Дэвид Геммел - Яростный клинок

Он немного постоял там, а потом вернулся к костру. Проголодавшись, доел остатки вяленого мяса. Солнце начинало восходить, и снежные пики на горизонте окрасились алым. Бануина по-прежнему не было. Конн почувствовал, как у него в груди колотится сердце. Почему-то он был уверен, что Бануин не вернется. «Во мне говорит страх», — сказал юноша себе.

Прошел еще час. Конн сходил к ручью и умылся, потом побрился сидским кинжалом. Он прождал еще два часа, не зная, что ему предпринять. Если Бануин просто задерживается, то он принесет больше вреда, чем пользы, отправившись в город. А если нет? Что, если его схватили?

Юноша решил дождаться полудня. Засыпав костер, он снова вылез из лощинки и опустился на бревно. Отсюда были хорошо видны деревянные укрепления и даже город за ними. Сотни зданий теснились на ограниченном пространстве. Площадь в центре уже кишела народом.

Открылись ворота, из них покатились повозки. Конн заслонил глаза от солнца и принялся высматривать Бануина. Ожидание становилось непереносимым.

«Учись терпению», — говаривал Бануин с улыбкой. С тем же успехом он мог предложить научиться летать, как птица.

За полчаса до полудня Конн оседлал коня и, ведя в поводу коня Бануина и шесть лошадей с поклажей, отправился в Алин. Дородный страж в воротах, вооруженный мечом и копьем, вышел ему навстречу.

— Не узнаю твои цвета, — сказал он, указывая на сине-зеленый клетчатый плащ Конна.

— Я риганте из-за моря.

— Далеко же твоя родина, парень.

— Да, это точно. Я ищу купца, Диатку. У меня для него товар.

Человек шагнул вперед, пристально глядя на изукрашенное шрамами лицо юноши.

— Похоже, тебе пришлось повоевать.

— Просто поспорил с медведем. — Конн выдавил улыбку. — И проиграл.

— То, что ты выжил, достаточная победа, — заявил часовой. Обернувшись, он указал на главную улицу. — Езжай па этой дороге, пока не доберешься до кузницы Мерина. Не промахнешься — к воротам прибит череп вола. Поверни налево и иди, пока не увидишь ряд складов, потом направо. Там будет маленький яблоневый сад и длинное здание с пристройкой. На нем нарисован знак Диатки — золотой круг, а в нем дубовый лист.

— Спасибо, — поблагодарил Конн.

Когда он тронул поводья, страж снова заговорил:

— Пройти будет непросто. Толпа расходится с площади после казни.

— Кого казнили? — Конн застыл на месте.

— Судя по всему, шпиона Каменного Города. Сам не видел. Стою на страже с рассвета.

Конн продолжил свой путь. Он не свернул налево у кузницы, а проехал прямо на главную площадь, где ранее собиралась толпа. Мимо шли люди, но он не обращал на них внимания. И вот юноша наконец добрался до деревянного помоста, на котором происходила казнь.

Тело Бануина качалось на бронзовом крюке, вбитом между плечами. Лицо было изуродовано, а один глаз выжжен. Кровь залила одежду маленького торговца, и почему-то не хватало одного из сапог. Мимо плеча Конна пролетел камень и ударил в мертвое лицо Бануина. Конн обернулся и увидел нескольких хихикающих мальчишек.

Стараясь взять себя в руки, Конн отвернулся от тела и поехал по главной улице, свернув направо у кузницы в поисках дома Диатки. Пока у него не было плана действий. По пути он глядел на людей. В основном они отличались высоким ростом, светлыми волосами и красотой. На некоторых мужчинах были плащи особой раскраски — голубые с красной полосой посередине. Перед его лошадью пробежала женщина и заспешила по боковой улице. Она была высокая, а темные волосы искрились серебром. Ему немедленно вспомнилась Ворна. Конн вздохнул, представив, как вернется в Три Ручья и расскажет ей о смерти мужа. Она пришла к нему тогда за день до начала путешествия и, постучав в дверь, позвала пройтись по лугу.

— Сила меня покинула, — начала бывшая колдунья, — но я помню, что когда увидела Иноземца впервые, почувствовала, какой у него гейс. Присматривай за ним, Коннавар, он должен остерегаться льва с кровавыми глазами. Это может быть герб, или статуя, или зверь.

— Непременно, — пообещал юноша. Теперь, выходит, он нарушил обещание, и не важно, что Бануин сам велел ему остаться.

Добравшись до яблоневого сада, Конн нашел знак листа в золотом круге и, спешившись, постучал в дверь. Открыл человек средних лет, сутулый и лысый, в длинной одежде из синей шерсти.

— Что такое? — спросил он, близоруко вглядываясь в лицо юноши.

— Вы купец Диатка?

— Я. Что вам угодно?

— Меня к вам послали с партией товара.

— Кто? — уже более дружелюбно спросил Диатка.

— Гаршон из Гориазы, — немедленно ответил Конн. Диатка вышел на солнечный свет.

— Что везете?

— Бело-черные шкуры ригантских коров, броши работы Риамфады-Искусника и двадцать кувшинов пива.

Диатка не ответил, но, улыбнувшись, впустил Конна в дом. На полу лежали дорогие ковры, повсюду друг на друге стояли ящики и сундуки. Купец прошел между ними и привел гостя к очагу, где стоял стол и два стула. Предложив ему сесть, он сказал:

— Как видите, мне непросто продать уже имеющийся товар. Во всем виновата война. Почти все восточные маршруты для меня закрыты. Склад ломится от товаров. К сожалению, ничем не могу помочь. Однако хочу предложить бокал вина.

Он снова исчез ненадолго между ящиками.

Конн огляделся. Стены украшали узоры, картины, ковры, оружие. Но взор притягивал бронзовый щит с гербом в виде головы льва. Юноша сжал кулаки, стараясь успокоиться.

Диатка вернулся с двумя серебряными кубками, один из которых предложил гостю, другой поставил на стол перед собой. Потом купец сел и откинулся на спинку стула.

— Не самые лучшие дни для торговцев, — заметил он. — Так как поживает Гаршон?

Юноша поставил кубок на стол.

— Прекрасно, по крайней мере, когда мы встречались в последний раз. — Конн сам поразился, что голос его звучит спокойно и дружелюбно.

— Вы слишком молоды, чтобы Гаршон доверял вам.

— Я оказал ему услугу. — Коннавар снова глянул на стену за спиной Диатки. — У вас очень интересные украшения. Откуда это? — Он указал на бронзовый щит.

Купец обернулся.

— Щит со львом? Милая вещица. Из могильника на востоке. Я хотел продать его в Камнею… Вы не пьете вино. Не нравится?

— Меня учили не пить прежде старших, — ответил Конн.

— Хорошее воспитание. В наши дни мало кто заботится о подобных мелочах. — Диатка поднял кубок и сделал несколько больших глотков. Конн последовал его примеру.

— Очень хорошее вино, — проговорил юноша. — Такого я еще не пробовал.

— Оно с юга, — сообщил Диатка. — А теперь, юноша, скажи мне, зачем лжешь?

— Лгу?

— Шкуры из земель риганте всегда продает Бануин, как и изделия Риамфады. Тебя послал не Гаршон.

— Да, не он, — признал Конн. — Я путешествовал с другом. Он пришел к вам прошлой ночью. А теперь он мертв. Как это произошло? Почему его так быстро поймали?