Дженни Вурц - Проклятие Деш-Тира

Двое охотников с торжествующими криками тащили убитого оленя. Одна из женщин отпустила в их адрес колкое замечание. Охотники не остались в долгу и ответили шуткой, более или менее допустимой в мужской среде и, как показалось Лизаэру, оскорбляющей женское достоинство. Или здесь не существовало особой разницы между полами? Принц подпер кулаками подбородок. Он не чувствовал себя отдохнувшим, потому что во сне его преследовали кошмары. Может быть, виной тому стали дорогие благовония, которыми была натерта его кожа, — его и сейчас слегка мутило от резкого приторного запаха. Богатое убранство помещения не радовало; здесь, высоко в горах, мебель с золотой инкрустацией и роскошные ковры воспринимались как нечто неуместное.

— Мы поместим вас в королевских покоях, — сказала ему Манолла, открыв дверь в комнату, где царила атмосфера святилища, за которым постоянно и с любовью ухаживали.

Слуга, принесший воду для королевского купания, рассказал Лизаэру, что каждое клановое поселение в Тайсане имеет подобные покои и они всегда содержатся в полной готовности на случай возвращения законного правителя.

Никто не осмеливался нарушать отдых Лизаэра. Сам же он, не успевший свыкнуться с ролью ожившей легенды, испытывал сейчас отчаянную потребность поговорить с Асандиром. Но маг удалился вместе с предводителями кланов; принца же с почестями отвели сюда для трапезы и сна. Куда подевался Аритон — можно было только гадать. Что касается Дакара, тот, скорее всего, присосался к какой-нибудь бочке с элем. Лизаэр прикрыл вспотевшими ладонями лицо. Куда он попал? Что это за страна, где добропорядочные купцы готовы перерезать наследнику престола глотку, а так называемые варвары, промышляющие разбоем на горных дорогах, встречают его с распростертыми объятиями?

— Ваше высочество, можно войти? — раздался мальчишеский голос.

Лизаэр обернулся и только сейчас заметил у двери пажа.

— Меня зовут Манол Ганли, ваше высочество. Я — внук Маноллы.

На вид мальчишке было не больше одиннадцати. Ливрея мешком свисала с его худеньких плеч, скрывая перевязанные крест-накрест кожаные штаны. Юный паж поклонился с таким достоинством, что ему мог бы позавидовать любой высокородный вельможа.

— Меня послали помочь вам одеться.

Не желая обрушивать на ребенка свои невеселые мысли, Лизаэр в ответ улыбнулся с тем обаянием, которым некогда завоевывал сердца всех юных пажей в Амроте.

— И какой же наряд ты мне принес, любезный Манол?

Мальчик улыбнулся, показав сломанный передний зуб.

— Меня все привыкли называть Майен, ваше высочество. На древнем языке это значит «мышонок».

Улыбка пажа стала еще лучезарнее, а его плечи горделиво распрямились.

— Что еще я мог принести, кроме штанов, плаща и оружия?

Мальчишка шагнул в сторону комода, на котором было разложено парадное одеяние Лизаэра. Там же, в ножнах сапфирового цвета, украшенных позолотой и синими кистями, лежал меч. Судя по всему, оружие это имело не менее славное прошлое, чем Алитиель.

— Это Дельтирий — меч королей Тайсана, — пояснил Майен, заметив восхищенный взгляд принца. — Когда мятежники осквернили город Авенор, королевские регалии ради их сохранения разделили между кланами. Предводитель каждого клана отвечает за сохранность этих реликвий. Вплоть до сегодняшнего дня графы Камриса бережно хранили ваш меч.

Майен пересек комнату. Его медно-рыжие волосы разметались в разные стороны.

— Но прошу вас, ваше высочество, поторопитесь. Без вашего появления торжество в главном зале не сможет начаться.

Лизаэр надел шелковистые панталоны и батистовую рубашку, накинул плащ, украшенный затейливой вышивкой. В глубине души ему было почти стыдно за удовольствие, какое он испытывал, освободившись от опостылевшей дорожной одежды. Он с детства привык к дорогим нарядам, но тогда они казались ему чем-то само собой разумеющимся. Только теперь он смог оценить их по-настоящему. Вместе с этой мыслью пришла другая. Лизаэр вдруг понял: он и его новые подданные отчаянно нуждались друг в друге. Он должен был кем-то править, а этому разобщенному застарелой враждой краю требовалось сильное и разумное правление. Смирившись со своим новым предназначением, Лизаэр связал позолоченные фестоны шнуровки, застегнул перламутровые пуговицы и попытался выкинуть из головы подозрения, что все эти роскошные одежды добыты не самым честным путем. Когда Майен прикрепил ему на пояс древний меч и в дополнение подал украшенный чеканкой кинжал, Лизаэр, принц Тайсанский, впервые с момента изгнания из Дасен Элюра почувствовал себя на своем месте.

Он постарался не составлять преждевременного суждения об образе жизни и манерах своих новых подданных — вначале надо поближе их узнать. Если рассуждать беспристрастно, различие между варварами из кланов Этеры и манерными амротскими придворными было всего лишь отражением его собственных воззрений на мир, а теперь они в корне изменились. Лизаэр уже не был тем изнеженным и избалованным принцем, которого судьба безжалостно вышвырнула за пределы Дасен Элюра. И если не кривить душой и внять беспощадному голосу совести, от какого Лизаэра можно было ожидать более справедливого правления? От капризного, романтически настроенного наследного принца, каким он был до изгнания? Или от самодостаточного, независимого человека, принявшего королевскую корону не ради собственного тщеславия?

На дворе изрядно похолодало. Ежась в своих красивых, но тонких одеждах, Лизаэр шел вслед за Майеном. На пути им встретился отряд, вооруженный луками и копьями. Суровые, покрытые шрамами лица при виде принца осветились радостными улыбками. Отсалютовав Лизаэру поднятым оружием, воины, в числе которых были две женщины, растворились во тьме.

— Куда они направились? — спросил Лизаэр.

— На перевал, в ночной дозор, ваше высочество, — полуобернувшись, ответил Майен.

— Грабить караваны?

Как Лизаэр ни старался, он не мог оставаться спокойным, говоря о подобном разбое.

— И для этого тоже, — ничуть не смутившись, ответил внук наместницы Тайсана. — Но главное — они охраняют наш лагерь.

Лизаэр и Майен обошли забрызганный кровью пятачок, где жители поселения совсем недавно разделывали оленью тушу. Шедшая навстречу женщина с ведрами на коромысле, улыбнулась принцу. Как и у всех, на поясе у нее висел кинжал. У откинутого полога шатра какой-то человек, насвистывая, точил меч. Майен свернул с утоптанной дорожки, что вела в конец поселения, и двинулся по узкому проходу, круто поднимающемуся вверх. Вскоре Лизаэр увидел высеченную в скале двойную арку ворот. Двери были обиты железом, а навесные башни по обе стороны от дверей превращали эту обитель в неприступную крепость. Если когда-нибудь здесь и происходили сражения, все их следы были тщательно ликвидированы. Возле дверей стояли четверо дозорных в меховых одеждах. Чувствовалось, что копья, поднятием которых они приветствовали принца, никогда не выпускали из рук, так лоснилась кожаная оплетка на древках.