Ольга Онойко - Люди Весны

Маррен остановился. Глаза его были полуприкрыты. Чёрная капля, похожая на смоляную, медленно ползла к подбородку. Стоял он нетвёрдо, у него кружилась голова. Арга не ожидал, что испытание окажется для него настолько мучительным. «Слишком далеко, — подумалось ему, — надо было ближе на первый раз…» Захотелось немедленно увести его в шатёр, там взять за руку и гладить по голове, пока ему не станет лучше. Не без труда Арга сдержался. На них смотрели. На глазах у людей Арга собирался хранить бестрепетное спокойствие.

— Ближе, — чуть слышно велел он.

Колдун покорно шагнул ближе.

— Сегодня останешься у меня, — так же тихо сказал Арга.

— Нужно… смотреть куда–то? На кого–то?..

— Нет. Просто отдыхать.

Маррен поднял взгляд — и опустил, ничего не сказав. Искусанные губы его дрогнули.

Прибежал Ларса, нагруженный котелками. Фляга болталась у него на ремне. Увидев Маррена, юноша вытаращил глаза, но тотчас подобрался и напустил на себя хладнокровный вид. Арга одобрительно кивнул. Он не торопил Ларсу; в свою очередь, он делал вид, что размышляет.

Сатри и Ладри устраивались спать: один улёгся в снег, свернувшись по–собачьи, второй дремал стоя. За пределами лагеря сгущалась тьма. В небе зажглись яркие горные звёзды. Пролегла Млечная Дорога. Какой–то пёс завыл от полноты чувств. Следом мелодично завыл человек, рассмеялся и сменил вой долгим и причудливым напевом ночной стражи. Караульные откликнулись ему издалека.

Ларса поклонился Арге и убежал.

«Здесь нет цанийцев, — подумал Арга, — и некому пустить глупые слухи». С этой мыслью он сгрёб Маррена в охапку и увёл в шатёр.

Густое тепло жаровен надвинулось и точно обняло обоих. Маррен пошатнулся и опёрся на руку Арги. Голова его свесилась на грудь. Его явственно потянуло в сон.

— Погоди, — сказал Арга добродушно. — Поешь сначала.

Маррен сел, куда указали. Принял миску. Ел он осторожно, на одну сторону рта, но не упирался, как бывало. В присутствии Арги ему становилось легче, и он слишком замёрз, чтобы отказываться от горячей еды. Арга смотрел на него, скрывая улыбку. «Остальные видят не то, что я», — подумалось ему. И люди, и звери видели мрачного колдуна, Чёрного Вестника, живое напоминание о страшном владычестве Железной Девы. Кого видел Арга?

«Интересно, — весело подумал Арга, — когда станет теплее, он обратно поменяет цвет?» На белой коже Маррена мерцали ледяные пылинки. Она будто серебрилась. Это было красиво.

Арга взял чашу, наполнил горячей водой на две трети, остальное долил вином. Маррен безропотно принял её. Слабое удивление выразилось на его лице, когда он увидел, что Арга готовит себе такую же.

— Пей, — велел Арга и сам отхлебнул. Выждал. Сказал: — Всё? — и забрал у колдуна пустую чашу. Маррен смотрел растерянно. Он часто смаргивал, пытаясь держать глаза открытыми. Его так шатало, что он цеплялся за край стола.

Арга снял с него полушубок, подвёл к ложу и без лишних слов засунул под медвежье одеяло.

— Разуйся. Грейся. Я приду и разрешу держать меня за руку. Будешь спать.

— Спасибо, — едва слышно ответил колдун.

…Позже, во сне Маррен придвинулся к нему и прижался так, словно хотел влиться в тело Арги. Странным образом это не досаждало Арге, как не мешал ему холодок, идущий от Марреновой кожи. И когда Арга сдался и обнял колдуна, вес его тела на руке был почти неощутим. С минуту Арга глядел на спящего. Льдистая кожа мерцала во мраке. Волосы были чернее тьмы. Неестественный, нелюдской чёрно–белый окрас… Злая древняя тварь… Но тварь тихо дышала Арге в плечо, и на нижней губе у неё подсыхала ранка. «Волосы никак не отрастут», — подумалось Арге.

