Вера Камша - Башня ярости. Книга 2. Всходы Ветра

– Катрин, Вьего! Да ра Огуэра! Таде бриза! 28– Понимает ли эта тварь по-мирийски? Хотя чего тут понимать...

Катрин сорвалась с места. Первой в топку отправился толстенный том, надо полагать, Книга Книг, дальше Рито не смотрел. Спрыгнув с подоконника, он ринулся вперед. Жоффруа двинулся наперерез, явно намереваясь зайти слева. Годится! Это не береника 29, но похоже. Так... Шаг вперед, два в сторону, полшага назад... От смерти тяжелеют или нет? Внешне кабан кабаном... Пожалуй, нужно ближе... Еще ближе.

– Катрин, в простенок! Живо! – Ну, Рито Кэрна, вот она твоя красная ставка! 30Проклятый порез, сколько крови, ну да Проклятый с ним! Броситься вперед, схватить Жоффруа за оба предплечья и, подминая под себя, опрокинуть в пылающий камин... Безумие? Но безумием была вся жизнь маркиза Гаэтано. Умные поступки ему редко удавались, умные поступки это для умных – для Сандера, Луи, Штефана Игельберга...

Левую руку пронзила чудовищная боль – не ожог и не рана, а что-то куда более страшное, пальцы разжались сами собой, выпуская добычу, но правая, хоть и раненая, оказалась сильнее. Ларрэн вырваться не сумел, оба – байланте и Вернувшийся рухнули в разгоревшийся огонь. Жара Рито не почувствовал, напротив, зимней ночью в эскотских горах и то ему не было так холодно, но главным было другое – ненавистное лицо стало таять, оплывать, словно было слеплено из снега. Ларрэн извивался, как огромный сом, в лицо Рафаэлю пахнуло зловонной сыростью, мириец едва не разжал рук, но не разжал. Вокруг плясали какие-то отблески – рыжие, алые, золотые, что-то гудело и звенело, раздался испуганный крик. Кати!

– Катрин, – масла сюда! Живо! Масла из лампады...

Услышала! И поняла! Умница! Эта тварь горит, нет, не горит, а тает... Рыжая огненная грива взметнулась, багровым оком глянула раскаленная Тьма... Черное, жаркое копыто расплющило ненавистное лицо. Тело Жоффруа оседало под руками Рафаэля, растекалось слизью... Наконец-то! Тварь исчезла, заледеневшие руки мирийца сжимали черные угли, по которым еще пробегали алые сполохи.

Вот и пришли. Битва будет именно здесь, нравится это маршалу Аршо-Жуаю и герцогу Мальвани или нет. Поросячий Брод – не единственное место, где можно перейти Ньер, но лишь тут нападающие рискуют немногим больше, чем обороняющиеся. Жуай и хотел бы поверить, что на детях великих природа отдыхает, но сын Анри Мальвани родился тигром, а не помойной кошкой. Конечно, непобедимых нет и судьба Александра Тагэре тому пример, но голову волку свернули интриганы и клирики, а охотиться за тигром отправили военных.

В начале кампании Ипполит не сомневался в успехе, но прогулка вдоль реки изрядно охладила пыл его воинов, а неудача у Кер-Женевьев и проклятые конники в тылу подорвали в войсках и уверенность в победе, и доверие к командующему. Жоселин тоже недовольна. Еще бы, пришлось раскошелиться на целую армию, дарнийцы с Фобаном наверняка возьмут ставший ненужным лагерь, а потом куда? К той же Кер-Женевьев! Нужно их опередить, иначе с жезлом 31придется расстаться...

Ипполит Аршо-Жуай спрыгнул с коня и подошел к самой воде, на мокром песке четко отпечатались следы маршальских сапог. Завтра – бой, то есть уже сегодня. На том берегу оргондцы, которые не хотят становиться ифранцами, и арцийцы, готовые на все, лишь бы отплатить за Гразу, а командует ими сын маршала Мальвани и друг горбуна. Сезар ищет сражения, но головы он не потерял. Более того, за всю кампанию герцог не допустил ни единой ошибки. Оргондская армия подошла к Поросячьему броду одновременно с ифранской, но это ничего не значит, Мальвани, несомненно, озаботился послать кого-то вперед. То, что берег укреплен, очевидно, но это явно не все... Герцог задумал какую-то каверзу, а то и несколько, нужно заставить его раскрыть карты, но как?

Ифранский полководец раздраженно вгляделся в темноту. Лучше Поросячьего брода места для переправы не найти, но и у него есть два изъяна. Во-первых, заболоченная речонка, через которую перебраться труднее, чем через сам Ньер, и, во-вторых, – холм. Сама по себе горка ерундовая, пологая, за нее не закрепишься, но за ней можно скрыть резерв. Сам бы он поставил там тяжелую кавалерию и ударил бы с фланга по переправившимся. Никогда нельзя считать противника глупее себя, особенно если он носит фамилию Мальвани...

Ифранец изо всей силы наподдал ногой ни в чем не повинной снулой рыбине, и так выброшенной на берег. Та, как смогла, отомстила: в нос шибанула отвратительная вонь, что отнюдь не улучшило настроения и вызвало в памяти образ почившего Паука. Маршал отпрянул от дохлятины и старательно вытер сапог о траву. Нет, не зная брода, он в воду не сунется. Если единственный способ проверить, что задумал противник, пожертвовать частью армии, он сделает это, благо саррижские разгильдяи ведут себя из рук вон плохо. Вот их он и пошлет. И нечего откладывать, пускай прямо сейчас и отправляются. Аршо-Жуай подозвал аюданта и продиктовал приказ. Саррижские полки должны перебраться через Ньер ниже брода. На чем – их забота, у реки должны найтись лодки и плоты, а нет – на пригорке село, пусть хоть ворота с петель снимают, но чтоб через три оры были готовы.

Разумеется, их отобьют, но зато он узнает, успели ли оргондцы укрепить берег и как именно.

– Ты – дурак, – строго сказал Серпьент Кулебрин, – причем безнадежный. Говорил же я тебе...

– На изломе эпох случайностей не бывает, – покачал седой головой Аларик.

– Называй меня Сандер, – попросил герцог Эстре.

– Рито, какой же ты добрый...

Даро?! Малявка? Она же мертва... Умерла недавно, совсем взрослой. Проклятый, куда это его опять занесло?

– Рито, Рито...

Пепел... Почему здесь так много пепла? Камни и пепел, как на Берегу Злобы, где горы дышат огнем... Берег Злобы... А за проливом Берег Бивней, куда он так и не попал.

– Рито!

Маркиз Гаэтано приподнялся, взметнув облачко пепла. Однажды его здорово помял бык, но и тогда он чувствовал себя лучше. Проклятый, что же с ним случилось? Катрин? Ах да, он же в Гран-Гийо, и здесь чума.

– Кати, тут и правда был Жоффруа или мне показалось?

– Жоффруа? Никакого Жоффруа здесь не было. Здесь была чума, но ты ее сжег. В камине. А я тебе помогла.

– Ну, значит, чума и была Жоффруа или Жоффруа чумой. А где все? Погоди, глоток воды у тебя найдется?

– Нет... Мы не пьем воду, только вино и еще чернолист завариваем, но их надо пить сразу.

– Тогда дай вина, – Кэрна привалился к камину и оглядел разгромленную комнату. Ночь еще не кончилась, значит, он был без сознания не так уж и долго.

– А оно вылилось...