Стэн Николс - Магия цвета крови

Стоял убийственный холод. Он знал это, хотя на самом деле ничего не чувствовал, — так повару нет нужды прикасаться к котлу, чтобы знать, что вода в нем обжигающе горяча.

Постепенно глаза привыкли к полумраку, и вдалеке он увидел город, окутанный искрящейся дымкой.

И спустя мгновение он уже двигался в том направлении. Не по своей воле — с огромной скоростью его буквально тащило, земля внизу уносилась прочь: сосны и скалы, замерзшие реки, засыпанное снегом озеро и парализованный морозом водопад.

Кэлдасон полетел еще быстрее и вскоре оказался над обширной равниной, примыкавшей к городу, где встала лагерем огромная армия. Бесконечные ряды палаток, словно рубины сверкали мириады лагерных костров.

Потом он полетел прямо к укрепленным стенам города и, накренившись на бок — так, что выворачивало все внутренности, — пронесся над ними, и вот уже под ним лоскутное одеяло строений и улиц. И люди, люди, тысячи людей.

Улицы были ярко освещены, контрастируя с мраком, царившим за городскими стенами. Спустившись пониже, он мог разглядеть, чем занимаются жители города. Они маршировали, собирались группами, давали клятвы и самоубийственные обеты, старались защитить стены, укрепляли ворота, раздавали оружие, прятали в подвалах детей, точили мечи и кинжалы, укладывали в колчаны стрелы, проверяли прочность луков, кипятили в чанах масло.

Словно перышко, он планировал вниз, а затем опустился на землю. Невидимый — никто даже не подозревал о его присутствии — он ходил среди людей, пытаясь почувствовать их настроение. Патриотизм, надежда, отчаяние... и отчетливый привкус страха.

Внезапно все замерло, и от еле различимого грохота задрожала земля. За первой последовала вторая, более сильная вибрация. Мужчины поднимали суровые взгляды к небу; матери крепче прижимали к себе детей. Еще одно сотрясение, снова более мощное. Здания вздрагивали, повсюду горшки и плошки падали и разбивались, разноцветные стекла в окнах храмов пошли трещинами.

Послышались крики, плач, мольбы. Люди бежали. Кони ржали и били копытами. Повозки переворачивались, и груз вываливался на мостовую.

Потом, один за другим, а иногда и целыми группами, начали гаснуть огни.

Все объяла тьма, полное отсутствие света — словно натянули плотное покрывало. Из-за стен города послышались победоносные крики тысяч, тысяч глоток.

Он беспомощно падал сквозь бесконечную бархатную тьму. Это продолжалось секунду или, может быть, вечность.

Внезапно ощущения вернулись. Он находился на вершине плоского, покрытого снегом холма перед большой походной палаткой.

У входа в нее стоял мужчина. Ничем не примечательный — средний рост, обычная одежда. И лицо — из числа тех, которое, раз увидев, тут же забываешь.

Тем не менее он обладал не поддающимися определению качествами, делающими его необыкновенным.

Они взглянули в глаза друг другу. И мир остановился.

Кэлдасон сел, хватая ртом воздух.

Он лежал на палубе покачивавшегося на волнах корабля. И насквозь промок — не только от морских брызг, но и от моросящего дождя. Тело ломило, на губах чувствовался вкус соли.

Он откинул голову назад, подставив лицо мягким прикосновениям капель.

Военный вождь внезапно очнулся от беспокойного сна.

— Прошу прощения, господин, — произнес кто-то, — но с вами все в порядке?

Зиррейс сел. Простыня сбилась, шкура, которой он был укрыт, сползла на пол.

— Кто здесь? — еле слышно пробормотал он. Светильник горел, заливая палатку мягким оранжевым мерцанием. Сефор, самый молодой из адъютантов Зиррейса, задул свечу.

— Это я, господин. Простите, если разбудил вас, но вы кричали.

— Кричал?

— Да, и не раз.

Зиррейс помассировал переносицу кончиками указательного и большого пальцев.

— Ничего не помню. Что я говорил?

— Я ни слова не разобрал. — Сефор налил в чашку воды. — Или, может, хотите вина?

— Нет, спасибо. Вода — то, что надо. — Зиррейс взял чашку и залпом осушил ее. — Сколько сейчас времени?

— До рассвета еще пара часов. — Сефор внимательно вглядывался в лицо вождя. — С вами действительно все в порядке, господин?

— Мне приснился сон. Не такой, какие были прежде.

— Сон? Это не похоже на вас, господин.

— Даже я могу увидеть сны, от которых приходишь в волнение, Сефор. Как и всякий другой человек.

— В смысле, обычно вам не снятся огорчительные сны. Они, напротив... бодрящие. И потом вы воплощаете их в жизнь. Если я понятно объясняю.

Зиррейс улыбнулся молодому человеку.

— Ты очень хорошо выразил свою мысль. Но ты прав: обычно сны не заставляют тебя вскакивать. Извини, Сефор.

— Не стоит, господин. Я для того здесь и нахожусь.

Военный вождь вздрогнул.

— Прохладно.

— Я разожгу жаровню.

— А тебе снятся сны, Сефор? Глупый вопрос. Конечно снятся. В смысле, снятся тебе такие сны, которые производят сильное впечатление, сохраняющееся и после пробуждения?

— Ну да, иногда. Но они скорее похожи на кошмары. А у вас бывают кошмары, господин?

— Хороший вопрос. — Зиррейс задумался. — В каком-то смысле сны — это просто бессмысленные драмы, разыгрывающиеся в нашем сознании, когда во сне оно освобождается от оков. А некоторые считают, что сны посылают нам боги. Как предзнаменование грядущего.

— А вы как считаете, господин?

— Я считаю, что может быть и другое объяснение.

— Не понимаю, господин.

— Не уверен, что и сам понимаю, Сефор. Однако сегодняшний сон оставил у меня вполне определенное и очень сильное ощущение.

— Господин?

— Я должен кого-то найти. Если он существует.

— Куч! Куч! Проснись!

— Уф-ф-ф... М-м-м?

Серра снова затрясла его.

— Давай же! Просыпайся.

Юноша открыл глаза. Даже в полутьме было видно, что на его лице застыло выражение ужаса.

— Ты кричал, — сказала она. Он сел, потом придвинулся к Серре, словно испуганный ребенок, и крепко обнял ее. Женщина чувствовала, как дрожат его плечи.

— Ну-ну, все в порядке, — успокаивающе сказала она. — Я здесь. Все хорошо.

— Ох, Серра...

— Что это было? Кошмар?

— Это... Это было... — Голос Куча дрогнул, словно он вот-вот расплачется.

— Дыши. Давай, вдохни несколько раз поглубже. — Она нежно погладила парнишку по волосам. — Теперь все хорошо.

— Это был не кошмар.

— Еще одно из тех видений? Которые и Рит видит тоже? — Куч кивнул. — Ну, сейчас все уже прошло. Ты в безопасности.

— Правда?

— Да.

Он выглядел как человек, совершенно сбитый с толку. Глаза увлажнились.

— Прости, Серра. — Он сглотнул ком в горле. — Ты, наверно, думаешь, что я ужасный дурак.

— Не глупи. Конечно, я так не думаю. Давай зажжем свет, а? — Женщина наклонилась и постучала пальцами по магическому шарику рядом с постелью; он начал испускать мягкое мерцание. — Так лучше?