Клиффорд Саймак - Там, где обитает зло

– Это маловероятно, – возразил Харкорт. – Они все еще там, ждут, когда мы попытаемся прорваться.

Они же не могут знать, что нас там давно нет. Они думают, что мы в ловушке.

– Должно быть, ты прав, – согласился аббат.

– Наш тролль сказал мне ночью, что он мог бы проникнуть внутрь.

– А что это нам даст? – спросил Шишковатый.

– Скорее всего, ничего. Я его тоже об этом спросил, но он не знал, что ответить. Он сказал, что, может быть, найдет способ как-нибудь нам помочь, если туда попадет.

– Не верю я ему, – сказал Шишковатый. – По мне, лучше всего стукнуть его как следует по башке, и делу конец.

– Не уверен, – сказал аббат. – Чарлз, ты в самом деле обещал построить ему мост?

– Да. В минуту слабости я дал ему такое обещание.

– Мне кажется, это должно гарантировать нам его преданность, – сказал аббат. – Будь у него душа, он бы с радостью заложил ее дьяволу в обмен на мост.

Шишковатый с недовольным видом что-то невнятно проворчал.

Горгульи стояли на посту среди деревьев. Поодаль на камне сидел Децим и натачивал свой меч маленьким бруском. Аббат кивнул в его сторону.

– Странный человек. Держится так, будто считает, что навязывается. Словно он непрошеный гость. Ему бы сидеть здесь, с нами.

– Он хороший боец, – сказал Шишковатый. – Что, впрочем, неудивительно: война – его профессия.

– Может быть, он чувствует себя чужаком, – сказал Харкорт. – Он присоединился к нам, но не стал одним из нас.

– Я готов его принять, – заявил аббат.

– И мы все тоже, – подтвердил Харкорт, – Но он никак не может избавиться от своего невероятного римского гонора.

Нэн и Иоланда сидели в пещере, у самого входа, рядом с грудой мешков. Рядом с ними неподвижно стоял коробейник, опираясь на посох.

– Тоже странный человек, – сказал Шишковатый. – Что бы ни происходило, он всегда недоволен.

Когда я спустился вниз, чтобы рассказать остальным про пещеру, он как будто ничуть не обрадовался. По-моему, он решил, что я собираюсь его оттеснить.

– А сам он что-нибудь предложил? – спросил Харкорт.

Шишковатый покачал головой.

– Просто заупрямился, и все.

– Мне кажется, эта история ему не нравится, – сказал аббат.

– Может быть, дело в том, что он знает, как велика опасность, – предположил Харкорт.

– Если так, – вмешался Шишковатый, – то почему бы ему не поколдовать малость, чтобы хоть чем-то нам помочь? Ведь это он призвал тех чародеев или кто там был, чтобы перенести нас сюда из того зачарованного убежища.

– Сдается мне, что он немного оробел, – заметил аббат.

– И это мне тоже не нравится, – сказал Шишковатый. – Но раз уж мы здесь, надо что-то делать. Долго раздумывать нечего. Нас может заметить кто-нибудь из тех, кто прячется там, внизу, и тогда они опять кинутся за нами.

Харкорт подумал, что, если дойдет до бегства, у них очень мало шансов выбраться с Брошенных Земель. Вся Нечисть уже поднята на ноги и разыскивает их. Как только у нее появится подозрение, что они покинули зачарованное убежище, множество отрядов тут же примутся прочесывать всю округу.

– Нам надо бы присмотреться поближе, – говорил тем временем Шишковатый. – Нужно пойти на разведку. Пойду я и, наверное, Чарлз. Ты, аббат, оставайся здесь. Разведчик из тебя никудышный.

– Нам лучше идти порознь, – сказал Харкорт. – Меньше шансов, что нас заметят, а увидеть можно больше, чем если пойдем вместе.

– Меч оставь здесь, – посоветовал Шишковатый. – Он слишком громко звякает и может запутаться в ногах. Возьми кинжал. У Децима есть кинжал, пусть отдаст его тебе.

