Ярослава Кузнецова - Золотая свирель

Рядом ни к месту заерзал, зашевелился наш невидимый сосед. Мне пришлось толкнуть Ратера в бок, чтоб он прекратил сопеть, вздыхать и громко глотать слюну. Кукушонок отв е тил на тычок бессмысленным мычанием, не отрывая глаз от красавиц. Ладно, шут с ним. Е с ли сосед в таком же с о стоянии как и мой спутник, то он не только нас, он и вражескую армию у себя под носом не заметит.

В глубине оврага, там, куда уводило песчаное русло ручья, мне поч у дилось шевеление во мраке. Какие-то голоса загомонили за ярко расписа н ным занавесом альханской музыки. Вдруг из темноты выскочил человек, размахивая руками и крича, и музыка оборвалась.

— Чудовище! — кричал человек, и по его голосу было ясно, что он не на шутку испуган. — Миледи, там чудовище в лесу! Дракон, миледи! Прямо к лагерю подошел!

Мораг, продолжая движение, с поворота ловко спрыгнула на землю, в то же мгновение рядом с нами что-то тренькнуло, свистнуло — и посреди угольной лужи, взбив облачко золы, вырос белоперый цветок на длинном тонком черенке.

Меня словно подбросило.

— Убийца! Здесь убийца! Стой!

Серая тень взвилась из травы, шарахнулась куда-то вбок, за ней, оттолкнув меня, во л чьим прыжком метнулся Ратер, затрещали кусты, треск покатился влево, и гвалт голосов из оврага заглушил его.

Внизу, похватав редкие факелы, метались люди. Я расслышала зычный голос Мораг, выкрикивающей приказы вперемешку с проклятиями, ржание непонятно откуда взявшихся лошадей, чей-то визг, лай собак.

Ну, какого дьявола я позволила Кукушонку втащить себя в эту дура ц кую затею! Ясно же — там, где Мораг, там обязательно все переворачивается с ног на голову. Мало ему было плеткой поперек ребер и палкой по темечку! Впрочем, мне надо смываться. Убийца, дол ж но быть, бросил здесь свой лук, и если меня застукают поблизости… плюс мои приключения в Наг о ре…

Подобрав юбки, я резво рванула в сторону, прямо противоположную оврагу.

Лиственный лес скоро закончился, начался сосняк, а с ним и довол ь но крутой подъем в гору. Наконец-то из-за облаков выглянула луна. Я зале з ла на холм повыше, села в траву и прислушалась. Свиристели ночные пт и цы, шумела листва, опять где-то далеко уговаривал ложиться спать кор о стель — и это все. Ни людских голосов, ни шума погони… Хорошо. Авось обойдется.

Теперь можно подумать.

Чудовищем, которое видел тот испуганный человек, несомненно был Эрайн. Вот уж невезуха — налететь не на пейзан каких-то, чьему трусливому лепету вряд ли кто поверит, не на лесорубов, чей рассказ сочтут за пьяные выдумки — на саму принцессу с ее охотой. Хол е ра черная! Ну что за судьба… Теперь она не слезет со следа, пока не докопается, одна надежда — опередить ее. Убийца еще этот… Может, отвлечет ее от охоты? Интересно, Ратер до г нал его или нет? А если догнал — не получил ли ножом в бок…

Я поежилась. Куда ни кинь — всюду клин. Ну что мне теперь делать?

Надо остановиться на чем-нибудь одном. Самом важном. Что для меня сейчас самое важное?

Найти Эрайна.

Значит, надо вернуться к оврагу и поискать его следы около лагеря слуг.

А может я неправильно поступаю? Может, надо действовать иначе? Не метаться по ночному лесу без дороги, а… Вот что бы сделал в этом сл у чае Амаргин? Ясно, он не стал бы бегать по колдобинам, а нашел мантикора магическим путем… волшебством нашел бы.

Я прикрыла глаза и попыталась сосредоточиться на образе Эрайна.

Вот он летит на меня в блеске молний сумасшедшим ртутным колесом, черненое с е ребро, сизая сталь, бурая бронза, седое железо…

Нет, не так. Вот он лежит в воде большого грота, пепельно-пятнистый, как змей из О г ненных Пустынь, и глаза его, полные тьмы, слепо глядят в пролом пещерного свода…

Нет, на самом деле он, окоченелый и фосфорно-зеленый, висит на цепях в ледяном мраке, посреди озера мертвой воды…

Нет…

Не так. Я гляжу его глазами… в мутную бездну… на мерцающую м о гильную зелень… на собственные лапы, светящиеся под водой как две гн и лушки…

Нет…

Не так…

(…- Скажи, Левкоя, а правда, что колдуны из Иреи и Ваденги приносят кровавые жертвы?

Старуха почесала лоб мундштуком трубки.

— Про деньгов ничего не скажу, про них разное болтают. Про ирейских ведунов… хм… тебе следовает знать, что это все враки бесталанные.

— Мать ничего не рассказывала. Она вообще про отца не упоминала.

Левкоя сунула мундштук в рот, попыхтела, но трубка уже погасла.

— Достань мне уголечек, малая… Ага. Так что я говорю… враки это про кровавые жертвы. Может, какие дикари дикие и покупают силу чужой кровью… да только не батька твой. Батька твой никаких жертвов не прин о сил. Никакой крови на его руках нету, вот как.

— Он тебе так и говорил?

— Ага. Я ж спрашала, неужто он к дьяволу обратился в Ирее своей, уж больно стр а шенное место, Ирея ента.

— А он?

— Никакого, говорит, дьявола нет и не было, и Черный, говорит, Даг ихний ирейский никакой не чертов прислужник, а вовсе древний король. А что язычники его богом огненным кличут и храмы ему строют, так это, говорит, обычное дело средь поганских племен. Короче, ересь всякую болтал, пустозвон… Ага. А колдуны, говорит, ирейские, Дагу не молятся, п о тому как ни бог он и не дьявол, а просто каме н ный статуй. И я словам его поверила, потому как и в церкву он со мной вместе ходил, и на мамке твоей по всем правилам женился. Так что жертв он не приносил, ни кровавых, ни каких других, чушь эту ты из гол о вы выкинь.

Я тяжело размышляла, кроша хлеб на скобленый стол. Значит, отец не приносил жер т вы и не проходил ритуал. И наверняка именно поэтому он и не был настоящим магом. Он все ключ какой-то искал… Причем тут ключ?

Но гении, дарующие волшебную силу, по описанию Амы Райны не походили на яз ы ческих богов. Они, скорее, схожи с ангелами-хранителями или стихийными духами. "Мой г е ний" — говорила Ама Райна, и воображение тут же рисовало: огонь, свет, тепло, благо… но тогда п о чему этот гений требует жертвы?

Вздохнув, я пошла по второму кругу:

— Я слышала, чтобы стать настоящим волшебником, надо призвать покровителя. С о вершить обряд и воззвать к высшим силам, дарующим магию.

Левкоя прищурилась с подозрением.

— Ты чего это, малая, в колдуньи намылилась?