Руслан Мельников - Эрдейский поход

Правда, в тупике том сбоку, в сторонке – не сразу разглядишь, – устроены небольшие воротца. А поверху, на стене, имелись даже неровные зубцы из дикого скального камня. Между зубцами располагались ниши-провалы, оказавшиеся на поверку бойницами. Причем в двух из них – по обе стороны от ворот – уже торчали заряженные самострелы.

Над камнями блеснули островерхие шлемы с широкими полями. К одному шелому было прикреплено яркое перо. Не то петушиное, не то фазанье, не то какой-то неведомой заморской птицы.

Ратников, в общем-то, немного. Видимо, сотня пришлых воинов не внушала заставному люду опасений, раз на стену не погнали весь гарнизон. Что ж, уже легче. Значит, стрелу с перепугу не пустят. Поговорят сначала.

Или не поговорят? Или до стрел дело в этих горных краях не доходит? Просто засыплют пришельцев камнями с отвесных скал – и вся недолга. Потом доказывай, что не татарин.

Всеволод, придерживая шлем за назатыльник, снова поднял голову. Там, наверху, справа и слева, тоже мелькали диковинные широкополые шишаки и наконечники копий. И народу там будет поболее, чем здесь, впереди, на стене, перегородившей проход. Вон они, выходит, где сейчас, все заставщики, поднятые по тревоге.

С ворот заставы загундосили скороговоркой на угорском. Или на этом, как его... шекелисском наречии. Такого языка Всеволод не знал, но вопрос был тут же повторен по-немецки:

– Wer? Woher? Wohin? Warum?

А потом – надо же! – и...

– Кто? Откуда? Куда? Зачем?

...И по-русски тоже.

Нет, похоже, переговоры все же состоятся. Камнепад обождет.

У Всеволода отлегло от сердца. А вперед уже выступил Бранко. Заговорил... Кажется, по-угорски.

В словах толмача Всеволод уловил знакомое уже «Кастлнягро» и немецкое «Зильбернен Тор». «Черная Крепость». «Серебряные Ворота». Объясняет волох, куда путь держим.

Проводника прервали.

– Бранко?! – выкрикнули из бойницы слева. – Бранко Петри! Ковач?!

Стальной шлем с пером поднялся над камнем. Под шлемом обнаружилось усатое лицо с перебитым переносьем и шрамом через левую щеку. Еще Всеволод разглядел выступающие скулы и чуть суженные глаза.

Отдаленно воин перевальной заставы напоминал степняка – татарина или половца. Только ростом – выше да светлее лицом и волосом. Но все равно, видать, потомок кочевого племени. Что ж, очень может быть. Кто их теперь разберет-то, угорских мадьяр-шекелисов этих.

Незнакомец в шлеме махал рукой, кричал и, вообще, изъяснялся довольно бурно. Волох отвечал тем же. И хоть перекрикивались эти двое на угорском, слова приветствия в переводе не нуждались.

Заставные ратники, выглядывавшие из-за глыб со скал, исчезли. Камни вниз не летели. Опасность миновала? Пропускают?

Прозвучало еще несколько фраз. Что-то крикнул Бранко. Что-то – воин с пером на шлеме.

Потом – краткий приказ. И воротца заставы, тихонько скрипнув, отворились.

– Кто этот, со сломанным носом? – негромко спросил Всеволод.

– Золтан Эшти, – отозвался Бранко. – Сотник перевальной стражи. Он тут главный.

– Вы знакомы?

– Давно. Прежде я часто водил через Брец купеческие обозы и караваны.

– Друзья, значит?

Хорошо б, если так. Если так, то можно будет проехать без задержки.

– Ну-у-у, – неопределенно протянул Бранко. – Можно сказать, и друзья. Настолько, насколько вообще могут дружить волох и шекелис.

Судя по тону проводника, дружба та была не шибко крепкой. Наверное, что-то вроде худого мира, установленного промеж Всеволодом и Конрадом и нужного сейчас обоим.

– Ясно, – вздохнул Всеволод. Ладно уж, камнями не забросали – и на том спасибо. – Что от нас потребно?

– Для начала – уплатить пошлину за проезд.

– Сколько? – Всеволод с готовностью потянулся к поясному кошелю.

Если дело только в звонкой монете... И если этот Золтан зубы не заговаривает, как Прохор с брянской засеки...

– А уж это как сторгуетесь. Но предупреждаю сразу: серебро сейчас будет предпочтительней золота. Сам понимаешь, время такое...

Всеволод нахмурился:

– Вообще-то серебро я бы предпочел оставить при себе. Именно потому, что такое время.

Бранко неодобрительно покачал головой:

– Не торгуйся, русич, – мой тебе совет. Шекелисы вспыльчивы и воинственны. А тебе и твоим дружинникам не нужны бессмысленные стычки в чужих горах.

Волох взмахнул плетью, подгоняя вороную лошадку, въехал в открытые ворота первым. Следом на территорию заставы вступил конь Конрада. Всеволод, помедлив немного, тоже тронул лошадь. Жестом приказал дружинникам: проезжаем.

За стеной-завалом неожиданно обнаружился довольно просторный... ну, не крепостной двор, конечно, но что-то вроде того.

Низенькие лачуга, сложенные из дикого камня, коновязь с полусотней добрых лошадей, аккуратно развешанная сбруя, доспехи, оружие, затушенные кострища, вязанки дров под навесом и... И – на противоположном конце – еще одна стена. Каменный вал, набросанный на скорую руку и утыканный рогатками. Узкий проход. Еще одни ворота.

Людей на заставе было не много и не мало. Меньше, чем в сотне Всеволода. Но больше, чем на брянской засеке Прохора. Часть шекелисов, видимо, несла службу наверху – у камней, нависающих над ущельем.

Заставным воинством распоряжался знакомый Бранко – воин с перебитым носом и широкополой, помеченной пером каской. По приказу Золтана Эшти бойцы уже запирали ворота за русичами.

Тесно не было. Места между двумя стенами оказалось предостаточно. Хочешь – дружину пришлую ставь, хочешь – купеческий обоз размещай. Но и уйти с заставы незамеченными невозможно. И подступиться да взять горную крепостцу наскоком тоже мудрено. Что из валашских земель, что из эрдейских. Шекелисы – не брянцы, у которых лесная засека на одну сторону лишь навалена.

– Бранко, слышь, – негромко позвал Всеволод. – Зачем перевальной заставе вторая стена – в тылу? От нечисти берегутся?

– Нечисть такой стеной не остановишь, – невесело усмехнулся волох. – От людей эта преграда.

– От татар, что ли? Так ведь ушли они. И ты вроде говорил, будто другими перевалами. Или нет? Или не ушли?

Бранко махнул рукой:

– Татары тут ни при чем. Свои лиходеи сейчас страшны, что бесчинства творят, кои и степнякам не снились.

– Свои? – не понял Всеволод.

– Ну да, свои. Неспокойно в трансильванских землях, потому и порядка никакого. Да и откуда ему взяться, порядку-то? По ночам нечисти полно всюду. У немцев сил едва-едва хватает, чтоб орденскую Черную Крепость удержать. Королевское войско разбито кочевниками, сам Бела бежал, герцогские, воеводские и баронские дружины тоже рассеяны и изгнаны за пределы королевства. Татары вон и те из Эрдея отступили.

Зато для лихих людей и разбойных ватаг нынче раздолье. Мародерствуют безнаказанно, нападают на поселения и города, где народец какой-никакой еще остался, грабят обозы беженцев. Да ладно бы просто грабили – убивают ведь людей без нужды и без счета. Озверели совсем, хуже темных тварей стали.