Наталья некрасова - Великая игра

Боюсь, ты и Лотандиля с трудом узнаешь нынче. Мы стали другими за этот бесконечный год войны. Мы не просто повзрослели, мы постарели, и многие наши мечтания и чаяния ушли безвозвратно. Эндорэ старит. Даже если не дряхлеет тело, то душа покрывается морщинами и рубцами. Ты не представляешь, насколько это разные земли — наша Эленна и Эндорэ. Даже те из нас, что родились за морем, уже не такие, как мы. Один из моих здешних соратников сказал, что когда отец взял его с собой в Эленну, чтобы он мог подняться на Менельтарму, ему было тяжело в нашей земле.

И еще сильнее отдалились от нас морэдайн. Теперь это самые злые и стойкие наши враги. Ты не представляешь, как страшно встречаться с ними в бою — не потому, что они в плен не сдаются. Они слишком похожи на нас. Лица, стать, оружие. Даже воюют они так же, как мы. И мы говорим на одном языке, отец. Это страшно.

Их немного, а чистокровных из них и того меньше, но даже полукровки выделяются среди южан. И они тоже считают себя морэдайн. Наша кровь сильна, отец. Увы. Да, именно увы.

Ладно, о грустном я не буду. Если говорить в целом о кампании, то мы, несомненно, победим. Поначалу я, как и многие молодые (эх, как говорю-то!), хотели короткой войны, больших победных боев, славы. Теперь я рад, что наши командиры не спешат. Мы наступаем медленно. И мы видим, что у них не хватит сил отбросить нас, если они не призовут на помощь какое-нибудь колдовство. Поговаривают, что такое может быть.

Но пока никакой чародей не пришел на помощь морэдайн. Мы отняли у них Умбар. Мы постепенно отъедаем у морэдайн кусок земли за куском. И еще не было случая, чтобы они сумели отбить свою землю назад. Наши лучники лучше, и хотя конницы у нас, почитай, и нет — сам знаешь, редкий здешний конь выдержит нуменорца в полном вооружении — но наши говорят, что мы хотя и ходим медленнее, зато и не бежим.

А куда им теперь бежать — я не знаю. Харад их предал. Мне даже жаль их».

Аргор молча смотрел на преклонившего перед ним колено человека. Эрк привел его с юга, из Ханатты, вместе с большим отрядом угрюмых, измученных и злых морэдайн.

— Мы прошли по землям Харада, государь, — говорил Эрк, — и они не смели заступить нам дорогу.

Коленопреклоненный человек поднял худое черное от усталости лицо. У него были холодные серо-зеленые глаза — нуменорские морские глаза, такие яркие на загорелом дочерна лице — и черные волосы, грязные и спутанные. Человек положил к ногам Аргора меч и сказал хриплым, чуть дрожащим низким голосом:

— Я, Дулгухау, сын Алантора, ныне отдаю свой меч, верность и службу Аргору Хэлкару, истинному наследнику дома Эльроса, как своему королю и сюзерену.

Бывший принц Эльдарион коротко, торжествующе улыбнулся и, взяв меч, протянул его Дулгухау.

— Встань, князь Дулгухау, сын Алантора. Твои слова я слышал и воздам за верность — любовью, за отвагу — славой, за предательство — смертью. Встань, ты теперь мой человек.

Дулгухау поднялся и низко поклонился своему королю. Глянул на довольно ухмылявшегося Эрка. «Теперь ты понял, что я прав? Надо было ставить не на харадских дикарей, а на Мордор».

Дулгухау тяжело вздохнул. Выбор сделан — верный или нет, все равно. Возможно, и выбора-то не было. Он прикрыл глаза, думая о тех, кто, наверное, уже погиб в цитадели Умбара. Все, прошлого больше нет. Забыть. Есть только будущее.

Но Аннахайри и дети…

Он шагнул вперед.

— Государь, яви справедливость.

Аргор кивнул, выжидающе глядя на него — говори, мол.

