Николай Толстой - Пришествие Короля

— Ты ценишь хитрость куда выше силы, о трибун, — задумчиво отметил Мэлдаф. — Наверное, ты считаешь, что и стычка бойцов на дороге перед нами заставит врагов смотреть скорее сюда, чем куда-нибудь еще?

Руфин мрачно усмехнулся и молча кивнул. Я, с моей стороны, смотрел на приближающееся столкновение с каким-то нехорошим чувством. Образ супруги Эльфина снова встал перед моим внутренним взором — как она смотрела на удаляющуюся кавалькаду со стены Врат Гвиддно, когда мы покидали север! Ее мокрые глаза и бледные щеки говорили о скорби и тоске, и я не хотел бы снова встретить такой взгляд, принеся ей недобрые вести.

Два всадника встретились примерно в двух сотнях копейных бросков от нас, так что западный ветерок донес до нас слова дерзкого вызова принца Эльфина и звонкий ответ его соперника Воины, стоявшие среди деревьев, одобрительно зашептались, увидев бойца Кимри, не замедлившего поддержать славу своего короля и своего племени Однако в один миг восхищенный шепот сменился изумленными возгласами и даже испугом.

Когда между ними оставалось лишь несколько ярдов. Эльфин осадил коня на полном скаку и заговорил с противником. До нас, укрытых за деревьями, долетали лишь отдельные слова. Затем он подъехал чуть поближе, и мы подумали, что сейчас начнется бой. Но вдруг мы увидели, как он, громко вскрикнув, вцепился б поводья и развернул коня. Общий вздох стыда и разочарования пронесся по рядам воинов. Через мгновение он уже несся к нам во весь опор, а за ним, преследуя его, — его противник.

Я даже и представить себе не мог, что все кончится этим. Мой удалой Эльфин — трус! Рассказать принцессе об исходе этого боя будет куда тяжелее, чем о том, чего я опасался раньше. Разве не говорят среди бриттов: «если воин труслив, то он одержим злом» Более того — и уж вернее некуда — «храбрый избегает многих бед».

Через мгновение принц был среди нас. Он соскочил с седла и в радостном возбуждении стал звать Мэлгона Гвинедда.

— Позовите короля! Позовите короля! — закричал он, в то время как его преследователь спокойно сидел на коне где-то в одном копейном броске перед нами. Солнце вставало у него за спиной, потому лицо его было в тени, но нетрудно было заметить, что это воин благородного происхождения и высокой отваги.

Когда Мэлгон Высокий вернулся с гневно нахмуренным лицом, принц Эльфин уже отдышался и открыл нам свою нежданную новость. Несколько минут люди недоверчиво спорили, затем в воздух взвился пронзительный радостный клич — как крики чаек, летящих вслед за волами на весенней пашне. Всадник, встретивший Эльфина перед лицом двух воинств, оказался не врагом, а бриттским князем, и три отряда, стоявшие перед нами, были войсками союзников, неожиданно присоединившихся к летнему походу в Ллоэгр против бледноликих ивисов!

Громким был смех и веселым было застолье в пиршественном зале Каэр Лойв той ночью. Короли обменивались дарами и вволю пили золотой пьяный мед. Щедрым хозяином, который привел нас к яркому огню и ложам с подушками, набитыми белой овечьей шерстью, оказался высокородный король Дифрин Хаврен. Звался он Кинвэл Хэл, и правил он своими богатыми владениями из Блистающего Города, построенного во дни былые Глойвом Длинноволосым и тремя его благородными сыновьями.

Хотя и приходился он по происхождению родней Гуртейрну Немощному, впервые навлекшему Напасть Ивисов на Острова Могущества, когда даровал он Хенгисту и Хорее остров Руохим в Кайнте, король Кинвэл был доблестным Быком-Защитником и Опорой Острова Придайн. Узнав о сборах Мэягона Гвинедда при Каэр Гуригон, он приказал трубить в рога по всему своему королевству и назначил встречу своих отрядов в зеленых лугах у берегов Хаврен перед стенами Каэр Лойв.

Затем он еще послал гонцов, что скакали день и ночь по мощеным дорогам, к королям, с которыми был он связан узами приемного родства. И вскорости явились перед его вратами могучие боевые отряды короля Фернваэля из Каэр Вадон, стены которого окружают одно из Величайших Чудес Острова Придайн. Там, внутри сооружения из кирпича и камня, находится горячий источник, к которому приезжают люди, чтобы омыться. И для тех, кто хочет, чтобы вода была горячей, она горяча, а для тех, кто хочет холодной воды, она холодна. Люди приезжают сюда издалека, чтобы излечиться здесь от болезней, и богаты дары, которые приносят они богине, живущей в этих водах.

По призыву короля Кинвэла прибыл также Кинддиан из Каэр Кери. Щеки его воинов пылали как угли от скачки на длинногривых конях. После его воинов зеленые луга становились как свежевспаханное поле, поскольку кони их мчались, как волны морские, бросающиеся на утесы; как шум ветра, гнущего дубы, было хлопанье их знамен.

Воистину, ивисы были обречены! Короли и князья Кимри, вылавливая из котла крюками мясо, каждый в свою очередь согласно старшинству, смеялись и говорили о горящих усадьбах, угонах стад, захвате рабов. И когда пошел по кругу рог с медом и затих смех, радость все равно жила во всех сердцах, поскольку Талиесин запел о карканье воронов над кровью, о мертвых ивисах, пялящихся открытыми глазами в небеса, о протяжном плаче вдов и воплях сирот.

У походных костров, рассыпанных по всей равнине за стенами, собрались воины королей Острова Могущества, во ткнув копья тупыми концами в податливый торф. В одно и то же время здесь собрались отряды Кимри из всех шестидесяти кантрефов Придайна, с ясеневыми копьями и белыми щитами, буйными, неистово ржущими конями и рычащими белозубыми боевыми псами. Из шестидесяти кантрефов Острова Могущества — от Кантрер Гвэлод на севере до Дивнайнта на юге — слетелись отважные воины, объединенные боевым порывом, стойкие копейщики, быстрые в нападении и упорные в обороне, люди, перед которыми враги побегут, как лисы, в приморские топи и к устьям рек, побегут на свои корабли, чтобы с девятым валом уплыть далеко в море.

Князья горели жаждой боя, но никто не жаждал его так, как побратимы-принцы Рин маб Мэлгон и Эльфин маб Гвиддно. Именно по их горячему желанию король Мэлгон Гвинедд на совете королей в Каэр Лойв решил, что на этот раз пир продлится всего лишь неделю, а потом увеличившееся войско снова пойдет на юг.

Итак, свежим весенним утром король Мэлгон поднят руку в перчатке и указал в сторону нечестивых. Запели рога у восточных врат Каэр Лойв, и сто тысяч Кимри двинулись на юг, через край каменистых холмов, к Каэр Кери Мы останавливались у многочисленных кайрнов у дороги, чтобы положить еще один камень к памятникам воинов былого, защищавшим Остров Могущества от Вторжений и Напастей. Я называл их всех по именам, как и холмы, и леса, и реки, мимо которых мы проходили, рассказывал о старине мест, лесов и вод.