Элизабет Хэйдон - Судьба: Дитя Неба

— Она очень красивая, Стивен.

— Верно. От матери она унаследовала черные глаза. Жаль, что ты не сможешь увидеть Мелли, когда она проснется.

— А как звали ее мать?

— Лидия из Ярима.

Эши ухмыльнулся.

— О да. Хороший выбор. — Он помрачнел и добавил: — Мне очень жаль, Стивен.

— Да. Ты бы ей понравился.

— Она была замечательной женщиной. — В голосе Эши слышалась печаль. — Значит, твой сын уже вырос. Сколько лет я пропустил! Он уже почти мужчина…

Стивен вздохнул в ответ, а потом провел рукой по облачку тумана, появившемуся в комнате.

— Откуда это взялось?

«Не говори», — прошипел дракон.

— От Кирсдарка, — быстро ответил Эши, заставив дракона смолкнуть. — Он наделяет мой плащ способностью управлять стихией воды. И не позволяет найти меня при помощи вибраций, которые приносит ветер.

— Так вот как тебе удалось так долго скрываться? — Лорд Стивен встал и показал в сторону соседней комнаты. Эши последовал за ним.

— Да. — Когда они оказались в гостиной, Эши остановился. — А кто спит в комнате, которая находится напротив спальни Мелли?

Стивен тоже остановился.

— Гувернантка, ее зовут Розелла. А почему ты спрашиваешь?

— У нее имеется большая доза экстракта очень сильного змеиного яда.

Стивен побледнел.

— Откуда ты знаешь? — прошептал он, бросив взгляд в сторону спальни, где осталась дочь.

«Не говори, — яростно зашептал дракон. — Не говори!»

Эши вздохнул.

— У меня очень обостренные чувства, — солгал он. — Я ощущаю его запах. — Ложь была незначительной, едва ли Стивен помнил свои занятия с Ларк.

— А у него есть другое применение?

Эши пожал плечами:

— Его используют для окраски волос. Кроме того, добавляют в красящие вещества, чтобы цвет приобрел устойчивость.

Стивен заметно успокоился.

— Значит, мы нашли причину. — Он похлопал Эши по руке. — Розелла прекрасная швея, она шьет одежду для детей. Я сильно встревожился, старина. Но Розелла никогда не причинит детям вред, я уверен.

Эши улыбнулся своему лучшему другу:

— Извини. Только благодаря моей невероятной подозрительности мне удалось уцелеть. Наверное, если я когда-нибудь снова стану нормальным человеком, мне придется заново учиться доверять людям.

— Верно. Пойдем, мои покои рядом.

Когда они оказались в спальне Стивена, Эши подошел к балконной двери и выглянул в окно.

— Крепостная стена заметно пострадала. Суровая зима?

Герцог Наварн оперся о письменный стол.

— Ты слышал о карнавале в честь зимнего солнцестояния?

Эши кивнул, продолжая смотреть в темноту.

— Да. Мне очень жаль, Стивен.

Стивен тяжело вздохнул.

— Тогда тебе известно, что Тристан взял на себя командование армиями?

— Да.

Герцог потер подбородок большим и указательным пальцами.

— Ты намерен взять командование в свои руки? Ведь ты наконец вернулся.

Эши усмехнулся:

— А зачем?

— Потому что именно ты должен объединить Роланд. Ты для этого рожден.

Эши рассмеялся и повернулся к другу.

— Да уж, теперь возникли довольно любопытные возможности, — сказал он. — Как тебе понравится такой вариант: «Король Гвидион Мертвый»? Или «Воскресший»? Или «Восставший из мертвых»? Нет, не думаю, что это возможно. — Он вытащил перчатки из карманов плаща и надел их. — Спасибо за бренди.

— Ты уходишь? — разочарованно спросил Стивен.

Эши кивнул, в последний раз положив руку на плечо друга.

— Я должен. Как и должен был прийти к тебе и рассказать обо всем, что произошло.

— Но я еще не все у тебя спросил! — В глазах Стивена появилось отчаяние. — Когда ты вернешься?

— Когда смогу. К сожалению, ничего определенного. Но знай, Стивен, я всегда помнил о тебе. И я рад, что ты жив и у тебя все хорошо. Придет день, когда наступит мир и мы сможем проводить время вместе, ни от кого не скрываясь.

Герцог улыбнулся:

— Надеюсь, долго ждать не придется. Твой тезка так быстро взрослеет. Тот, в честь кого он назван, мог бы принять участие в его обучении, да и сестры тоже. Он нуждается в тебе, Гвидион. Как и я. С каждым днем мои силы убывают.

Эши рассмеялся и обнял друга.

— Когда все закончится, у нас будет время пожить так, как положено нормальным людям. И мы начнем с того места, на котором наша жизнь прервалась, совершим удивительные подвиги, будем любить замечательных женщин и…

— … по всему Роланду в нашу честь будут возводить памятники, — со смехом закончил Стивен их юношеский девиз. Потом его усмешка превратилась в спокойную улыбку, и их глаза встретились. Как странно: многие их юношеские цели были или достигнуты, или утеряны — чрезвычайно болезненное чувство. — Я согласен сидеть в кладовой — после того как все повара отправятся спать, — есть горбушки черного хлеба и до самого утра разговаривать обо всем, как прежде.

— Я и сам с нетерпением этого жду, — признался Эши. — Мы будем наслаждаться обычными радостями жизни до конца наших дней. В любом случае, скоро мы впадем в детство и тогда сможем прятаться в твоем винном погребе, напиваться до полного помутнения рассудка и рассказывать друг другу истории, слушать которые ни за что не согласится никто другой.

— Договорились. — Лицо Стивена стало серьезным. — Ты знаешь, я всегда готов помочь тебе, Гвидион. Мы находимся на грани войны. Быть может, благодаря твоему возвращению ее удастся предотвратить.

— До встречи, Стивен. — Эши подошел к балконной двери. — Береги себя и своих детей. Скоро мы снова встретимся.

Он открыл дверь и исчез, оставив Стивена смотреть в темное окно, за которым падал снег. А ветер продолжал стучать в двери Хагфорта.

Илорк

В темных коридорах Котелка уже погасили часть факелов, когда Гривас постучал в дверь комнаты Совета, находившейся за Большим залом. Акмед сидел, уткнувшись взглядом в большую карту. Грунтор жестом предложил Гривасу войти, а сам вновь повернулся к Акмеду.

Гривас молча ждал, пока Грунтор закончит совещаться со своим королем. Наконец Акмед свернул карту, он был раздражен.

— Да?

Гривас откашлялся.

— Милорд, в башню Гриввена прилетела птица с посланием для вас. Оно выглядит довольно странно.

Услышав это сообщение, Акмед поднял голову, бросил тревожный взгляд на Гриваса и протянул руку, затянутую в перчатку. Гривас вложил в ладонь короля маленький свиток, обернутый в промасленную ткань, и быстро отступил к пляшущим возле большого камина теням.

Акмед и Грунтор переглянулись, затем великан подошел к камину, взял лучину, зажег ее и вернулся к столу. Через мгновение свет лампы уже озарял стол, над которым склонился король. Хмыкнув, он прочитал послание вслух.

«Королю Акмеду Илоркскому.

Ваше величество,

С глубоким прискорбием я узнал от Р. об ужасной болезни, обрушившейся на Ваш народ, и трагической гибели Вашей армии. Посылаю Вам свои соболезнования и готов оказать любую помощь, если Вы нуждаетесь в лекарствах или травах, необходимых для похоронных ритуалов.