Татьяна Панина - Сила магии

— Если я скажу, что перстень нельзя забрать силой, тебе полегчает? — поинтересовалась Мирна.

— Какая разница, — я махнул рукой. Жизнь, определенно, дала трещину.

— Большая. Кольцо можно получить только по доброй воле, уговорами, или хитростью. Силой и угрозами ничего не добьешься. — Мирна села на большой камень, наполовину спрятавшийся в затоне, и опустила ноги в воду. — Набегалась я сегодня на год вперед.

— Таур ее обманет. Не забывай, Алиса еще ребенок. Обмануть ее — не проблема для Магистра.

— Алиса — влюбленный в тебя ребенок, — медленно сказала Мирна. — Ее не обманешь, она сейчас вся — сплошное чувство. Она не отдаст кольцо. Максимум, что может произойти, ее изолируют вместе с перстнем. Ни нам, ни Тауру. Как ты ухитрился заморочить ей голову?

— Пальцем не шевельнул, провалиться мне в Черное Мерцание, — честно сказал я.

— Ты уже там, в смысле, здесь, — заметил с ухмылкой Ронни. — Видать, все-таки шевельнул.

— Да пошел ты! — Я и так чувствовал себя виноватым, совсем не обязательно было напоминать мне об этом.

— Что делать-то будем? — напомнила Мирна.

— Сматываться надо и побыстрее, — буркнул Ронни. — К драке мы не готовы, значит, нечего и глаза мозолить Тауру. Сидим, как на ладони, тут нас и прихлопнут.

— А камень что, тут бросим? — напомнила Мирна.

— Может, он ему приснился, — проворчал подмастерье. — Как его здесь найдешь, все на одно лицо. Черные, круглые, матовые, и ни один не мерцает.

— Я его видел, — упрямо сказал я. — И он мерцал.

— Ага, — подвякнул Ронни, — и песни пел. Ну и где он, изумруд твой ненаглядный? Почернел от горя на нервной почве, или у него батарейки сели?

— Ронни! — предупредила Мирна. Очень вовремя, рука моя, независимо от моей воли, начала подниматься в направлении Рональда, при этом в кончиках пальцев запульсировали огонь и холод. — Инсилай, прекрати немедленно!

Я спохватился, стряхнул со своей руки намерения, как брызги. Черные молнии ударили в землю и расползлись юркими змеями.

— Может, вы не заметили, — я не поднимал глаз, чтобы не сотворить чего-нибудь с этой парочкой малолетних наглецов, — но я из той же плоти и крови, что и вы. Разве что рискую чуть больше и действую порой за гранью, так ведь и плачу дороже за собственные ошибки. Но боль, радость и гнев я чувствую так же, как все, может быть, немного острее. Потому что Волшебник, если и отличается чем от обыкновенного человека, так лишь порогом своих возможностей, а не глубиной эмоций. И если вы доведете меня до крайности, я за себя не ручаюсь, хотя потом, конечно же, буду очень сожалеть о собственной несдержанности.

— В пауков превратишь? — не унимался Ронни.

Я сцепил руки до боли в пальцах. Между ладонями бился огненный шар, готовый тысячей искр разлететься по округе. Какие там пауки, не испепелить бы эту компанию и пол-Ваурии в придачу. Что-то я собой не владею совершенно, или устал до смерти, или заступил где-то за грань дозволенного, и теперь не я распоряжаюсь ситуацией, а она мной. Нужно срочно брать себя в руки, хуже нет, стать рабом обстоятельств, а к этому все идет, похоже. Чтобы хоть чуть-чуть снять напряжение и ярость, затмевавшую сознание, прошвырнулся по серому небу ворчливой грозовой тучей, побросался молниями и мерзкой осенней моросью и, нарисовав напоследок огромный облачный кукиш, вернулся на берег воды спокойный и умиротворенный.

— Все? — поинтересовалась Мирна, дождавшись моего возвращения. — Или еще полетаешь?

