Дэвид Эддингс - Колдунья из Даршивы

— Вы поможете мне, господин Оскатат? — спросила госпожа Тамазина, протягивая руку сенешалю.

— Конечно, госпожа, — отозвался старик, заботливо поддерживая мать Ургита. Оба удалились.

— Что теперь? — настороженно обратился к невесте Ургит.

— Я потревожила ваше величество? — осведомилась Прала, не потрудившись даже присесть в реверансе.

Принцесса сильно изменилась. Она уже не была смиренной и покорной мургской дамой. Ургит чувствовал, что время, проведенное с королевой Сенедрой и графиней Лизелль, испортило ее, а нездоровое влияние волшебницы Полгары проявлялось буквально в каждом движении. Тем не менее Ургит не мог отрицать, что Прала выглядит поистине восхитительно. Ее черные глаза сверкали, пышные волосы подчеркивали белизну кожи. К своему удивлению Ургит обнаружил, что она ему, пожалуй, очень нравится.

— Вы всегда тревожите меня, дорогая, — галантным тоном ответил он.

— Бросьте! — фыркнула Прала. — Вы разговариваете совсем как ваш брат.

— Что поделаешь — семейная манера.

— Вы вставили это сюда? — осведомилась принцесса, взмахивая пергаментным свитком, словно дубинкой.

— Что и куда вставил?

— Это. — Она развернула свиток. — «Условлено, что принцесса Прала из династии Ктэн будет самой любимой женой Его Величества».

— Ну и что в этом плохого? — спросил Ургит, слегка озадаченный гневом девушки.

— Слова «самой любимой женой» подразумевают, что будут и другие жены.

— Это просто обычай, Прала. Не я устанавливал такие правила.

— Так измените их, раз вы король.

— Каким образом?

— Не будет ни других жен, ни королевских наложниц. — Обычно мягкий голос Пралы звучал резко и неприятно. — Вы мой, Ургит, и я не намерена делить вас ни с кем.

— Это ваши искренние чувства? — с робким удивлением спросил он.

— Да! — Девушка воинственно выпятила подбородок.

— До сих пор еще никто не испытывал ко мне подобных чувств.

— Постарайтесь к ним привыкнуть. — В ее негромком голосе слышались стальные нотки.

— Мы исправим эту фразу, — тотчас же согласился Ургит. — Мне не требуется больше одной жены.

— Безусловно, мой господин. Весьма разумное решение.

— Естественно — все королевские решения разумны. Так говорится в исторических трактатах.

Прала изо всех сил пыталась оставаться серьезной, но не выдержала, рассмеялась и бросилась в его объятия.

— О, Ургит! — воскликнула она, прижимаясь лицом к его груди. — Я так люблю тебя!

— В самом деле? Удивительно! — Внезапно ему в голову пришла ослепительная идея. — Как ты относишься к двойной свадьбе, дорогая?

Прала слегка отстранилась.

— Не понимаю.

— Я ведь король, верно?

— Чуть в большей степени, чем до знакомства с Белгарионом, — кивнула она.

Ургит не обратил внимания на колкость.

— У меня имеется родственница, — сказал он, — а после женитьбы я буду очень занят.

— Еще как, любимый, — согласилась принцесса. Ургит нервно кашлянул.

— Как бы то ни было, — продолжал он, — я не собираюсь проводить все время в обществе упомянутой родственницы. Не лучше ли выдать ее замуж за какого-нибудь достойного парня, который всегда ею восхищался?

— Я не вполне понимаю тебя, Ургит. Не знала, что у тебя есть родственницы.

— Только одна, моя принцесса, — усмехнулся он. Девушка уставилась на него.

— Ургит!..

— Я король, — продолжал он величавым тоном, — и могу делать что хочу. Моя мать слишком долго оставалась одинокой, не так ли? Оскатат любит ее с детских лет, да и ей он тоже нравится. Если я прикажу им пожениться, думаю, они не станут возражать.

— Блестящая мысль, Ургит! — воскликнула Прала.

— Это у меня от драснийских предков, — скромно признал он. — Сам Хелдар не мог бы придумать лучший план.

— Просто великолепно! — почти взвизгнула принцесса. — Таким образом, у меня не будет под боком свекрови, которая может воспротивиться, когда я всерьез начну над тобой работать.

— Работать надо мной?

— Только слегка, любимый, — успокоила Прала. — У тебя есть несколько дурных привычек, а твои вкусы в одежде совершенно ужасны. Что заставляет тебя носить пурпурное?

— И это все?

— В следующий раз я захвачу список.

Но в этот момент мысли Ургита были уже далеко.

У его императорского величества Каль Закета Маллорейского было занятое утро. Большую часть времени он провел наедине с Брадором, министром внутренних дел, в маленьком кабинете с голубыми драпировками на втором этаже дворца.

— Эпидемия идет на спад, ваше величество, — доложил Брадор, когда была затронута тема чумы. — За прошедшую неделю новых случаев не зафиксировано, а многие заболевшие уже выздоравливают. План обнесения стеной каждого района города, очевидно, сработал.

— Отлично, — кивнул Закет и перешел к следующему вопросу. — Есть новые сведения из Каранды?

Брадор порылся в своих бумагах.

— Менха не видели уже несколько недель, ваше величество. — Министр внутренних дел позволил себе усмехнуться. — Эта «чума» также пошла на спад. Демоны исчезают, а фанатики утрачивают пыл. — Он немного помолчал. — Это всего лишь догадка, ваше величество, так как в том регионе у меня нет агентов, но беспорядки, кажется, перемещаются к восточному побережью. Вскоре после исчезновения Менха нерегулярные отряды карандийцев вместе со стражниками храма Урвона и его чандимами пересекли горы Замада, и все сообщения из Воресебо и Ренгеля прекратились.

— Урвон? — переспросил Закет.

— Очевидно, ваше величество. Я бы сказал, что апостол и Зандрамас в скором будущем могут сойтись лицом к лицу. У меня большое искушение предложить позволить им самим разобраться друг с другом. Не думаю, чтобы миру будет не хватать кого-либо из них.

Ледяная улыбка мелькнула на губах Закета.

— Да, Брадор, — сказал он. — Это и впрямь большое искушение, но мы не можем поощрять подобные вещи — хотя бы из чисто политических соображений. Эти королевства — часть империи и находятся под защитой трона. Поползут дурные слухи, если мы станем праздно наблюдать, как Урвон и Зандрамас рвут на части друг друга, а заодно и всех тех, кто попадется под горячую руку. В Маллорее только я могу использовать военную силу. — Император перелистал бумаги на столе, взял одну из них и нахмурился. — Полагаю, лучше заняться этим. Куда вы поместили барона Васку?

— В камеру с отличным видом — прямо на эшафот, — ответил Брадор. — Уверен, что это зрелище окажется для него весьма познавательным.

Закет немного подумал.

— Понизьте его, — распорядился он.

— Весьма образное обозначение процедуры, — заметил Брадор.

— Я не это имел в виду, — снова холодно улыбнулся Закет. — Убедите его сообщить нам, куда он спрятал деньги, которые вымогал у моих подданных. Мы переведем их в императорскую казну. — Он повернулся к большой карте на стене кабинета. — Думаю, южный Эбл подойдет.