Аэлин улыбнулась.

— Я уже говорила, что не чувствовала вашего влияния, Мальстен. Мне было не в тягость, так что не благодарите.

— Увидимся утром, — натянуто улыбнулся данталли. Аггрефьер кивнул и повлек охотницу к выходу, плотно запирая за собой дверь и оставляя Мальстена в одиночестве.

Как только комната погрузилась в тишину, данталли несколько секунд продолжал держать пальцами видимые ему одному черные нити, не решаясь отпустить Аэлин Дэвери. Из груди вырвался прерывистый взволнованный вздох, ноги налились свинцом, и Мальстен, словно древний старец, осторожно помогая себе руками, присел на кровать. В попытке совладать с собой, он положил нервно подрагивающие руки на колени и уставился на нити, держащие охотницу и позволяющие ей свободно перемещаться, где ей вздумается.

В памяти Мальстена невольно всплыли слова, услышанные в детстве от Сезара Линьи: «сначала я научу тебя терпеть боль».

«Если б ты только успел научить меня терпеть это », — невесело усмехнулся данталли про себя, мысленно содрогаясь от осознания того, что его ждет. Последняя долгая расплата случилась с ним в Прите после помощи Беате Шосс. Но то была расплата почти обыкновенная, не было прорыва сквозь красное, за который следует жесточайшее наказание, и была всего одна марионетка, а не шестнадцать…

«Нет!» — кулаки данталли невольно сжались, все его существо противилось идее переживать это снова. Множество раз, встречая расплату у камеры Грэга Дэвери, Мальстен считал, что Жнец Душ вот-вот явится за ним, что после влияния Бэстифара уплатить цену за свои способности и остаться в живых — уже невозможно. Казалось, в обратное верил лишь Грэг. «Ты справишься, мой друг. Ты сильнее, чем думаешь», — всегда говорил он.

Стоит лишь запустить процесс. Перетерпеть. Мальстен понимал, что сейчас попросту оттягивает момент и тем самым продлевает будущую расплату…

Нужно отпустить.

— Не могу… — прошептал данталли вслух, зажмуриваясь и плотно сжимая челюсти, чтобы не дать себе выговорить еще хоть слово.

«Боги, я не могу!» — вскричал внутренний голос, заглушить который было невозможно. — «А если не отпускать? Влияние ведь не ощущается, если его продлить, никто ведь не догадается, даже сама Аэлин…»

Мальстен шумно выдохнул.

Нет, это не выход. Ни одному данталли еще не удалось убежать от расплаты. Рано или поздно она настигает — неизбежно. Всегда.

С усилием разжав стиснутые в кулаки руки, Мальстен освободил охотницу от своего влияния и замер, прислушиваясь к собственным ощущениям. Сколько минут у него есть до того, как расплата поглотит его? Сколько нервных придавленных вздохов успеет вырваться из груди, прежде чем прорвется наружу первый стон? Немного. Мальстен не питал иллюзий, что сумеет продержаться молча, как множество раз делал это на Войне Королевств. Слишком много воды утекло с того времени, слишком видоизменилась и усилилась расплата. Молча ее пережить невозможно. Не теперь.