Саша Молох - Клинок Ворона

— У меня болит голова, — сказала я и чуть не расхохоталась. Ситуация все больше напоминала бородатый анекдот. Интересно, что он предложит: настой из лесных трав, заменяющий здесь аспирин, или точечный массаж? Я не лгала — голова действительно начинала болеть — словно кто-то бил по вискам маленькими молоточками — не сильно, но настойчиво.

Сабир был несколько обескуражен моей моральной устойчивостью, но попыток не оставил. Его рука с интересом ощупывали застежку ветровки.

— А как это расстегивается? — бархатно спросил он, сопровождая реплику сногсшибательной улыбкой, после которой мне полагалось пасть к его ногам, протягивая инструкцию по эксплуатации молнии.

Вместо этого я ехидно подумала: «А у меня еще и на джинсах точно такая же, и шнурки на кроссовках тройным узлом».

— Мне пора, — с некоторой долей сожаления я отодвинула от себя сабира и поднялась на ноги. Внутренний голос настойчиво твердил, что уходить надо немедленно, иначе произойдет что-то очень плохое — и это «плохое» совсем не будет связано с Лайоном.

Стоило мне встать, как стенки перед глазами покачнулись и уехали в сторону.

— Подожди, — сабир придержал меня за штанину. — Почему ты уходишь?

— Ты сам сказал — тренировок больше не будет. Мне нечего здесь делать, — я попыталась сказать это как можно более спокойно и холодно.

Судя по выражению лица Лайона, необходимый эффект был достигнут: шокированный сабир — редкое природное явление.

— Но ты мне нравишься...

Хорошо было сказано, с душой. Может, я бы и поверила, если б не помнила взгляд, каким одарил меня Лайон в нашу первую встречу, и не видела, что после каждой тренировки его встречала девушка-белоснежка, заботливо заглядывала в глаза и утирала пот с его лба тонким кружевным платком. На меня она старалась не смотреть.

— Ты мне действительно нравишься, — уже увереннее повторил сабир, будто чувствуя мои колебания.

— Мне пора, — борясь с собственными ногами, которые так и норовили заплестись в косичку, я сделала пару пробных шагов в сторону двери. Внутренний голос все настойчивей вопил — надо идти в башню, даже не идти, а бежать.

— Тебе не место рядом с нелюдью, — зло сказал Лайон за моей спиной. Он так и остался сидеть на полу, задумчиво вертя в руках черненый кубок. — Командор не в восторге, что ты живешь в башне. Да и среди остальных уже ходит нехорошая молва...

Я не стала дослушивать и вышла за дверь, надеясь, что на сегодня порция приключений и неожиданностей себя исчерпала. Не тут-то было, оказались, что вечер еще только начал преподносить сюрпризы.

Может, виной тому количество выпитого или мое фирменное невезение, но впервые за два проведенных в замке месяца я ухитрилась заблудиться. Наверно, увлекшись наблюдением за собственными ногами, которые упрямо не желали идти по прямой, а явно тяготели к синусоиде, я пропустила нужный поворот, который должен был вывести меня на галерею. В итоге меня занесло в неизвестную часть замка, да еще никак не удавалось сообразить, куда же надо свернуть, чтобы выйти на знакомые этажи. Беспокойство в груди усиливалось, а внутренний голос истерически твердил, что, если я не найду дорогу к башне в ближайшие пять минут, то могу смело начинать плести веревку и подбирать сорт мыла подушистей.

Выйдя на небольшую круглую площадку с мозаичным полом, откуда в разные стороны расходилось шесть ярко освещенных коридоров, я остановилась и выглянула в забранное частой решеткой окно. Река была на месте, но мост с башнями очутился намного левее, чем предполагалось. Каким-то образом, я, в обход центральных залов, оказалась в южном крыле.

— Спокойствие, только спокойствие. Для паранойи еще рановато. Сейчас ты выдохнешь и пойдешь вон по тому коридору, потом свернешь налево, еще раз налево, а затем вниз и прямо. Если судить по пейзажу за окном — галерея должна быть там.

План был единогласно принят к исполнению. Свернув в третий по счету коридор, я некоторое время упрямо тащилась по нему, ожидая, пока он соизволит свернуть налево. Хмель из головы постепенно выветривался, ноги все больше слушались команд. После поворота я, согласно схеме, продолжила спускаться все ниже, изредка сверяясь с единственным доступным ориентиром — видом из окон.

Сбежав по одной из узких лесенок, я толкнула тяжелую дверь, за которой по всем законам полагалось находиться галерее. Ни фига подобного! Я опять вышла на ту же самую площадку. Ошибиться было невозможно — со знакомой мозаики на полу на меня грозно щерило клыкастую пасть какое-то чудовище.

— Похоже, где-то не там свернула. Надо будет попросить у командора путеводитель, — я истерично хихикнула и повторила маршрут.

Ровно через пять минут я опять стояла на площадке. Если бы это был лес, можно было решить, что это проделки лешего. Но ведь в замках они не живут...

Пришлось сменить тактику и выбрать другой коридор. Этот путь отличался от предыдущего только тем, что вывел меня на площадку быстрее.

— Чертовщина какая-то, — поплевав три раза через плечо, я наугад выбрала коридор и... оказалась на площадке, не успев пройти по нему и пары шагов. Складывалось впечатление, что замок не хочет отпускать меня с этого места и бумерангом возвращает обратно.

— Пожалуйста! Мне очень надо как можно быстрее оказаться в башне. Там происходит что-то нехорошее. Отпустите меня, пожалуйста! — попросила я неизвестно у кого и снова пошла по коридору. Хмель испарился окончательно, а головная боль с каждой минутой только усиливалась.

Безрезультатно. К просьбам загадочный «кто-то» не внял.

Устав мотаться, я уселась ровно посредине площадки, и стала в задумчивости водить рукой по мозаике. Чудовище на ней напоминало китайского дракона, только без усов и с множеством коротеньких лап. От нечего делать я стала их пересчитывать. С одной стороны их оказалось шестнадцать, с другой на две больше. Решив, что ошиблась, я еще раз пересчитала лапы.

— Это неправильное чудовище — оно же хромать будет.

Вместо двух недостающих лап в мозаику был вставлен шестиугольный кусочек желтого камня размером с ладонь. Я провела по нему рукой, и мне показалось, что фрагмент чуть поддался. Тогда я нажала сильнее, и пластинка легко погрузилась в пол. Послышался неприятный звук трения камня с камень, будто кто-то совсем близко стал вращать мельничные жернова. Половина мозаики медленно расступилась, обнаружив под собой темный провал тайного хода. В том, что ход был именно тайным, я нисколько не сомневалась — иначе, зачем все эти ухищрения с количеством лапок?

Взяв с ближайшей стойки факел, я посветила в открывшийся проем. Языки пламени выхватила из темноты спираль лестницы, ведущей вниз.

Сунувшись вглубь и пройдя три витка, я услышала, как над головой опять заработали жернова. Мозаика закрылась. Научные достижения сабиров: автоматическое захлопывание тайного хода. Титаническим усилием воли я заставила себя идти дальше, гоня прочь мысли о заживо замурованных и заживо погребенных.