Светлана Графная - Ступени к Храму

Дождь ливанул внезапно: только мы порадовались распогодившемуся было небу, как задул сильный ветер и из невесть откуда взявшихся туч посыпался на землю крупный весенний дождь. Шаловливый, как и все в Цве?тне, он то бушевал, загоняя редких прохожих под зонты и крытые остановки, то затихал, чуть-чуть игриво шевеля поверхность темных луж. Вымокнув в первые же полминуты, мы даже не пытались уже как-то спасти одежду или волосы, а шли прямо по центру города босиком, с растекшейся по лицу тушью и прилипшей к телу одеждой, с жалостью глядя на пятьдесят человек, ютившихся под козырьком подъезда. Глупые! Ну что такое промокшие туфли или сломавшаяся спица на зонте? Ерунда! А что такое крупные сладкие капли первого весеннего дождя, омывающие лицо, стекающие щекочущими струйками по спине и волосам, теплые, глубокие, мягкие лужи, в которых по щиколотку тонут босые ноги, и глубокое, льющееся прямо с неба чувство свежести, новизны, дикой свободы, тонким ручейком струящееся вдоль мокрой дороги, встряхивающееся на дереве расправляющей крылья птицей? Это - счастье, это - сила, это - ЖИЗНЬ!!!

Набережная вывела нас прямиком на главную городскую площадь, сплошь расчерченную "зеброй" и украшенную изваяниями в фуражках. Как выяснилось опытным путем, мужики в фуражках оказались совсем даже не изваяниями, а обычными блюстителями порядка, уныло мокнущими под дождем с бравым видом опытных вояк, ибо вот-вот должна приехать какая-то в меру известная особа, так что уйти с постов они ну никак не могут.

– Это кошмар какой-то! И не мог он приехать или уж часом раньше, или - позже! - жаловался нам один из изваяний. - А то уже, видят Хранящие (лица и впрямь все видевших Хранящих злобно перекосились), достал этот квыбров дождь!!!

Воздух, наполненный энергией дождя, тоненько обиженно завибрировал, тут же вылив на обидчика тройную порцию влаги.

Мы с Хранящими переглянулись, обмениваясь понимающими улыбками.

– А вы закройте глаза, - проникновенным, "волшебным" голосом Сказительницы пропела я.

Мужик, как зачарованный, улыбнулся и послушно закрыл глаза. Лия тремя мягкими шагами зашла ему за спину, положила руки на плечи. Сквозь тонкие, полупрозрачные пальцы тонкими теплыми струйками полилась вода. Вода-сила. Вода-энергия. Вода-Жизнь. Чуть светящиеся, сияющие струйки спускались вниз по одежде, оплетали вычурной вязью сапоги, растворяясь в общем потоке устилающей площадь влаги.

– Вдохните. Глубоко-глубоко, словно в последний раз, - медленно выводила я, закрыв глаза и взявшись за руку Таирны. - Вдохните силу ветра, вдохните радость ливня, вдохните любовь жизни.

Сжатые кулаки расслабились, но не бессильно опустившись, а сознательно раскрывшись навстречу дождю, ветру, жизни, словам Сказительницы… Я устала повторять: Нет оружья лучше слова. Я устала уверять: Жизнь важней всего другого. Надоело говорить Своды правил и заветы. Есть одно желанье: жить. Хоть чуть-чуть, до края лета. Распахнуть ворота в лес, И смешной шальной девчонкой Внутрь дупла на ясень влезть, Рассмеяться трелью звонкой. Прогуляться под дождём В переулке деревенском - Мы всегда чего-то ждём, Хоть и знаем: бесполезно. Рано утром, на рассвете Шепчет мне сестра-весна Тайну, ведомую детям: Хочешь жить - живи сама!

Я обессилено замолчала, отдав энергию до капли, до самого конца. Тая, быстро прошептав что-то, провела мне по лицу разом потеплевшими пальцами. Стало легче.

