Ансельм Одли - Еретики Аквасильвы

Той ночью меня мучили кошмары. Я просыпался в холодном поту и снова засыпал, попадая на горящие улицы Лепидо-ра, Фарассы и почти незнакомого мне Танета. В садах и парках пылали деревья, колоннады и террасы рушились, руины зданий заносило черным пеплом. Среди уцелевших домов мелькали фигуры жрецов в сутанах с капюшонами. В ушах звенел маниакальный смех. Я снова просыпался, ругая вперемежку Сферу и еретиков. Однако сцены убийств мелькали даже перед открытыми глазами.

Ночь казалась бесконечной. Промучившись несколько часов, я поднялся с постели, оделся и выбрался через окно (мне повезло, что мои комнаты находились в одноэтажном корпусе).

Серебристый полумесяц освещал тропу. Спуск в гавань был слишком крутым, потому я пошел в другую сторону. Пологий склон вывел меня на широкий искрящийся пляж, который тянулся до следующего мыса. Справа чернели джунгли и невысокий конус горы, закрывавший собою звезды.

Время от времени шипение прибоя нарушалось криками ночных животных. Под ногами тихо поскрипывал мягкий песок. Я немного успокоился, и демоны, терзавшие мою душу, отступили прочь. Дойдя до второго мыса, я сел на песчаный холмик и посмотрел на море. По канонам Сферы, ночь и темнота были временем и местом злобной нечисти. Только огонь лампад и очагов не позволял созданиям тьмы проникать в дома людей. Ночной привал без костра в дикой местности считайся равносильным самоубийству. Подумать только! И я верил этим бредням!

Здесь, на островах, ночь была другой: невинной и мирной. Ее красота отличалась от прелестей дня. Почувствовав сонливость, я перебрался в расщелину между скалами — подальше от линии прибоя. Сон длился не больше двух часов. Когда лучи восходящего солнца защекотали мои веки, я проснулся, стряхнул песок с одежды и вернулся в Цитадель.

За завтраком ко мне присоединились Палатина и Персея. Па-латина поглощала пищу с аппетитом, но выглядела нервной и уставшей.

— Как спалось? — вполне серьезно спросила меня Персея. Я чувствовал себя довольно бодро, хотя не отказался бы подремать еще несколько часов.

— Спасибо, хорошо.

— И как же тебе это удалось? — мрачно поинтересовалась Палатина.

Она указала рукой на других учеников, которые, судя по их виду, вообще не спали этой ночью.

— Мой метод тебе не поможет.

Мне не хотелось превращать пустынный пляж в ночное пристанище для новичков, страдающих от бессонницы. Кроме того, я сомневался, чтобы мое успокоительное средство подействовало на других людей. Вряд ли уединение на берегу океана избавило бы их от негативных эмоций.

— Твои кошмары не продлятся долго, Палатина, — убежденно сказала Персея. — Максимум три ночи. Это как-то связано с островом и тем фактом, что на самом деле ты не присутствовала при той страшной резне. Картины Кламаса кажутся очень реальными, но твой ум знает, что ты видела лишь запись событий.

Палатина обреченно пожала плечами. Очевидно, слова Персеи о двух предстоящих ночах, наполненных кошмарами, не принесли ей облегчения.

В течение двух дней нас почти не загружали занятиями. По совету ректора мы восстанавливали душевное равновесие и попутно знакомились с островом. Следующую ночь я вновь провел на берегу; третью — проспал в своей постели. Большинство из нас оправилось от полученного потрясения. Однако образы пылающего города по-прежнему сохранялись в моем уме и всплывали перед глазами при каждом упоминании о Сфере.

На третий день учеба возобновилась. Утро началось с физических упражнений. Мы практиковались с оружием — в основном с мечами и арбалетами. Апелаги, не имевшие многолетней традиции боевых искусств, обучались вместе с нами. Многие из них предпочитали булавы с полированными обсидиановыми шарами, утыканными острыми шипами. Такое оружие раскалывало черепа, как орехи. Мы упражнялись в группах. Площадкой служила травянистая лужайка в сотню ярдов шириной. На острове трава встречалась редко. Очевидно, она не росла в тропических лесах, и ее высаживали искусственным образом.

— Так-так, — сказал наставник. — У нас появились новые ученики. Давайте посмотрим, на что они способны.

Мастер меча был рослым мужчиной около пятидесяти лет. Мне сказали, что он родился в Кэмбрессе, побывал на всех континентах и, насытившись приключениями, обосновался в Цитадели. Никто не знал, чем он занимался до того, как стал преподавать здесь. Однако я подозревал, что ранее он был наемником.

— Как тебя зовут? — спросил меня наставник.

— Катан.

— Отлично, Катан. Продемонстрируй свое владение мечом. Хм! Юзакия!

Из шеренги вышел высокий юноша. Мастер дал нам учебные мечи. Они были тяжелее настоящих и имели тупые края. Взяв меч, я понял, что смогу продержаться не больше двух минут. Мое легкое телосложение не способствовало концентрации грубой физической силы.

— Сражайтесь! До трех касаний!

Юзакия — судя по имени, экваторианец — принял низкую стойку. Он держал меч с такой легкостью, словно родился с ним в руке. Парень был на голову выше меня, и это давало ему большое преимущество. Кроме того, он выглядел хорошо тренированным. В нем не чувствовалось рыхлости Дария.

Мы с минуту кружили друг перед другом, а затем он атаковал меня. Я увидел, как напряглись его мышцы, однако мне удалось лишь увернуться. Времени на контратаку не хватило. Он продемонстрировал завидное проворство — сделав выпад, быстро отскочил назад.

Вторая попытка Юзакии оказалась более успешной. Я парировал его боковой удар, нанес колющий, но он с удивительной скоростью блокировал его и атаковал меня снова. На этот раз я промедлил и получил касание. А через пару минут он уже выигрывал со счетом два-ноль. У меня заболела рука. Мой противник начал вести себя самоуверенно. При очередной атаке он провел выпад слишком высоко, и я нанес ему удар в плечо. Вскоре наш поединок закончился. Я проиграл три к одному, но мастер меча похвалил мой стиль.

— В следующий раз мы найдем для тебя более легкий меч, — шепнул он мне на ухо. — Тебе надо нарастить мускулатуру.

Палатина, чья техника была превосходной, без труда победила свою соперницу — девушку с Архипелага.

— Кто тебя тренировал? — спросил ее наставник.

Немного помолчав, Палатина ответила:

— Мой отец.

— Он знает толк в мечах.

Я сомневался, что к Палатине вернулась память. Скорее всего ей надоело рассказывать о своей амнезии, и она просто солгала.

Равенна не участвовала в тренировке. Очевидно, мастер знал об уровне ее подготовки. Когда на «Призрачной звезде» мы практиковались в боевых искусствах, я несколько раз бился с ней на мечах. Но она превосходила меня только в насмешках. Ее злые шутки мешали мне сосредоточиться на бое, однако в этом я, как ни старался, не мог ответить тем же.