Светлана Графная - По закону перелетных птиц

– Да я и неподписанные найду! - обрадовано закивал Найон, исчезая куда-то и буквально через несколько мгновений возвращаясь уже со стулом в руках, на который он осторожно помог усесться ведьме. Где-то позади слышались возмущенные вопли дамы, из-под которой Всадник и выдернул оный стул.

Лойнна села и оперлась локтями на подоконник, заставляя себя не закрывать глаза, а смотреть в одну неподвижную точку. На трещину в оконной раме, например. Так голова кружилась хотя бы чуточку меньше. Ветерок приятно обдувал лицо, солнышко игриво пускало зайчики прямо в глаза.

– Вот, домна Лойнна! - радостно раздалось рядом, и на колени ей посыпались темные бутылочки с плещущимися за стенками зельями. Она с первого взгляда вспомнила, что нашел он как раз то, что нужно.

– Спасибо. А кубка ты там не встречал? Серебряный такой, почерневший от времени…

– Да-да, вот, возьмите…

Всадник с интересом посмотрел, как она смешивает строго отсчитываемые капли и кривится, залпом опрокинув в рот мерзко шипящую смесь.

– Всё, убирай…

Посидев с минутку, Лойнна ощутила, что стимулятор - штука верная и в беде не бросит. Во всяком случае, внятно объяснить что-то неловко отирающемуся Всаднику и найти себе логово для ночлега она уже сможет.

– Спасибо, - искренне поблагодарила ведьма, сама нагибаясь и бережно упаковывая зелья и кубок в отрез замши и пряча в сумку. - Мне гораздо лучше.

– Ээээ… да?

– Да, - твердо ответила Лойнна, для наглядности решительно встряхивая волосами. - Ты, кажется, что-то хотел у меня спросить?

– Ага. Вам Барга седлать? Мы через… то есть уже пять минут назад… у конюшен собираемся и едем в королевский лагерь.

Лойнна призадумалась. Оставаться во дворце - гиблое дело. На время отсутствия Его Величества и принца здесь всем заправляет Леагр, а уж он-то точно не станет изображать из себя хлебосольного хозяина. Но и суток пути она сейчас однозначно не выдержит.

– Барга - седлать, - наконец решила ведьма. - Но с вами я не поеду.

– Как? - опешил Всадник. - А что же я домну Райдасу и господину чародею скажу? Они же вас мне доверили!

– Скажешь, что я тебе уезжать и приказала. Домну Райдасу. А с Церхадом я сама поговорю, пожалуй… Ладно, езжайте, счастливо добраться!

Кому-то стимулятором служит ядреная смесь трех трав и настоек, а кому-то достаточно показать сверкнувшую между пальцев золотую монету. Корчмарь в "Веселом жеребце" принадлежал ко второму типу, чем несказанно порадовал замученную Лойнну.

Ванну в виде горячей бадьи, свежий, хотя и подостывший ужин и чистое постельное белье ей предоставили немедленно, приставить горничную пообещали, но позже, когда схлынет вечерний наплыв народа внизу, в обеденном зале первого этажа. Ведьма устало махнула рукой и не стала спорить. Попросила только, чтобы девушка была толковой и не пугалась почем зря, а кто-нибудь позаботился и о её коне.

Сумки ведьма бросила прямо у порога, не найдя в себе сил дотащить их хотя бы до кровати. К черту, все равно в них нечему ни биться, ни мяться…

"Лойнна? - бесплотный, едва пробивающийся сквозь десятки верст голос Церхада согрел, как прикосновение теплой ладони. - Ты почему кристалл не принимаешь?"

"Не могу", - честно призналась ведьма, бессильно падая на кровать и отгоняя кощунственную мысль, что сапоги было бы неплохо снять. Ну или хоть расшнуровать.

"То есть? - не понял маг. - Ты его потеряла? Разбила? Или… о боги!!!"

