Вера Чиркова - Потери и находки

— Дед, — помедлив пару минут и так и не дождавшись от напарника ни слова, укоризненно произнес Дайг, — я думал, ты отдохнешь и снова начнешь соображать, как разумный человек, а не как истеричная дура.

Инквар тонко усмехнулся в ответ на эти слова, но в груди, скованной болью и холодом, вдруг шевельнулся крохотный теплый комочек, словно оттаяла застигнутая бураном певчая птичка.

— Я понимаю, — помолчав, хмуро продолжил Дайг, — со стороны может показаться, будто некоторые события произошли не случайно, а направлены чьей-то злой волей, но если припомнить детали, становится ясно, что это всего лишь совпадения. Слишком много сил, людей и денег нужно было собрать и издержать, чтобы приготовить такую сложную ловушку. И я даже готов тебя оправдать, последствия употребления зелья бодрости не всегда предсказуемы, тем более когда пьешь его два раза подряд. Да и к тому же ночной бой тебя расстроил, мне хорошо известно про этику людей, которые, по-моему, приходятся тебе собратьями по ремеслу. Но если ты сейчас не признаешь свое подозрение ошибкой и будешь и дальше думать, будто я привел тебя в ловушку, то мы больше не знакомы.

— А настоятельница думает так же, как и ты? — сглотнув внезапно вставший в горле комок, тихо поинтересовался искусник, боясь дать волю растущей в душе надежде. — Или тебя в ее игры не посвящают?

— Не могу отвечать за нее, хотя точно знаю, обычно она ничего не говорит и не предлагает. Предпочитает выложить все факты, какие ей известны, и ждать ответных действий. Люди, как правило, сами домысливают все ужасы и ловушки, которых боятся сильнее всего, и принимаются действовать. Хватаются за оружие, начинают лгать и выкручиваться или торговаться, принимая эту откровенность за предложение сделки или чего похуже. Вот ты чего себе напридумывал, прежде чем заснуть?

— Все мои собратья по ремеслу неистово боятся только одного, — горько выдохнул искусник. — И этот секрет знает каждый заяц в каждом лесу. Но если ты сейчас не лжешь, то я попрошу прощения сто раз и еще один, чтобы наверняка.

— Дед! — расстроенно скрипнул зубами телохранитель. — Ну вот скажи, неужели у меня не было более простого способа тебя утащить? Я ведь тоже вожу в тайных карманах несколько фиалов, и некоторые зелья не хуже твоих. Да и не только их… И вполне мог бы не влезать в эту погоню за бандитами!

— Тогда у тебя не было бы повода связать меня клятвой, — тихо объяснил Инквар, отворачиваясь к окну. — Я ведь принял обязательство доставить рыжих к матери.

— Что?! Вот теперь я понял… Вражья сила! Дед… тебе очень паршиво было? Прости, я должен был догадаться и объяснить все загодя. Тут никого не держат силой и очень тщательно проверяют тех, кому разрешают остаться. В таком уединенном месте жизнь без доверия превратилась бы в кошмар.

— Если тут кормят, — поспешил перевести разговор на другое Инквар, — то я, пожалуй, простил бы вашей матушке ее методы знакомства с гостями.

— Я принесу завтрак сюда, — резко поднялся с постели Дайг. — А потом сходим к настоятельнице. Она просила привести тебя сразу, как проснешься.

— Тогда идем к ней, — принял решение Инквар. — Позавтракаем позже… А сколько я проспал?

— Сутки, — сообщил телохранитель и почти виновато признался: — Я в первый раз проснулся еще перед ужином.

— Ну и как там дети?

— Лил с Ленсом чувствуют себя хорошо.

— А о чем-нибудь спрашивали? — ощутив в словах напарника некую недосказанность, осторожно поинтересовался искусник.

— Нет… молчат как рыбы. — В голосе Дайга проскользнула плохо скрытая досада, и Инквар прекратил разговор.

Наверняка девчонка опять придумала новую хитрость или ее насторожило какое-нибудь случайное слово или взгляд. Как ни странно, но с того момента, как искусник посчитал себя попавшим в хитроумную ловушку олухом, он вдруг начал лучше понимать глупые страхи и подозрения рыжей. Ей ведь приходится еще труднее, чем ему самому, — нельзя довериться никому из окружающих людей.

На этот раз они шли не на первый этаж, где в прошлый раз ожидала гостей матушка, а наверх, в заднюю часть дома. Инквар так и не сумел сосчитать этажи хитроумного строения, где каждый пролет лестницы оканчивался дверью или аркой в новый коридор.

— Не завидую тем, у кого хватит дурости напасть на монастырь, — проворчал Инквар, спутавшись после четвертой или пятой лестницы.

— Здесь в древности был дом одного из властителей, — пояснил Дайг, — и он очень боялся именно нападения бандитов. Поэтому построил себе эту крепость. Даже я не знаю всех секретов этого места.

— Представляю, сколько их тогда, — вздохнул Инквар, не зная, радоваться или огорчаться этому признанию.

Чужие тайны — очень опасная вещь, и лучше обходить их дальней дорогой. Жаль только, ему самому придерживаться этого благоразумного правила удается далеко не всегда. Судьба словно насмехается над так заботливо и скрупулезно взращенными в его вольнолюбивой душе осмотрительностью и рассудительностью.

— Здесь, — остановился перед неприметной дверью телохранитель и негромко стукнул в нее особым способом.

— Кто? — Через несколько мгновений распахнулось крохотное оконце, и льдисто-голубые глаза незнакомой женщины пристально оглядели гостей. — Погодите пару минут.

Дверца захлопнулась, отрезая дохнувшее теплом помещение от коридора. Начиная понимать, почему Дайг предлагал сначала позавтракать, Инквар нахмурился и одарил возмущенным взглядом покорно привалившегося к стенке напарника, но тот только пожал плечами.

Очень скоро за дверью послышался легкий щелчок запора, и она приглашающе распахнулась. Дайг шагнул туда первым, как бы предупреждая спутника о своем особом статусе, но Инквар и не подумал обижаться, а тем более завидовать. И это место, и его хозяйка были совершенно не в его вкусе.

— Вы завтракали? — вместо приветствия негромко справилась сидевшая в кресле у еще горячего камина матушка, кивком указывая Дайгу на стоящие напротив сиденья.

— Позже поедим, — вместо него ответил Инквар и, тонко улыбнувшись, повинился: — Прошу меня простить, вчера я уснул самым неподобающим образом.

— Я тебя благодарить должна, — не приняла игры настоятельница, и тень невеселой усмешки скользнула по ее губам. — Дайг рассказал мне подробности вашего путешествия. Если бы не ты, полсотни невинных женщин и детей подъезжали бы сейчас к Горту, и оттуда освободить пленников почти невозможно. Ну а сейчас не спорь, садись к столу, пока будешь завтракать, решишь, кем поедешь дальше. Старик должен сгинуть, это ты понимаешь и без меня.

— А дети?

— Переоденем и их. Девушка будет изображать твою жену или служанку, а мальчик — сына, так надежнее.