Леонида Подвойская - Предтечи Зверя. Алёна

– Ну, говори же!

– Скажите, они все были одинакового телосложения и роста? А возраста?

– Да… Он у нас довольно постоянный в привязанностях. Где-то к тридцати годам он отправляет нас в отставку. Это я засиделась, потому, что родила ему сына. Две жены ушли туда вне очереди. Где-то одного возраста. И фигуры у них где-то одинаковы.

– У вас довольно, своеобразные фигуры. Такая…эээ…ну, - Алёна, краснея, ткнула пальцем в грудь - сейчас там не в моде. - Поэтому таких фотомоделей немного.

– Ну, что есть, то есть. Куда уж больше, - обиделась на моду хозяйка, но к чему ты всё-таки?

– Наоборот, - уточнила девушка. - Но это неважно. Просто на ваших женщин более всего похожа та фотомодель. С неё всё и сделали.

– Что, всё?

– Это фотомонтаж, Цуми. Понимаете? - прошептала Алёна.

– Не понимаю, - также перешла на шёпот Муни.

– Обман. Берут фотографию одной женщины и приделывают фотографию головы другой. Это - фотографии фотомодели с головами тех жён.

– Разве такое можно сделать?

– Ого! Ещё не то можно сделать. А на компе - несколько секунд - и не отличишь. А их… тех… фотографировали перед отъездом?

– Да… помню. Говорили, на какие-то там документы и вообще, Вождю на память. Но зачем?

– А других сведений о них нет совсем?

– Ну, Вождь рассказывал, что звонили, пока не устроились. А потом и звонить перестали. Забыли, мол, неблагодарные…

– Здесь какой-то страшный обман. Цуми, не соглашайтесь никуда уезжать, пока я всё не разузнаю…

– Нет, деточка. Подожди. Дай подумать… Или нет. Ты иди, посекретничай с Пухупат о её Чико, а я подумаю.

– Вы знаете…?

– Здесь мы всё друг о друге знаем. Только тем и держимся. Иначе всё бы выболтали Вождю. А так, страшно, что и о тебе разболтают. Но делаем вид, что не знаем… Ладно, иди. Поговорим ещё. Тем, двоим пока - не слова.

Комната младшей жены была поменьше, чем у старшей, но попросторнее, чем Алёнина,а так всё тоже, но меньшего размера и похуже. Разве что кровать такая же роскошная. " Ну, не для её, а его удобства", - подумалось Алёне.

– Зачем ты при всех о Чико? - зашипела на неё Пушок.

– Ай, разве кто догадается, о ком я? Кто додумается, что это об Аллигаторе?

– Что о нём, конечно, нет, - всё же прыснула от своей выдумки младшая жена. - Но всё равно, могут подумать…

– Объяснишь, что речь шла действительно о крокодильчике, которого ты приручила и хотела приручить. Но он заболел.

– И я хотела попросить тебя его вылечить. Но не получилось и он сдох.

– Ещё чего! - по-детски обиделась Алёна. - Я когда кого лечила, у меня ещё никто не умер. Ни люди, ни звери.

– Тогда где он?

– Выпустили. Он скучал по маме и папе.

На такое алиби Пушок согласилась, и они приступили к самой тайне.

– Я вчера вылечила Чико. У него была эта же зараза. Где они все её набрались? У вас что наркоманы или эти… нетрадиционные половые связи?

– Нет, у нас всё по традициям.

– А… это самое… у мужчин с мужчинами в традиции не входит?

– Чико не такой!

– Да, он влюблён в тебя по уши!

– Как - как?

– Ну, это значит - полностью. Только вот, говорит, ты для него табу… Послушай, Пухупат, а ты с ним не…

– Как ты смеешь! У вас что, всё напоказ? У нас о таких вещах девушки разговаривать не должны. И тем более, я жена Вождя! А ты о таком спрашиваешь! Нет! Как ты могла подумать?

