Кэрол Берг - Сын Авонара

Меня нашли только через два дня, бледную, перепуганную и невероятно тихую. Я боялась подать голос, когда слышала, что меня ищут, потому что старая нянька вечно рассказывала нам о демонах, живущих в темноте и пожирающих кричащих детей, чтобы ублажить своих магов. И я решила, что лучше умереть с голоду, но избежать столь ужасной участи. Прошли годы, прежде чем я научилась спать без света, но страх темноты не оставлял и меня.

Когда Кейрон первый раз повел меня в подвалы, чтобы показать сокровища своего хранилища, я решила, что детские страхи не будут иметь силы теперь, когда я стала замужней дамой. И словно нарочно, на середине спуска из старой лампы вытекло масло, не потребовалось и удивительных талантов Кейрона, чтобы догадаться о моем страхе. Я едва не оторвала рукав от его плаща. И через миг, позабыв об опасности, он создал для меня свет, мягкий белый огонек засиял на его руке и погас только тогда, когда он вывел меня наверх и обнял, унимая мою дрожь.

— Любовь моя, тебе не к чему бояться демонов, — сказал он, когда я объяснила ему, в чем дело. — Ты же вышла замуж за одного из них, он полностью в твоей власти, неужели ты думаешь, что он не сможет приструнить своих товарищей?

Шутка про демонов прижилась, и я действительно ощутила, что, пока Кейрон рядом, я могу находиться в подвале. Правда, я редко спускалась туда и всегда тщательно проверяла лампу.

В ящиках с добром, прибывших из разграбленного Валлеора, Кейрон обнаружил наследие своих предков. Как-то летом я зашла к нему в мастерскую, куда приходила несколько раз в неделю помогать в сортировке и пересчете предметов. Я придумала систему ведения записей, и теперь мы указывали не только что именно хранится в подвалах, но и местонахождение каждого экспоната и перечисляли родственные ему образцы.

В тот день я описывала содержимое ящика с книгами, погрызенными мышами, собрание эротических рассказов, записанных и проиллюстрированных каким-то керотеанским дворянином для своей невесты. Я надеялась, что у нее были крепкий желудок и исключительное чувство юмора. Кейрон появился в дверном проеме, я помахала ему, но он, казалось, меня не замечал. Он был растрепан и покрыт пылью, ничего необычного при работе в хранилищах, но на его лице застыло такое выражение, словно его тело находится здесь, а сам он путешествует по дальним землям. Он рассеянно глядел на экспонаты.

Я передала свои записи помощнику и пошла через загроможденную предметами комнату.

— Кейрон, что случилось? На тебя из старых доспехов выскочили мертвецы?

Его глаза на миг встретились с моими.

— Да… пожалуй… некоторым образом.

Молодой человек, чрезвычайно похожий на крысу острыми чертами лица, позвал из дальнего конца комнаты:

— Господин Хранитель, мне вносить в списки этот шлем? Он совсем обычный, лейранский, и не слишком красивый. Думаю, он принадлежал тому, кто притащил сюда вот это.

Расин был секретарем прежнего Хранителя Древностей, но тогда все его обязанности ограничивались доставкой записок любовницам начальника. Кейрона радовал искренний интерес Расина к новой деятельности и то, как быстро глаз молодого человека приобретает необходимую проницательность.

— Делай, как считаешь нужным, Расин. — Вырванный этими словами из своих мыслей, Кейрон обратился ко мне. — Сможешь пойти со мной? Я хочу тебе показать. Не знаю, что с этим делать.

— Конечно.

Кейрон велел Расину продолжать работать и повел меня по крутой винтовой лестнице.

— Придется спуститься вниз. Как ты?

— Я смогу, — ответила я, касаясь его руки и вспоминая о магическом огоньке. — Мой демон со мной.

Он провел меня в дальний угол подвала, где лежали рулоны ковров. Поставив лампу на ближайший ящик, он вытащил из-под ковров обитый кожей скрипучий сундук. В сундуке оказались тряпки. Под ворохом выцветших шелков и атласа оказалась плоская деревянная коробка. Дерево потемнело и отполировалось множеством державших коробку рук, медные петли и замок потускнели. Кейрон снял крышку и начал один за другим вынимать предметы.

Сначала серебряный кинжал, клинок длиной в ладонь, с изогнутой, покрытой узором почерневшей рукоятью. Истертую полоску ткани, наверное шарф, похожий скорее на паутину, готовый рассыпаться от прикосновения. Затем что-то круглое, размером с пуговицу, тоже серебряное, почерневшее от времени. Кейрон складывал все мне на колени, в его глазах явственно читалось изумление.

— Все эти вещи не такие уж старые по сравнению с остальными предметами коллекции, — произнес он, — но очень редкие.

— Что же это?

— Инструменты. Инструменты дж'эттаннского Целителя. Можно использовать предметы, изначально созданные для иных целей, как это делаю я, но были времена… Традиция требовала держать инструменты наготове: серебряный нож, с наложенным на него твоим собственным заклятием, чтобы он не тупился (эту часть обряда нельзя сделать более легкой или приятной, но острый нож всегда лучше тупого), полоска белой материи для связывания — потерять контакт во время обряда очень опасно, я уже говорил тебе. Можно лишиться сознания. А в этом, — он показал мне пуговицу, которая на самом деле оказалась крошечной коробочкой с откидной крышечкой, — хранят индиат, мазь на травах, редких и дорогих, она облегчает боль от разреза. Обряд может оказаться очень тяжелым, особенно для детей.

Как и обычно, у меня возникли сотни вопросов, но я не знала, услышит ли он меня.

— Обнаружить здесь эти вещи уже удивительно, но это еще не все. — Он достал из деревянной коробки небольшую книгу, едва ли больше его ладони. Кожаная обложка наполовину сгнила, прошивка вылезла, осталась лишь кипа листов. Страницы исписаны выцветшими чернилами, слова неизвестного мне языка, размашистый почерк.

— Дневник Целителя, — пояснил Кейрон. — Вот изображение кинжала. А здесь, — он осторожно перевернул верхнюю страницу, — список имен и мест и, как мне кажется, описание обстоятельств, при которых проходило каждое исцеление. Написано на древнем языке дж'эттаннов, который вышел из употребления задолго до начала книгопечатания. Я слишком плохо его знаю, читать тяжело. Но посмотри на эту запись. — Он светился восторгом, словно ребенок в Долгую Ночь. — «Гарлао, мельник. Миценар» — это, наверное, деревня, «рука застряла в» чем-то. «Дж'денте» означает исцелил. Целителю так важно помнить. Бывают моменты, когда не следует изменять ход событий, моменты, когда смерть не враг, которого нужно победить, моменты, когда болезнь необходимо оставить в покое, чтобы она изжила сама себя, и ты должен постоянно оглядываться назад, смотреть, был ли ты прав. Этот человек делал это таким способом. — Всем своим видом Кейрон умолял понять, что означает для него эта находка. Он считал, что остался последним представителем своего народа.