"Скорее черти…"

"Лойнна, ты колдовала?!!!!!" - если бы голосом можно было ударить, то Церхад залепил бы ей хлесткую пощечину.

"Может быть", - уклончиво отозвалась виновато сжавшаяся в комочек ведьма.

"Да какое "может быть"?! Ты кому врать пытаешься?! - бушевал маг. - Совсем с ума сошла?!!! Сколько их было?"

"Дюжина"

"Ско-о-олько?!! - возмущение саркастично перетекло во вкрадчивый шепот: - Лойлинне, тебя вчера никто по голове не бил?!"

"Как это ты догадался?" - язвительно отозвалась обиженная ведьма.

"Видно невооруженным глазом! - отрезал маг. - И чего ради, скажи мне?"

"К вам сейчас едет отряд из двенадцати магов. Завтра утром будет в лагере"

Церхад выругался так грязно и замысловато, что ведьма покраснела.

"Ну… ведьма… мать твою так-растак… Кто тебя просил?!!!!"

"А что я, интересно, должна была делать?! - не выдержав, взорвалась доведенная за сегодняшний день до ручки Лойнна. - Ты там мечом машешь, от этих тварей по лабиринтам отбиваешься - а мне сиди, крестиком вышивай?! А заодно гадай на ромашке, выйдешь ты оттуда на рассвете - или можно из оставшихся ромашек венок плести и черной лентой перевивать!!!"

"Лойнна, я всегда - всегда! - возвращаюсь! И ты отлично это знаешь!!!"

"О да, - горько рассмеялась она. - Церхад, уверяю, ни один из магов, которых когда-нибудь хоронили поутру рядом с жертвой, а то и без оной, не думал, что его сегодня ночью убьют! До этого момента он тоже всегда возвращался!!!"

"Ты в меня не веришь?"

"Верю. И хочу помочь"

"О да, помогла! - даже на расстоянии Лойнна ясно чувствовала, что чародей зол на неё. И крепко зол. - Теперь вместо того, чтобы идти вечером на разведку, я должен бросить лагерь и отправиться в столицу, чтобы нянчиться с тобой в каком-то крысятнике!"

"Да иди ты куда хочешь! - закричала оскорбленная до глубины души ведьма. - Хоть в лабиринты, хоть к черту на кулички! Только вот ко мне приезжать не смей! Обойдусь как-нибудь без "няньки"!"

"Да неужели?"

"Будь уверен!"

"Ну, тогда, как скажешь, дорогая! - преиздевательским тоном откликнулся маг. Яд так и хлестал из каждой мысли, походя касавшейся Лойнны. - Домн не может противиться желанию дамы…"

"Скатертью дорога!"

Три дня она провалялась в постели, мало что замечая вокруг. Сон сменялся с бредом, слезы - судорожно сжатыми кулаками, а отчаянье - тупым бессильным онемением.

Присланная-таки хозяином служанка поначалу жутко пугалась каждого приступа, хотела бежать за помощью и останавливалась только после страшного ведьмовского окрика:

– Не смей!

Потом как-то попривыкла, научилась смешивать кое-как продиктованный Лойнной настой, ловко меняла почти мгновенно нагревающуюся, пропитанную водой с уксусом повязку. По сути, ведьме не нужен был какой-то особый, специфичный уход. Ей нужно было время, чтобы прийти в себя и собраться с силами.

Обычно на это уходили сутки или чуть больше. На этот раз она и не надеялась, что поднимется раньше, чем через три дня.

Потому что рядом не было его. Того доброго гения, который умел охранить её от всего на свете. Кроме, разве что, её самой. Который легко, не напрягаясь, предугадывал любое её желание, никогда не приставая с расспросами: "Тебе лучше?" - потому что сам всегда знал едва ли не точнее её самой, лучше ей - или хуже. Который, в отличие от сбившейся с ног служанки, никогда не перепутал бы ринницу с женьшенем и не стал бы пытаться уговорить её съесть что-нибудь, если она и один глоток-то может сделать только с большим трудом.