Катарина Керр - Чары тьмы

Как только Невин погрузился в транс, Джилл отправилась назад, в рощу, в то время как Родри оставался рядом со стариком. Бледный лунный свет падал на ручей, белые стволы берез казались призрачными. В наполненной двеомером тишине Джилл болезненно воспринимала звук собственного дыхания. Невин лежал так неподвижно, что ей постоянно хотелось встать рядом с ним на колени, чтобы проверить, жив ли он. Внезапно Джилл услышала шорох позади себя и развернулась с мечом наготове.

— Заяц, — сказал Родри.

Джилл знала, что он видит в темноте, поэтому она отвернулась, продолжая смотреть на гребень горы в ожидании движения, которое будет означать, что враги зашевелились. Внезапно Невин застонал. Как только он повернулся на бок, Джилл шагнула к старику. Со смутной мыслью, что его отравили, она бросилась на землю рядом с ним. Невин наполовину сел, затем снова рухнул, но все это время его глаза были плотно закрыты, дышал он медленно и неторопливо.

Невин дернул ногой, чуть не попал по Родри, затем перевалился на живот и стал делать суетливые движения всем телом, как краб, в результате чего сдвинулся на фут. Он едва не ударился головой о камень, Джилл схватила старика за плечи и попыталась прижать его к земле, но в состоянии транса мастер двеомера оказался значительно сильнее, чем Джилл. Невин легко сбросил руки девушки и перевалился на бок. Ругаясь, Родри упал рядом с Джилл, чтобы помочь ей.

Они долго сражались с телом Невина, а оно извивалось, содрогалось и бросалось из стороны в сторону. Один раз Невин ударил Родри в челюсть. Тот громко выругался, но все равно продолжал держать старика. Джилл молилась Богине, чтобы та не подпустила к ним сейчас никого из врагов.

Наконец Невин безвольно рухнул на землю, и в лунном свете Джилл увидела, как он улыбается. Его губы двигались, словно он разговаривал. Наконец старик стал абсолютно неподвижен.

— О, боги, — прошептала Джилл. — Неужели он умрет.

Именно тогда Невин открыл глаза и улыбнулся ей.

— Что я делал? — спросил старик. — Дергался? Бился?

— Как выброшенная на берег рыба, — Родри отпустил его.

— Иногда во время транса такое случается, — старик сел и огляделся вокруг, словно только что проснулся. — Кто из вас убил Аластира?

— Никто, — ответила Джилл. — Мы оставались с тобой. Здесь никто не появлялся.

— В таком случае, Блейн и его люди должны быть уже на ферме. Нет времени объяснять. Нам надо спешить.

Они добрались до фермы практически одновременно с Блейном и его боевым отрядом. Как раз начало рассветать и небо серело. Гвербрет, который ехал во главе своих людей, рысью понесся к ним. Он казался очень раздраженным.

— Спасибо всем богам, что с вами все в порядке! — рявкнул Блейн. — Мы обыскивали горы в поисках вас.

— Я должен извиниться перед вами, ваша светлость, — сказал Невин. — Но сражение уже закончилось.

Камдель услышал, как они въезжают во двор фермы. Он весь напрягся, его мышцы свело от ужаса, когда он понял, что не умрет от голода, а будет спасен. Со стоном ужаса он резко поднялся на колени, Звякнула прикрепленная к лодыжке цепь. Она была достаточно длинной и позволяла ему встать и сделать несколько шагов. На кухонном столе лежал нож с длинным лезвием, которым можно перерезать себе горло или вены. Только бы дотянуться до него. Камдель хотел смерти, он жаждал ее, потому что она была единственным, что сотрет позор и заставит забыть ужасную правду — правду, которую ему открыл Саркин.

Цепь позволила ему добраться до стола, но нож лежал слишком далеко. Камдель склонился вперед и вытянулся. Он лег на стол грудью и тянулся, и тянулся, пока наконец ему не удалось мазнуть по рукоятке кончиками пальцев. Снаружи донеслись голоса. Два из них Камдель узнал — гвербрета Блейна и Родри Майлвада из Аберуина. Они увидят, что сталось с начальником королевских бань. Напрягшись так, что у него заболели плечи, Камдель дотронулся до ножа. Он с трудом перекрестил два пальца на рукоятке, подобно ножницам, но когда начал притягивать нож к себе, руку свело судорогой и нож полетел на пол. Он ударился о край очага, отскочил и теперь лежал вне пределов досягаемости Камделя.

Рыдая и задыхаясь, Камдель рухнул на пол и сжался на соломе. Почему Саркин не убил его? Возможно, он знал, что Камдель хочет умереть, и, оставив его в живых, подвергнул последней пытке. «Блейн тебя повесит, — сказал Камдель сам себе. — Потому что ты украл у самого короля.» Он ухватился за единственное утешение — скоро он будет болтаться на веревке на рыночной площади дана Хиррейд.

Голоса приблизились.

— Я только молюсь, чтобы мы нашли Камделя живым, — говорил Блейн. Несомненно, Блейн хочет получить удовольствие от казни преступника.

— И я тоже, — добавил незнакомый голос. — Но предупреждаю вас, ваша светлость: он мог сойти с ума.

— А, бедный парень, — голос Блейна был полон жалости. — Судя по тому, что ты мне рассказал, никто не сможет винить его за это.

Камдель сильно вздрогнул всем телом. Блейн не собирается его вешать. Он прощен. Ему придется жить с тем, что он знает о себе. Камдель начал кричать и метаться. Он туманно слышал бегущие шаги и крики людей, но продолжал кричать, пока кто-то не склонился над ним и не схватил его за плечи. Он поднял голову и посмотрел в искаженное лицо Блейна. На лице гверберета застыли ужас и жалость.

— Убей меня, — пробормотал Камдель. — Ради любви ко всем богам, прошу тебя — убей.

Губы Блейна зашевелились, но он не смог выговорить ни слова. Старик с густой шевелюрой седых волос и пронзительными голубыми глазами опустился рядом.

— Камдель, посмотри на меня, — сказал он. — Я — лекарь, я собираюсь помочь тебе. Просто посмотри на меня, парень.

Он говорил так ласково, что Камдель подчинился. Голубые глаза расширились, заполняя собой весь мир, и у Камделя возникло ощущение, будто он смотрит в бездонное озеро с чистой водой.

Когда старик опустил руку ему на плечо, Камдель почувствовал, как в кровь вливается тепло, успокаивающее, ласкающее тепло. Сведенные судорогой мышцы вдруг расслабились.

— Позднее нам придется поговорить о том, что с тобой случилось, но сейчас тебе нет необходимости вспоминать об этом.

Камдель чувствовал себя пьяным. Это было приятное опьянение, и ему хотелось хихикать.

— Ты ведь уже забываешь обо всем, парень, не правда ли? Конечно, ты забываешь. Ты знаешь, что очень болен и мы собираемся тебе помочь.

Камдель кивнул, полагая, что чувствует слабость после долгой болезни.

Должно быть, у него высокий жар, потому что он не вполне понимает происходящее. Он держался за руку старика и плакал от благодарности за свое спасение.

Едва взглянув на то, как сломлен Камдель, Родри быстро вышел из кухни. Этот человек сошел с ума, его разум разорван на куски и куски разъединены — по крайней мере, так это видел Родри. Он мог принять смерть в битве — но такое? Его затошнило, и он поскорее отправился к главному входу, где на страже стояли два человека Блейна.