— Государь, наши жены и дети ушли в Ханатту. Им не будет там защиты и покровительства, их ждет там обида, потому что госу… Наранна-ару предал нас. Верни их нам. Мы лишились земли — дай ее нам, пока мы не вернем свою.

Аргор покровительственно улыбнулся — одними губами.

— Я сделаю это, князь Дулгухау. У тебя и твоих людей будет земля.

Новый князь поклонился своему королю. Тот ответил коротким кивком и величественно зашагал прочь, к своему черному огромному коню.

— А рабами тут будут харадрим, — сквозь зубы выдавил Дулгухау. — Я им устрою месть, предателям. И им, и нуменорцам. Вовек не забудут Дулгухау…

Князь Эрк хохотнул.

— Нет, Дулгухау, здесь другой закон. Нет ни морадана, ни ханаттанны. Здесь людей судят по полезности и пригодности. Впрочем, харадрим в рабы очень даже пригодны!

Ингельд сидел и читал Гириону очередное донесение с юга. В сырую холодную погоду у проконсула болели ноги, и был он тогда зол и брюзглив. Сейчас он сидел, сунув ноги чуть ли не в очаг, и мрачно смотрел в огонь.

— «Умбар взят относительно бескровно, если не считать тех полутора сотен фанатиков, что засели в цитадели и отчаянно защищались. Их вырезали всех. Надо сказать, что там были в основном морэдайн, они в плен не сдаются». — Ингельд отложил письмо. — Судя по ходу кампании, морэдайн в Ханатте почти не осталось. Их и так было немного, теперь же все, кто остался в живых, ушли в Мордор. Из них известны два предводителя — Хэрумор и Фуинур. Два их князя. Своих былых союзников, харадрим, они ненавидят не меньше нас. Конечно, кому приятно, когда тебя предают? — пожал он плечами. — Теперь Харад откупается рабами.

— Как бы теперь Наранна не попросил у нас военной помощи, — хмыкнул Гирион.

— А он ее получит? — с сомнением поднял голову Ингельд.

— Разве только если признает себя вассалом со всеми вытекающими. Да и тогда вряд ли. Но я сомневаюсь, что он пойдет к нам на поклон. Ему не дадут, помяни мои слова. — Он с болезненным стоном потянулся. — А эти князья мораданские, они еще попортят нам много крови. Ладно, продолжай.

Ингельд кивнул.

— «Лис» смелый парень. Ему удалось продержаться в Умбаре до самого ухода морэдайн, он вернулся к нам после той драки в грязи, у крепости на реке, — покачал головой одноглазый центурион. — Так вот, он рассказывал о том, как они из Умбара за пять суток бегом, — он подчеркнул это слово — проделали около двух сотен миль. Весьма интересные сведения, я уже передал их для изучения Страже и далее — Гил-галаду, в Линдон. Кольцо у Денны есть, «Лис» видел. И он видел, как Денна после того марш-броска пил кровь, восстанавливая силы. Правда, конскую.

Гирион только крякнул.

— Будем ждать ответа из Линдона. Ох, лучше всего поймать бы одного из них… их уже двое, так?

— Есть сведения, что четверо.

— Судя по архивам Эрегиона, надо ждать еще пятерых.

— А не наделает ли Он еще колечек?

— Не знаю. Архивы Гвайт-и-Мирдайн погибли. Мы ничего не можем знать наверняка. Остается следить.

— Мало просто следить. Надо что-то делать.

— А вот этого, друг мой, мы пока не можем, — проворчал Гирион. — Но тот, кто умеет выжидать, обычно выигрывает.

— У НЕГО времени больше.

— Ну и что? — поднял покрасневшие от болезни глаза Гирион. — Не мы, так наши преемники. Это только Моргот давал все и сразу. Уж мы как-нибудь без Морготовых методов, ладно? — Он поджал губы. — Да и сил у него все равно не хватит Нуменор задавить. Боюсь я другого. Нуменору соперник только сам Нуменор.