– А что будет делать Децим? – спросил аббат.

– Останется с тобой и коробейником. Римлянам привычнее открытый бой, они не приучены красться по кустам. И, ради бога, держите ухо востро, пока мы не вернемся.

Харкорт встал и пошел к пещере, отстегивая на ходу меч. Он подошел к Нэн, сидевшей на полу пещеры. Сзади нее стояла Иоланда, а рядом коробейник.

– Вот, – сказал Харкорт, протягивая ей меч с перевязью. – Побереги его для меня. Я иду на разведку.

– Это мое дело, – возразила Иоланда. – Я все время была разведчиком.

– Только не на этот раз, – сказал Харкорт.

– Но ты остался без оружия.

– Я возьму у римлянина кинжал.

– У меня есть кинжал получше. Он у меня постоянно заточен. У Децима кинжал очень неудобный.

Она протянула ему кинжал – тонкий, заостренный на конце, как шило, с трехгранным клинком, острым, словно бритва. Харкорт удивленно осмотрел его.

– Он хранится в нашей семье много лет, – сказала она. – Один из предков Жана принес его с собой с какой-то давнишней войны. Отобрал в виде трофея у какого-нибудь язычника, а тот, может быть, в свою очередь, отобрал его у кого-нибудь еще.

– Спасибо, – сказал Харкорт.

– Ты действительно не хочешь, чтобы я пошла с вами?

– Ты нужна здесь, – сказал Харкорт. – Если на вас нападут, без твоего лука не обойтись.

Он снял с плеча свой лук, положил на землю и взглянул на нее. Она стояла, сердито выпятив нижнюю губу.

– Прошу тебя, поверь мне. Ты в самом деле нужна здесь. Пойдем мы с Шишковатым. Мы постараемся вернуться как можно скорее. Нужно узнать, что там нас ждет.

Он огляделся.

– А где тролль?

– Только что был здесь, – ответила Нэн.

– Черт его возьми, вечно он куда-то исчезает, – сказал Харкорт. – Не верю я ему. Если придет обратно, никуда его не отпускайте.

Несколько секунд он стоял в нерешительности, борясь с желанием обнять Иоланду и расцеловать ее перед уходом, Вместо этого он только кивнул ей.

– Я пошел, – сказал он.

– Желаю тебе удачи, Харкорт, – сказал коробейник.

Харкорт ничего не ответил. Коробейник ему по-прежнему не нравился.

На опушке его ждал Шишковатый.

– Готов, Чарлз?

Харкорт кивнул.

– Ты направо или налево?

– Направо, – ответил Харкорт.

– Не спеши, – сказал Шишковатый. – Вспомни, чему я тебя учил, когда ты был мальчишкой. Иди медленно. Держись за кустами. Хорошенько осмотрись, прежде чем двигаться. И не зевай.

Кустарник покрывал почти весь склон холма. То на четвереньках, то ползком Харкорт понемногу спускался вниз. Солнце еще не встало. Когда оно взойдет, оно окажется позади него, и тогда нужно будет прятаться особенно старательно. Но зато оно будет светить в глаза всякому, кто смотрит на холм из поместья, и заметить его станет труднее.

Харкорт полз вперед, то и дело застывая на месте и вглядываясь сквозь кустарник. В поместье не было заметно никакого движения. Стена, окружавшая его, густо заросла кустарником, а кое-где и деревьями. В них могло прятаться сколько угодно часовых. Однако если они там и были, их не было видно. Харкорт самым тщательным образом осмотрел ту часть стены, которая приходилась напротив него, пытаясь обнаружить чью-нибудь притаившуюся фигуру или какое-нибудь малейшее движение, но так ничего и не заметил. Впечатление было такое, будто там никого нет. Однако он знал, что там кто-то есть, не может не быть. Дядя Рауль видел стражу и попробовал, миновав ее, проникнуть внутрь, но повернул назад, поняв, что стражи слишком много, что в одиночку ее не миновать.