Роман Выговский - Игра без правил

— Что нам теперь делать? — спросил Даргор. Тонкие губы альфарца едва заметно дергались, в уголках глаз стояли слезы.

— Она осталась там, моя жена…, — сдавлено прибавил он. — Я не сумел тебя спасти, Тирувьель, не знаю, простишь ли мне…

— Она то простит, — ответил угрюмо Блан, — а вот ты себе — нет. Я никогда не прощу себе гибели брата.

— За что же мне такое? — горестно произнес Даргор. Его уже не радовало собственное спасение, даже о жуткой метке на груди забыл.

— Не знаю, но я этого так не оставлю. Я отомщу.

Даргор взглянул в глубокие, полные печали глаза оборотня, на мрачное, извоженное в грязи лицо, сердце начало стучать чаще, а пальцы судорожно сжались, будто завис на них на краю пропасти. Теперь их двоих связывает нечто большее, чем просто цель или общий враг, у каждого на сердце кровоточит рана, оба потеряли дорогих им людей. Даргор был уверен, оборотень ощутил что — то подобное, он видел по его острому взгляду, вздувшихся на лбу венах, напряженных скулах.

Блан медленно кивнул альфару, будто прочел мысли, или заглянул в душу.

— Теперь мы команда, Даргор. Ты и я. Больше у нас никого нет, больше никого.

— Да. Я буду с тобой до конца, — ответил альфарец хрипло.

Земля под ногами треснула со страшным грохотом, кромки быстро расходились в стороны, будто снизу разинуло пасть исполинское чудище. Затряслось, крупные комки земли посыпались внутрь. Раскол быстро ширился, один из краев резко пошел вверх, раздался громовой треск, казалось там, внизу великан сломал руками скалу.

Блан проворно вскочил на торчащий и земли камень, обвил вокруг ногами, теперь точно не свалится. Даргор не успевал запрыгнуть следом, раскол норовил схватить его сухими кривыми губами, утянуть вниз на дно.

— Хватайся за руку!

Блан свесился с камня вниз и потянулся к перепуганному альфарцу. Тот цепко, будто краб клешнями, впился пальцами в предплечье, благодарно кивнул.

Земля под ногами Даргора протяжно и жалобно ухнула, целый громадный пласт скололся, еще мгновение и утонет во мраке бездны. А заодно утащит с собой бледного, как стена, альфарца и Блана, что держит его за руку.

— Прыгай, болван! — выкрикнул в сердцах оборотень. — Прыгай или нам конец!

Земля дрогнула сильнее. Из глубин донесся тяжелый грохот, громадный пласт затрясся, будто не тяжелая глыба, а стог сухой соломы, на который дохнуло сильным ветром. С треском обвалились края, от них к центру, где все еще стоял Даргор, поползли толстые как змеи трещины.

— Не могу! Ты не удержишь, упадем!

С грохотом полетели комья земли из — под ног, там открыла черный рот трещина. Лопнула каменная корка мостовой, вдалеке падали во мрак останки замка. Рушилось все вокруг, камни улетали вниз с тяжелым грохотом, земля непрерывно дрожала, из глубины несся непрерывный гул.

— Прыгай, кому говорю!

Даргор прыгнул. Оттолкнулся что было сил от еще твердой земли, дрожь от камня передалась ногам, в груди сжалось в комок, забухало громко. Мощные толчки погнали кровь в голову, перед глазами заскакали озорные черточки. Альфарец не верил, что сможет запрыгнуть так высоко, никто не смог бы. Он понимал, вскоре полет прервется и тогда земля с силой потянет вниз, туда во тьму, в недра, куда уже обрушился замок, туда, где среди разбитых камней, ждет жена…

Ноги бессильно болтались в воздухе, Даргор уже ощущал, как движение вверх прекращается, а до края, где висит на глыбе оборотень еще далеко. Он не допрыгнет, сорвется в пропасть, а заодно утащит и того, кто хочет его спасти. Нет, этого допустить нельзя! Сейчас он разожмет пальцы и полетит вниз. Такова значит судьба.

Хват альфарца стал мягче, Блан посмотрел ему в глаза, сразу понял, что тот удумал. Сказал сурово:

— Даже и не думай, хорек красноглазый! Вместе вляпались, вместе и выберемся!

С силой оборотень потянул вверх, мышцы под толстой кожей вздулись крупными шарами. Сил в руках хватит и еще одного такого вытянуть, а вот ноги, те могут соскользнуть. Если бы альфарец допрыгнул до края, риску тогда меньше. А так не угадаешь, одно неверное движение и только засвистит!

Даргор радостно вскинул вторую руку вверх, силился дотянуться до края, еще немного и достанет, пальцы уже чувствуют под собой опору. Схватиться пока не удается, но то, что не скребешь бессильно воздух, радует больше, чем, если нашел груду золота на дороге. Он поднял ногу повыше, там сбоку виднеется узкий выступ, не шире двух пальцев, ступней на такой не станешь, а вот оттолкнутся в самый раз.

— Давай! Еще немного! — выкрикнул Блан.

Даргор уперся носком сапога в выступ, толкнул тело вверх, рука, что уже ныла от напряжения, скользнула дальше, за край, пальцы железной хваткой впились в выступ.

— Есть! — воскликнул он радостно, — тяни!

Блан отодвинулся чуть назад, чтоб ноги плотней обхватили валун, теперь замок прочный, точно не свалишься. Дернул сильно, даже кожу на руке ободрал об острые края камней. Альфарец почувствовал силу, оттолкнулся ногой, напряг вторую руку, так что камень под ногтями заскрипел. Тело выскочило на уступ, как пробка из бочки!

Даргор поднялся на ноги, с завистью глянул на могучие мышцы предплечий оборотня, сказал тихо:

— Куда мне браться, ты одной левой вытащил меня как рыбу из реки! Будто я весом с перышко!

— Да что я, ты бы видел моего брата! Он бы поднял тебя одним пальцем, — ответил Блан грустным голосом. — Хватайся за валун. Нужно поскорей убираться, скоро и эта глыба пойдет на дно.

Снизу затряслось, донесся страшный гул, будто подтверждал правоту слов оборотня.

— А как же мы уйдем? Разве нам есть куда?

— Как — как, дверью об косяк, — ответил Блан раздраженно. — Камень герцога — могущественный артефакт, но он очень слаб. Я жду, когда он пробудится к жизни. А пока еле светится, мы должны выживать!

— И как он, еще не загорелся? — спросил альфарец с надеждой.

Блан достал рубин из — за пазухи, посмотрел внимательно на идущий изнтури свет. Сполохи уже яркие, кроваво — красные. Свет бежит густыми пучками, даже пальцы просвечивает насквозь, те становятся смешные розовые, как уши на солнце.

— Уже гораздо лучше, но не то, — ответил Блан недовольно. — Жаль некому горло перерезать, он живо бы заблистал!

— Может…, — произнес Даргор сдавлено.

— Не может! — отрезал Блан. — А за Торивьель твою, кто мстить будет, я?

— Тирувьель, — поправил альфарец, — ее звали Тирувьель. А какие у нее были глаза…

— Какие — какие, краснющие как у вас всех, — перебил Блан. — Ты думай лучше как выжить!

Вокруг серыми стенами поднимались густые облака пыли, за ними не видать ничего, но Блан был уверен: там ничего и нет. Замок, со всеми стенами, башнями, статуями и двором давно обрушился на дно пропасти. Осталась только эта одинокая гора, они сидят на ее верхушке, как диковинные жирные птицы на дрейфующей льдине. Только их айсберг не плывет, а норовит окунуться в черный бездонный океан.