— Нет, — черта с два ты меня выведешь из себя. Покосился на небо, за полным отсутствием ветра гигантская фига все еще висела в небе. — Что-то еще?

— Уходим отсюда или камень поищем? — уточнила она и покосилась на мои руки.

— Хочешь — уходим, хочешь — поищем, — равнодушно сказал я. Мне и правда было все равно, Шут с ним, с камнем, что с Алисой случилось? Если Мирна права, Алиса в полной безопасности, пока не отдаст кольцо. А потом что?

— Куда идем-то? — поинтересовался Ронни.

— Куда скажете, туда и идем, — проявил я миролюбие, — это вы здесь пешими экскурсиями баловались, я-то все больше пролетом. А с высоты птичьего полета вся Ваурия — одна большая помойка.

— Я думаю, идти надо на восток, — предположила Мирна. — На севере нет ни одного города, только леса и болота, а на западе — большая резервация и полно стражи.

— Резервация? — переспросил я. — Неужели в этой стране есть кто-то, кто живет еще хуже, чем рабы?

— Не знаю, — проворчала Мирна, — я там не была. В резервации живут женщины и дети.

— О как, — обалдел я окончательно. — Таур, что, женоненавистник? А по виду и не скажешь.

— Что там у Таура с женщинами, не знаю, — фыркнула Мирна. — Говорят, в замке на холме их целый гарем. А вот то, что он страсть как боится, что на земле Ваурии родится Волшебник, знают все.

— Ну, с таким количеством Волшебников и Чародеев на единицу населения, удивительно, как этого до сих пор не произошло, — сказал я.

— Ничего удивительного, — Мирна усмехнулась. — Всех женщин и девушек держат на западных территориях. Там нет ни одного колдуна.

— Но дети-то есть, раз бравые ваурцы до сих пор не вымерли! — Жизнеустройство тауровского королевства не поддавалось моему скромному разумению.

— У них сложная система брака. Но, как я поняла, живут супруги вместе или в разных городах, зависит от того, какими средствами располагает семья.

— Что-то я не слышал, чтобы дети рождались, когда родители общаются только по телефону! — заинтересовался я.

— Нету здесь телефона! Ты, что, собрался реализовать кошмар Таура и наваять дюжину новорожденных Волшебников? Тогда тебе точно на запад, — разозлилась Мирна.

— Упаси бог! Если ваурские женщины так же прекрасны, как их мужья, это действо уже сродни подвигу.

— Что? — не понял Ронни.

— Ничего, — я вспомнил, что имею дело с двумя тинэйджерами. — Сам поймешь через пару лет. — Мирна хихикнула. — Ладно, идем на восток.

— Я бы поторопилась, — тревожным голосом сказала Мирна.

Я проследил за ее взглядом и увидел, что со стороны города к нам движется десятка два стражников, и, если зрение меня не подводило, отряд возглавлял советник Арси. Они были еще достаточно далеко, но, судя по тому, что шли они с арбалетами, нацеленными на нас, целью их путешествия были мы. Так и есть, я ухитрился поймать стрелу в шаге от Ронни. Еще чуть-чуть и могли возникнуть проблемы. Не мудрствуя лукаво, я сделал нашу троицу невидимой и в два прыжка переместился в лес. Ронни с Мирной охнуть не успели, как мы уже сидели на полянке, милях в двадцати от Альвара.

Я развалился под деревом и наблюдал, как они собирают ветки для костра. Все по-честному, я избавил их от дня пути, они должны позаботиться о моем отдыхе. Ронни свалил дрова огромной кучей и перешел к процессу разжигания в опасной близости от низко свисавших веток. Это было чревато лесным пожаром, но, приглядевшись, я понял, что гореть эта конструкция не будет никогда в жизни. Ронни промучился минут двадцать, потом пнул ногой несостоявшийся костер и обернулся ко мне.