Мэл Одом - Властелин Времени

– Волшебник! – завопил между тем кто-то в таверне. – Да глядите же, волшебник!

– Краф, не надо, – послышался умоляющий голос Кобнера. – Не стоит, право же. Мы тут с Рейшо решили слегка поразмяться…

– Хорошего понемножку, – отрезал старый волшебник.

Через мгновение в таверне раздался мощный взрыв. Двеллер пригнулся, прикрывая тарелку от летящих у него над головой осколков и тел. Кроме дурно воспитанных гоблинов среди пролетающих Джаг успел заметить нескольких людей и гномов – то ли у гоблинов отыскались, как сообщил Кобнер, друзья, то ли местные решили, что драться лучше с чужаками, чем с тем, кто останется здесь и сможет в один прекрасный день ударить в спину. Грянувшись о землю, драчуны вскоре поднялись на ноги – живые и непохожие на жаб. Судя по всему, старого волшебника разозлить как следует они не успели.

Краф вышел из таверны. За ним с мрачными разочарованными физиономиями тащились Кобнер и молодой матрос.

– Ну, толкую же я – размяться мы думали. И обед утрясти, – возмущался гном. – Что тут такого?

– И они про Джага гадости говорили, – добавил Рейшо. – Мы ж такого, сами понимаете, никак стерпеть не могли.

– Не могли, – согласился гном, – а то бы пострадало наше чувство собственного достоинства.

– И вообще, мы же никого не убили, – сказал молодой матрос и оглянулся на Кобнера. – Ты там никого не угробил?

– Никого. А ты?

– Вроде нет.

– И что, хотелось бы мне знать, – сказал Краф холодно, поворачиваясь к драчунам, – случилось с нашими намерениями, не привлекая особого внимания, прибыть в бухту Штурвала, приобрести здесь все необходимое и выбраться из города, не попадаясь никому на глаза?

Ни гному, ни Рейшо ответить на эти справедливые слова было нечем.

Волшебник повернулся к Джагу и показал на лошадей, привязанных к столбу неподалеку от таверны.

– Это наши?

– Да, – ответил двеллер, поставив тарелку на усыпанное осколками стекол крыльцо.

Отвязав ближайшую лошадь, Краф вскочил в седло.

– Тогда в путь: Я договорился по крайней мере часть дороги проделать с торговым караваном, идущим в Торвассир. Поговаривают, в лесах бродят шайки гоблинов.

– Тем более стоило как следует намять им бока перед отъездом, – сказал Рейшо. – Может, дружки их в лесу и поостереглись бы на нас наскакивать.

– А может, – сказал Краф, разворачивая лошадь так, чтобы оказаться лицом к молодому матросу, – они как раз и отправятся нас искать.

– И так тоже может быть, – признал гном. .

– Ну, не знаю, – недовольно отозвался Рейшо.

Волшебник ударил пятками в бока лошади и выехал на дорогу.

Двеллер тоже взобрался на коня и последовал за волшебником. За ним ехала Джессалин, над головой которой кувыркалась в воздухе драконетка, а гном и Рейшо двигались в арьергарде, споря, кто больше гоблинов положил, и обсуждая подсмотренные друг у друга удачные приемчики.

Родственные души, подумал Джаг. Бойцы. Ему никогда их не понять. Перед ними стоит задача отыскать части Книги Времени, а Кобнер и молодой матрос, желая размять мышцы, полезли в бессмысленную драку в таверне. Впрочем, вспомнив оскорбления гоблинов, унизительные замечания по поводу не только двеллеров, но и гномов и людей, которые с ними водятся, он не мог не признать, что это все же было не совсем ради собственного удовольствия.

Четыре дня Джаг и его спутники ехали вместе с торговым караваном, державшим путь в Торвассир. Хотя мысли двеллера были полны тревогой о Великом магистре, профессиональные навыки библиотекаря заставляли его заводить разговоры с торговцами, наемниками и ремесленниками, шедшими с караваном. В дороге можно было легко собрать новости, равно как и поделиться сплетнями. Джаг знал, что отчасти эти праздные на первый взгляд разговоры служили подготовкой к путешествию в Дымящиеся болота.

– Я слышал, что туман, покрывающий эти места, полон призраков, – сказал двеллеру один юноша. – Папаша мой рассказывал, здесь давным-давно сражение какое-то происходило и призраки погибших не могут никуда уйти, потому что битву они проиграли.

Джаг услышал еще несколько подобных историй, в большинстве своем связанных с призраками, и лишь в некоторых упоминалось спрятанное в болотах сокровище.

– Хорошо, что о сокровище говорят мало, – сказал Кобнер вечером, когда они сидели у костра. – Есть надежда, что не столкнемся в лесу с теми, кому делать там совершенно нечего.

Обычно они держались на привале обособленно, чтобы можно было спокойно поговорить. Запасные лошади, которых они взяли с собой, несли на себе небольшие палатки, защищавшие их ночлег от обильных в этих местах дождей.

Ночью двеллер делал записи в своем дневнике. Он знал, что, если доживет до возвращения в Хранилище Всех Известных Знаний, ему будет что рассказать об этом путешествии. Мелочи вроде пары историй о призраках, связанных с реальным прошлым этих мест, которыми поделились с ним человеческие дети, не потянут, конечно, на книгу, но примечания для нескольких исторических трудов выйдут неплохие.

«Если, конечно, я застану в целости само Хранилище Всех Известных Знаний», – подумал Джаг с грустью.

Но он все равно не чувствовал себя виноватым за то, что занимался этим, хотя Краф, например, считал, что двеллер зря тратит время. Джаг знал, что Великий магистр одобрил бы, что он не забывает свое основное ремесло.

Утром пятого дня на караван напали бандиты-гоблины. Они выскочили из леса, когда восходящее солнце начало разгонять остатки ночной тени.

Гоблины яростно выли, явно рассчитывая ворваться в лагерь, пока его обитатели толком еще не проснулись. Однако допустили серьезный просчет: орать начали еще на подходе.

Джаг спрятался за телегой, а Джессалин и другие лучники каравана тем временем собрались вместе и выпустили в нападавших тучу стрел; ряды нападавших, явно не ожидавших серьезного сопротивления, рассыпались.

– Готовьсь! – крикнул предводитель каравана. – Лучники!

Эльфийка снова натянула тетиву, прижимая стрелу к щеке так, что оперение лежало на подбородке.

– Стреляй! – скомандовал предводитель каравана.

Джессалин выстрелила, и остальные лучники вместе с ней. Некоторые из бандитов свалились замертво, а выжившие быстро развернулись и побежали прочь. Укрыться они решили в лесу вдоль дороги, что не давало каравану возможности спокойно двигаться дальше.

В течение двух часов длился затяжной бой. Иногда гоблин неосторожно высовывал из-за деревьев какую-нибудь часть тела, которую немедленно поражала меткая стрела. Джессалин прикончила четверых выстрелом в голову или грудь. Рейшо и Кобнер уже начали заключать пари, куда эльфийка попадет в следующий раз и сколько гоблинов она успеет убить, прежде чем те пустятся наутек.