Лия убрала руки и встала рядом с нами. Мужик медленно открыл глаза и совсем по другому оглядел все вокруг. Другими глазами другого человека. Потом повернулся к нам и благоговейно спросил:

– Кто вы?

Мы переглянулись и весело рассмеялись.

– А мы и сами толком не знаем! - ответила за всех Таирна.

Дождь кончился так же внезапно, как и начался, выглянувшее из-за рваного полога облаков солнце расцветило небо сразу тремя сияющими радугами. Люди вылезали из магазинов и подъездов, недоверчиво глядя на лужи. Почему смотреть, есть ли дождь, надо именно по ряби на лужах? Разве так трудно поднять голову и глянуть на небо?

– А я хочу кураги! - вдруг вырвалось у меня.

– С чего вдруг? - удивилась Тая.

– Не знаю, - сама себе поразилась я. - Просто хочу и все. Вон, кстати, фруктовый ларек есть - пойдем, купим?

Не дожидаясь ответа, я перебежала через дорогу и купила полкилограмма кураги.

– Ты что, собираешься её немытой есть?! - возмутилась Ильянта.

– Ну хочешь - пойдем и помоем твою долю в реке, но тогда шансы отравиться удваиваются! - предложила я.

– Нет уж! - брезгливо фыркнула Лия, отворачиваясь от протянутой горсти сухофруктов.

Впрочем, поглядев на то, как быстро тает содержимое пакета, она скоро не выдержала и, подозрительно понюхав бывший абрикос, все-таки отправила его в рот. Прожевала, недоверчиво улыбнулась и, выхватив у меня пакет со словами:

– Вы уже и так почти все съели! - быстро отправила всё оставшееся себе в рот.

– А заворота кишок не боишься? - мстительно "озаботилась" Тая.

– Всё, что могло, отзаворачивалось сто лет назад! - лучезарно улыбнулась Лия, огорченно тряся пустой пакет над ладонью. - Иньярра, а почему ты так мало купила?

– Чтобы заворота кишок не было, - отмахнулась я и, всмотревшись вперед, радостно заорала: - ФОНТАН!!!!

– Ну и что? - не поняли моего восторга ведьмы.

Вместо ответа я продемонстрировала им свои липкие руки и юбку, забрызганную грязью по самый пояс.

– Иньярра, ты же не собираешься мыть руки в фонтане? - озабоченно спросила Ильянта.

– Нет, - успокаивающе помотала головой я и, не успела Лия расслабиться, пояснила: - Я собираюсь туда залезть и постирать юбку, а руки сами отмоются в процессе!

– ЧТО?!!!!! - возмущенно возопила Ильянта, но было уже поздно: я, разбойничьим свистом распугав всех окрестных голубей, с разбегу заскочила в фонтан, оказавшийся неожиданно глубоким: почти по пояс.

– Уууу! Холодно!

Ильянта, не веря своим глазам, остановилась в трех шагах от каменного бортика:

– Но… но… но… Тая, ну скажи ты ей!!! - взмолилась она, не найдя нужных слов сама.

– А что сказать? - невозмутимо поинтересовалась Тая, спокойно подходя поближе.

– Чтобы она прекратила нас позорить!!!

– Кого - нас? - так же спокойно спросила Тая, неспешно перекидывая ноги через бортик и плюхаясь рядом со мной: - Ух ты, правда холодная!

Ильянта, задохнувшись от негодования, отошла подальше, чтобы, не дай Хранящие, никто не подумал, что она - с этими двумя сумасшедшими. Села на лавочку и, гневно закинув ногу на ногу, принялась испепелять нас фирменным взглядом. Всё бы хорошо, да вот только фирменный взгляд был у каждой из нас - не даром же ведьмы! - так что уже через пару секунд между нами искрило, а у новоотремонтированного фонтана были все шансы вновь уйти на длительную реконструкцию.