– Извини, - растерялась такой бурной реакции Алёна. - Я действительно… Просто, эта зараза передаётся половым путём. Поэтому я думала, было бы неплохо проверить… На всякий случай. А то, если ещё потом и вождь…

– Нет! У наших женщин верность - святое! По крайней мере - телесная, - уточнила она, потупившись.

Змей оказался постарше Чико. Но пониже и постройнее. Глядя на его гибкое тело, Алёна вдруг вспомнила про Уго.

– Чи… Алл, спохватилась она, перехватив умоляющий взгляд пришедшего вместе со Змеем гиганта. - Ты не знаешь, где мой друг, с которым мы пришли сюда.

– Знаю.

– Ну?

– Сказать не могу. Запрещено Вождём.

– Но мы вроде уже и друзья?

– Но я всё ещё служу Вождю. У него спроси, - каким-то двусмысленным тоном посоветовал Аллигатор.

– Ну что же, ложитесь, - со вздохом предложила девушка Змею. Она привычно закрыла глаза, протянула над больным руки. Когда от них полилось свечение, Змей испуганно приподнялся, но сидящий у входа Аллигатор своей длиннющей рукой успокаивающе придавил того к кушетке.

– Расскажи ещё о рыцарях, - попросил Аллигатор в перерыве. - Я вот, пробовал пересказать, но у меня не так получается.

– Не буду. Ты ведь не хочешь мне рассказать про Уго!

– Это неправильно, - качая головой, вмешался Змей. - Аллигатору это запрещено. А тебе ведь никто ничего не запрещал?

– Нет, почему же? Мне сегодня тоже запретили рассказывать кое-что о нарушениях запретов. Разных там ваших табу, - уколола мужчин Алёна. И испугалась сказанного, - настолько явно побледнели оба только что бывших краснокожими мужчины.

– И, конечно, как вы, я выполню эти запреты, - успокоительно добавила она. - Ладно. Вот, слушайте, - и она начала захватывающий рассказ, навеянный романами Вальтера Скотта. И казалось, оба простодушных мужчины уже не интересовались чудесами исцеления, а ждали перерывов для продолжения этой истории. Конечно, многое оставалось за пределами их понимания. Алёне приходилось терпеливо разъяснять многие "непонятки", но в целом она справилась. И с историей и с болезнью.

– Они молодцы, оба - констатировал утром Змей. - А эти их… короли, принцы, и как их там… Вожди они везде вожди, да?

– Да. Только у меня на Родине нас не такой! - спохватилась она.

– Ты добрая богиня. Ты стонала от боли, когда лечила. Так поступают наши добрые боги. Злые, наоборот - отдают нам свою боль. Мы не знаем, как должны благодарить тебя. Придёт пора - прикажешь. А Аллигатор сказал правильно - спроси про Уго у Вождя. Твёрдо спроси. Поняла? - Змей тоже низко поклонился, правда, тереться носом не полез.

В комнате уже стоял кубок того самого коварного сока. Вылив снадобье в рукомойник, Алёна раздвинула теперь не закрывающиеся колья и стала ждать развития событий. И ждать долго не пришлось. Искуситель появился, вновь будто проходя по делам мимо. Одет он был на этот раз в пурпурную тунику, оголяющую и волосатую грудь, и руки, и ноги. И с праздничной повязкой " тавасу", охватывающей смоляные волосы. Коричневые, начавшие полнеть, с жесткими волосинами на икрах ноги вызвали у девушки отвращение. Руки ещё, правда, были ничего - мускулистые. Но вся начавшая расползаться фигура ни восхищения, ни вожделения не вызывала. Но мужчины вообще склонны преувеличивать свои достоинства. Особенно, зрелого возраста, стареющие мужчины. А этот был ещё и уверен в чудодейственной силе напитка. Поэтому и подходил к окну этаким самовлюблённым павлином. Но Алёна приняла пока его игру. Очень много следовало выведать у этого странного предводителя этого странного племени.