Роберт Сальваторе - Возвращение убийцы драконов

Тинтамарра кивнул и поклонился в знак согласия, затем повернулся и посмотрел на Джено и пленных.

Кэлси стоял неподвижно, размышляя над своими последними словами. Он действительно верил, что король Киннемор вскоре призовет к прекращению военных действий и это, несомненно, убережет Тир-на-н'Ог от бедствий, которые могли бы нанести лесу новые сражения. У Керидвен не было особой уверенности, что ей когда-либо удастся завоевать гордых тильвит-тегов. Кэлси знал: ведьма будет далее рада, если они уйдут с ее дороги.

Для Тир-на-н'Ог и тильвит-тегов перспективы казались светлыми. Однако Кэлси, чьи взгляды на мир стали шире и у которого возрастало сочувствие к тем, кто не принадлежал к его племени, искренне опасался, что старейшины Тир-на-н'Ог примут предложение о перемирии.

– Мне всегда хотелось познакомиться с принцем, – обезоруживающим тоном произнесла Диана, усаживаясь на ковер из клевера рядом с Гелдионом, который демонстративно отвернулся и отвел взгляд в сторону. – Я принесла вам поесть, – объяснила она и протянула ему миску с кашей.

Вопреки своему намерению держаться отчужденно по отношению к своим захватчикам, Гелдион не мог оставить без внимания этот жест. Он не ел почти сутки, и его желудок недвусмысленно давал об этом знать.

Вскоре после полудня группа Кэлси повстречалась с отрядом тильвит-тегов и разделилась: Тинтамарра и рядовые пленники ушли с эльфами, тогда как Кэлси повел остальных дальше на юг, в направлении фронта и туда, где находились правители эльфов. Ближе к вечеру их группа вновь разделилась: Микки и Гэри отправились с Кэлси, оставив Джено, Диану и принца на поросшем клевером лугу, окаймленном высокими мощными соснами. Надвигались сумерки, и косые лучи солнца окрашивали траву в оранжевый цвет, а деревья, что стояли по западному краю, бросали на поле длинные тени.

– Ты взял пищу, значит, ты будешь говорить со мной, – весело сказала Диана.

Гелдион уткнулся в миску с кашей, однако его маленькие темные глаза сверкнули из-под густых бровей на женщину.

– Не трать понапрасну силы, – посоветовал Диане Джено, сидевший неподалеку. – У этого принца слишком мало слов, достойных того, чтобы их слушать.

Диана была иного мнения. Она запустила руку в сумку, ощутив пальцами аккуратно убранные фотокамеры и весьма знаменательный снимок, который она вложила между ними.

– Что чувствуешь, будучи принцем? – спросила она.

– А что чувствуешь, будучи настырной девкой? – холодно парировал Гелдион.

Находившийся поодаль Джено замычал и вскочил на ноги, удерживая наготове свои молоты. Но Диана сердито посмотрела на него и жестом велела порывистому дворфу успокоиться.

– Весьма учтиво, – усмехнулась она, взглянув на Гелдиона. – Мне просто было интересно узнать о твоем отце и вашей жизни в Коннахте.

Гелдион снова пробуравил ее глазами, но сейчас он казался чуточку менее самоуверенным.

– Ведь он как-никак король, – непринужденно продолжала Диана, оглядываясь по сторонам (на самом же деле ее внимание было целиком сосредоточено на принце). – Судя по тому, что я слышала, он намерен править всем миром. Я подумала, что будет разумно побольше узнать об этом человеке.

Гелдион вновь занялся кашей.

– И больше узнать о его сыне, – хитро добавила Диана. – О принце, который в один прекрасный день станет королем.

– Хотя сейчас он и сидит в цепях в лесу у эльфов, – с радостью вмешался Джено.

Гелдион метнул сердитый взгляд на дворфа, и Диана, которой помешали, – тоже. Ее высказывания строились по определенному плану, по методу, позволявшему ей оценивать реакции Гелдиона вне зависимости от того, отвечал он словесно или нет.

– А каким королем будет Гелдион? – спросила Диана.

Принц недоверчиво ухмыльнулся, и женщина замолчала, оценивая его реакцию. Не потому ли Гелдион отметал ее вопрос, что считал ее просто настырной девкой, не достойной его объяснений? Или же мысль самому сделаться королем вообще кажется ему нелепой?

– Будет ли Гелдион человеком добрым, который печется о нуждах своих подданных? – наступала Диана. – Или же он…

Гелдион отшвырнул полупустую миску с кашей, отчего Диана умолкла на середине фразы. Принц презрительно посмотрел на нее и отвернулся.

Его гнев подсказал Диане, что второй путь ее рассуждений оказался верным. Гелдион не верил, что когда-либо он будет королем. «Но почему?» – задавалась вопросом Диана. Тильвит-теги не станут убивать его, он это знал. Они договорятся с Киннемором и вернут его отцу, когда соглашение будет заключено.

Значит, дело в отце, который будет ему мешать, сообразила Диана и снова протянула руку к той выразительной фотографии.

На другом конце лужайки Джено громко хмыкнул.

– Королем чего? – спросил дворф, подвигаясь к кипевшему раздражением принцу. – Королем сожженного дотла города, который когда-то назывался Коннахтом? Ибо это все, что от него останется, когда народы страны единодушно поднимутся против Киннемора!

Бахвальство дворфа вывело Гелдиона из его невеселых раздумий.

– Киннемор будет править страной! – провозгласил. он. – А все дворфы будут перебиты либо загнаны глубоко в их вонючие горные норы!

Диана думала, что Джено наверняка набросится на принца, но дворф лишь расхохотался в ответ на угрозу Гелдиона.

– Киннемор будет править страной, – вновь упрямо произнес Гелдион.

– Тебе ведь предстоит хлебнуть того же горя, что хлебнул Гэри Леджер, – пропыхтел Джено и щелкнул пальцами (щелчок этот был чем-то похож на звук взводимого затвора крупнокалиберной винтовки), отходя прочь и смеясь на каждом шагу.

Гелдион не отпустил каких-либо замечаний вслед дворфу. За эти два дня он подслушал рассказ об утрате Гэри и потому понял, о чем толковал Джено.

Диану же повергло в изумление, что принца, похоже, вовсе не задело мрачное предсказание дворфа.

Гэри, Кэлси и Микки возвратились на луг к следующему утру. В этот день лес был спокоен: впервые со времени взятия Дилнамарры Тир-на-н'Ог не проснулся под звуки сражения. Диана восприняла это как доброе предзнаменование, Джено – тоже, и даже Гелдион казался более спокойным.

Диана думала, что принц выглядит невозмутимым из-за очевидного поворота событий, и ее предчувствие тут же подтвердилось, когда Кэлси сделал свое заявление.

– Король не пойдет на уступки ради спасения жизни своего сына, – сообщил эльф.

Выражение лица Гелдиона сказало Диане очень и очень многое. Несомненно, он упал духом, но это его не удивило. Не удивило! Диана свела воедино все, что ей удалось узнать из рассказов Гэри о Керидвен, из ее собственных бесед с Микки и Гелдионом, не забыв про снимок, что лежал у нее в сумке. Теперь Диана понимающе кивнула, убежденная, что все куски этой головоломки встали точно на свои места.