И он уснул.

Арге снился сон. В этом сне всё было высоким и ярким. Всё светилось — не только окна в узорчатых переплётах, но сами стены, гобелены на них, балдахин широкой кровати и белые простыни. Арга лежал на кровати, вольно раскинувшись, и разглядывал серебряные звёзды, вышитые на балдахине. Эти звёзды единственные потускнели в потоках сияния… Арге было хорошо.

Эрлиак приподнялся на локте. Его светлые косы и золотое ожерелье тоже светились. Татуированные на висках бабочки казались живыми. Как и Арга, он был облачён только в украшения.

— Ты великолепен, — сказал он с улыбкой.

— Мы оба отменно хороши.

— Скоро полдень.

— Праздник длился до рассвета. Сейчас все спят.

Эрлиак глянул в окно.

— Погода тоже празднует. Это хороший знак. На проповеди я скажу об этом. Сама природа приветствует возрождение Королевства. Возвращение Короля.

— Ты можешь хотя бы в постели не думать о проповедях?

Эрлиак рассмеялся.

— А ты не думаешь о своём троне?

— Сейчас? Нет. Я думаю о тебе.

Эрлиак уронил голову на подушки. Некоторое время он рисовал пальцем по груди Арги, потом рука его опустилась ниже.

— Да… — промолвил он, — это заметно.

И он соскользнул к бёдрам Арги, обхватывая ладонью его член. Тотчас пробудилось желание, острое, как будто Арга воздерживался много дней. Арга провёл рукой по волосам Эрлиака, намотал на запястье длинные косы. Другой рукой он взялся за член и направил его ко ждущему полуоткрытому рту…

Рот Эрлиака был холодным.

Арга проснулся так резко, будто его окатили льдом. Сердце дико колотилось. Он сел. Он был в своём походном шатре, на меховой постели. Во сне, верно, ему стало жарко и он откинул одеяло… Над его бёдрами склонялся Маррен.

— Свихнулся?! — Арга отшвырнул колдуна с такой силой, что тот отлетел и ударился спиной о сундук. Маррен вскрикнул. Сжавшись в комок, он медленно поднял на Аргу глаза, полные ужаса.

— Что это было? — прошипел Арга.

По щекам Маррена покатились слёзы.

— Я… Арга…

Арга тяжело вздохнул. Приведя одежду в порядок, он встал и потёр веки. «Это моя вина, — думал он. — Я должен был предвидеть». Он подошёл к Маррену. Тот сжался ещё плотнее и низко опустил голову. Арга долго смотрел на него. Маррена била дрожь. Поколебавшись, Арга взял его на руки. Маррен приник к нему, точно ласковое животное, уткнулся лицом в шею. Его лёгкое тело было гибким и податливым, держать его было так удобно, что Арга, казалось, мог бы стоять так часами… По привычке он запустил пальцы в волосы Маррена — и впервые заметил, что у него есть такая привычка. «Я сам виноват, — подумал он снова. — Я разрешил ему ко мне липнуть. Вот ему и взбрело в голову».

— Ты решил меня отблагодарить? — сказал он вполголоса. — Маррен…

— Арга.

Холодное дыхание колдуна коснулось ключицы.

— Маррен, — сказал Арга как мог мягко. — Этого не нужно. Я весенний. Мы соединяемся только для радости. Взаимной радости. Ты не можешь этого не знать.

Маррен шевельнулся в его объятиях.

— Арга, — его голос звучал глухо, но до странности спокойно. — В глазах твоих богов я не человек. Ты можешь использовать меня как угодно. Для войны. Для интриг. Для удовольствия. Я… твой.