Дэн Черненко - Пираты Черных гор

– Вы становитесь настоящим наездником, ваше величество.

– Давай, оскорбляй меня, – проговорил Грас – Если все пойдет так, как я хочу, скоро мне едва ли будет нужно взбираться на одно из этих несчастных животных.

Гирундо, казалось, не знал, как это понимать. Грас надеялся, что он не понял.

Король ехал вперед. Армия следовала за ним. Время от времени Грас оглядывался через плечо, чтобы посмотреть, не скачет ли с юга курьер. Пока никто не появился. Итак, либо черногорцы не атаковали аворнийское побережье, либо гарнизоны и речные галеры, а также новые морские корабли отбили их атаку. Грас надеялся, что так или иначе отсутствие гонца означало что-то одно из этих двух вещей.

На вершине перевала он еще раз оглянулся на свое королевство. Вот уж никогда не думал король, что поднимется так высоко! Яркая зелень недавно засеянных полей пшеницы, ячменя, ржи и овса контрастировала с более темными пятнами садов и лесов; тут и там над городами поднимались столбики дыма.

Постепенно легкая дымка скрыла восхитивший его пейзаж.

Когда он посмотрел вперед, картина была другая. Туман, поднимавшийся клубами со стороны Северного моря, словно окутывал Черногорию тайной. Но Грасу не было нужды видеть чужую страну, он и так знал, что ждет его впереди – беда. Если бы черногорцы не собирались нанести урон его королевству, ему не пришлось бы приходить сюда и смотреть сверху на их землю.

Потом король Грас посмотрел на своих спутников. Тут был принц Всеволод, как всегда угрюмый, окруженный горсткой слуг и друзей. Верил ли он, что Грас сможет восстановить его как властителя Нишеватца после двух лет изгнания? Грас надеялся, что это так; Всеволод мог бы оказаться полезным для Аворниса.

Птероклс, казалось, вообще не замечал Всеволода и его спутников в юбках. Он выглядел как человек, отправляющийся в бой, который не надеялся выиграть, – то есть казался достаточно смелым, но далеким от мыслей о победе. Вспоминая, что случилось с Птероклсом в Черногории пару лет назад, Грас думал, что не может осуждать его за это.

Птероклс также держался в стороне из-за своего плохого умения ездить верхом. Рядом с ним даже Грас был похож на кентавра. Волшебник сидел в седле так, словно никогда не слышал о езде верхом и не видел всадников до того, как вскарабкался на мула. Наблюдая за ним, Грас чувствовал раздражение и одновременно сострадание.

– Ты отлично справляешься! – крикнул король волшебнику. – Расслабься немного, и все будет хорошо.

Птероклс посмотрел на него, как будто собирался упасть в обморок.

– Если я расслаблюсь, то сразу же умру... ваше величество, – ответил он.

Грас не понял, говорил ли он о муле или о предстоящей дуэли с колдунами. Поразмыслив немного, он решил, что не хочет уточнять.

К удивлению Граса, черногорцы не пытались защищать Вараздин. Вместо этого, спасаясь бегством от наступающих аворнийцев, они вывели оттуда войска. Король оставил там небольшой гарнизон – такое количество солдат, чтобы быть уверенным, что черногорцы не смогут захватить форт, как только он отправится к Нишеватцу.

Он не слишком углубился в Черногорию, когда понял, что Аворнис остался позади. Небо и солнечный свет здесь были отнюдь не такими, как в его родном королевстве. Постоянно висевший над низинами туман делал солнечный свет бледным, а цвет неба серо-голубым. Проплывающие облака не имели четких очертаний; они казались дымкой, чего никогда не бывало в его стране, где ярко светило солнце, а небо сияло ослепительной голубизной.

Пейзаж тоже удивлял короля. Крыши из соломы заменили собой черепичные. Даже стога сена выглядели по-другому: на верхушках лежали куски холста, чтобы уберечь сено от дождя.

И Северное море нельзя было даже сравнивать с Азанийским. Серое и холодное, оно поразило Граса своей негостеприимностью. Он знал, что черногорцы думают по-другому. Для них это был лучший путь для торговли – и грабежа. Что ж, пускай они этим и занимаются.

Вместо того чтобы предложить бой за пределами Нишеватца, принц Василко, казалось, намеревался защищать город. Небольшое количество лучников тревожили наступающих аворнийцев: они стреляли из засады, затем либо прятались в укрытиях, либо пытались ускакать на быстрых лошадях. Черногорцы не вступали в открытый поединок. Это оскорбляло Всеволода.

– Мой сын не только отдал себя Низвергнутому! – негодующе восклицал он. – Нет, не только. Он еще показывает себя трусом. Лучше бы он умер.

– Лучше бы он сдался, чтобы ты мог вновь оказаться на троне, а мы могли вернуться в Аворнис.

Но Грас не верил, что такое могло произойти. У Василко что-то было на уме. Король надеялся, что, когда он поймет, что именно, это не принесет ему слишком много неприятностей.

Впрочем, Всеволод не слушал его.

– Позор, – шептал он. – Мой сын – мой позор.

Это чувство было более чем знакомо Грасу. Он положил руку на плечо Всеволоду.

– Постарайся не винить себя, ваше высочество. Я уверен, ты делал все, что мог.

«Как я с Орталисом».

Всеволод стряхнул его руку и покачал массивной головой. Грасу тоже не хотелось думать о своих ссорах с сыном. И чего можно ждать от женитьбы Орталиса на Лимозе, кроме неприятностей?

«Внук, который мог бы стать наследником», – подумал Грас. А как же Крекс? И если иметь двух внуков, которые могли бы быть наследниками, не означало крупную неприятность, то Грас не знал, что вообще можно считать неприятностями.

– Ваше величество! – Кавалерийский капитан подъехал к Грасу. – Можно задать вам вопрос, ваше величество?

– Задавай, – ответил ему Грас.

– Какой бы вопрос ни подготовил капитан, он будет менее беспокойный, чем мысли о двух внуках, которые будут воевать друг с другом из-за короны.

– Вот, ваше величество, здесь некуда ступить, чтобы не наткнуться на корову или овцу, и я ставлю свои сапоги, если здешние свинарники не ломятся – можно сказать и так – от такого же количества свиней. Я знаю – мы здесь, чтобы помочь его высочеству принцу, но все было бы намного проще, если бы мы смогли также запастись продовольствием.

Грас не задумывался ни секунды. И не стал спрашивать Всеволода. Он сказал:

– Насколько нам известно, капитан, это вражеская страна. Отправляйтесь и запаситесь продовольствием сколько посчитаете нужным. Я надеюсь, вы досыта наедитесь бараньими окороками и жареной говядиной и свининой. Сейчас мы озабочены тем, как победить Василко. Когда мы свергнем его, вот тогда начнем беспокоиться о том, чтобы помочь Всеволоду. Или ты думаешь, я не прав?

– О нет, ваше величество! – быстро сказал офицер. Грас рассмеялся, а затем продолжал:

– Конечно, мы запасемся продовольствием. Мы начнем войну с черногорцами. Пускай они голодают.