Дженни Вурц - Проклятие Деш-Тира

Лиренда только сейчас поняла, что за стенами башни вовсе не сумерки, а плотный густой туман, скрадывающий Дневной свет. Аритон поднял голову и огляделся. Судя по взгляду, он что-то заподозрил. Неужели он почувствовал, что издалека, из Камриса, кто-то за ним наблюдает?

Вряд ли взгляд принца затронул бы Лиренду, явись она сюда в своем сознании. Но Элайру он просто опалил. Неизвестно, в какое возбуждение пришла бы сейчас настоящая Элайра. Лиренде хватало и того, что испытывала Элайра мнимая. Чувства послушницы дразнили ее, тонко, едва уловимо напоминая ускользающий сон.

Аритон вдруг нахмурился. Он резко откинул капюшон, словно хотел разглядеть противника. Ветер теребил его волосы. Фаленит махнул рукой Дакару. На мгновение Лиренда замерла, восхищенная изяществом его жеста. И тут же в ее мозг пробилось неуместное воспоминание Элайры: когда-то те же пальцы с удивительной нежностью вытаскивали соломинки из ее волос. Разве такое забудешь?

Властный голос Морриэль прозвучал для Лиренды точно удар хлыста:

— Не смей растворяться в ее ощущениях!

Пока Лиренда пыталась преодолеть состояние влюбленной девчонки, Аритон опустился на корточки рядом с Дакаром. Они шепотом перебросились несколькими фразами. Потом на лице Безумного Пророка появилась довольно наглая ухмылка.

— Ты бы не решился, — сказал он Аритону. Фаленит вскинул подбородок и резко встал.

— Да, но сейчас я бы поступил по-иному.

Он засмеялся, и в его смехе, точнее в самом голосе, было что-то отвратительное, похожее на удары молотка по железу. Будь ее воля, Лиренда немедленно оборвала бы контакт. А мнимая Элайра чуть ли не слюни пускала, завороженно глазея на принца. Лиренда промешкала не более секунды, но Аритон уже успел закрыть свою брешь.

Он обратился к Лизаэру, и тот поднял руки. Мгновенно образовался вихрь нарастающей силы. Ослепительный, будто молния, в небо устремился луч света. Над развалинами Итамона оглушительно загрохотал гром. Лиренда увидела, как клочья Деш-Тира буквально выкипают, провожаемые воем поднятого ими ветра, и потом срезаются тенью, которая замораживала этот пар, превращая в снег. Снег неслышно падал на развалины Итамона.

И вдруг... Лиренда и ахнуть не успела, как кориатанские охранительные заклятия были сметены, словно крошки со стола. Принцы нанесли ответный удар, пробив все барьеры и ударив прямо в Скирион. Лиренда полетела вверх тормашками на пол. Не давая ей опомниться, Лизаэр выбросил из сомкнутых рук второй заряд, потом третий, четвертый... Удары продолжались до тех пор, пока у Лиренды перед глазами не закружились в бешеной пляске сотни светящихся пятен, а уши не оглохли от раскатов грома. Невидимый мост между домом старого графа и Итамоном превратился в пыточное колесо, и оно, подхватив Лиренду, начало безостановочно ее крутить.

Она едва заметила, что Скирион выпал у нее из рук. Контуры башни зашатались, потом завеса лопнула — сознание Элайры вырвалось наружу и начало сотрясать тело и разум Лиренды. В зал — святая святых Морриэль — ворвался ураган и принялся крушить все подряд. Подушки с треском разлетались на мельчайшие кусочки, кувыркалась и ломалась мебель, мраморные плитки пола взрывались тысячами острых осколков, кромсающих портьеры. Из обнажившихся окон полился серый свет...

Когда Лиренда пришла в себя, она лежала на полу, оглушенная и наполовину ослепленная магическими вспышками. В глазах у нее до сих пор бешено кружились пятна ярчайшего света.

— Эт милосердный, — услышала она собственный голос, в котором звучала нескрываемая зависть. — Надо же, им обоим подвластна магия стихий.

Сквозь постепенно ослабевающий грохот в ушах Лиренда услышала пронзительный крик Морриэль:

— Идиотка! Безмозглая тупица!

Костлявой рукой Главная колдунья ударила ее по щеке. Телесная боль и взбунтовавшееся достоинство Лиренды уничтожили последние остатки чужих ощущений. Нежной, влюбленной Элайры больше не существовало.

Лиренда чувствовала себя грудой рваного и грязного тряпья, заброшенного куда-то в дальний угол. Одновременно в ней нарастал гнев, теперь уже ее собственный. Слепящие пятна пропали, но контуры окружающего мира были размыты из-за неожиданно хлынувших слез. Присмотревшись, Лиренда поняла: ураган отнюдь не был кошмарным видением. Покои Морриэль выглядели так, будто пережили землетрясение. В зале не осталось ни одной целой вещи. Пажи, скорчившись под обломками массивного шкафа, вцепились друг в друга. Их все еще била дрожь. Но Лиренда, даже если бы и желала, не могла успокоить мальчишек.

Над ней нависла рассерженная Морриэль, крепко сжимавшая в руках Скирион.

— Неужели ты сразу не почувствовала, что этот ублюдок-Фаленит владеет магической силой? Иначе как они с Дакаром могли бы сбить наше наблюдение? Нечего сказать, невинные проделки! Откуда в головах Содружества явилась эта чудовищно безрассудная мысль — вытащить в наш мир такую мерзость, как Аритон?

Лиренда заставила себя подняться, потом поднесла к стучащим вискам исцарапанные и окровавленные пальцы. Она ощущала себя пустой, словно барабан, и странным образом... ограбленной. Она не могла не признать, что мир Элайры намного разнообразнее и богаче ее собственного. Эта девчонка знала такие стороны жизни, о которых Лиренда даже не подозревала. Конечно, сестре-кориатанке недопустимо обладать подобной силой чувств; у ордена совсем иное предназначение. Но и по силе магического восприятия Элайра была намного тоньше, и дело здесь не в различии между стихиями воды и огня. Тогда в чем?

Лиренда отогнала этот вопрос, заслонившись от него праведным негодованием.

— Возможно, Элайра заранее знала о намерениях Содружества. Это вполне объясняет упорство, с каким она противилась нашим попыткам дознаться об истинных причинах ее приключений в Эрдане.

Однако Морриэль не интересовало прошлое. Все ее заботы были о будущем.

— Разыщи девчонку! Немедленно! Как ни печально, но нам придется подробно покопаться в особенностях характера каждого принца. Если существует хоть малейшая надежда противостоять бедам, которые они затевают, Элайра должна найти нам брешь для вмешательства.

Первая колдунья сухо поклонилась старшей сестре и отправилась выполнять приказание. Угрюмо сосредоточившись на нем, Лиренда даже не вспомнила о чуде, открывшемся ей во время ясновидения. С высоты итамонской башни Келин два принца, исполняя пророчества, сражались против Деш-Тира!

А в дальних уголках Этеры Деш-Тир уже лишился власти над небом. Впервые за пятьсот лет солнечный свет озарил землю и простор океана.

Задремав за своим вязанием, эрданская провидица Энитен Туэр с криком просыпается, увидев во сне темно-синее небо с луной и россыпями звезд...