Генри Олди - Снулль вампира Реджинальда

Он плюнул в ладонь, создал крошечную модельку демона и показал, как бы перехватывал инициативу у злобного нижнемамца. Получилось быстро, изящно и без лишнего членовредительства.

– Ты слишком многого хочешь от будущих магистров, друг мой!

Рудольф Штернблад, капитан лейб-стражи, хлопнул боевого мага по могучему плечу. Просперо качнулся, восстановил равновесие и повернулся к приятелю лицом. Мало ли, вдруг еще раз хлопнет?

– Сравни их опыт и твой! Я бы тоже иначе бичевал...

Комиссия отпрянула на безопасное расстояние, поскольку малютка-капитан снял поясной ремень, собираясь устроить показательную демонстрацию. К счастью, Рудольф ограничился двумя «винтами», простым и шестеричным, после чего заново подпоясался, не останавливая вращения.

– Зачет! – подвел он итог.

– Зачет! – согласился доцент Кручек, с опаской косясь на ремень.

– Зачет!

– Поздравляю, дорогая!

Последняя реплика принадлежала Фортунату Цвяху. Венатор к этому времени уже сбросил Облик, представ в человеческом виде. Разве порядочный муж кинется обнимать любимую жену, оставаясь демоном? Особенно учитывая характер рыжей Мэлис и тот факт, что бывшая ведьма только что сдала конфликт-минимум.

Без него соискателей не допускали к защите магистерского диссертата.

– Водицы бы... – скромно кашлянул дряхленький лейб-малефактор. – С сухариком, а?

Намек был ясен.

Воду с сухарями благоразумный венатор обеспечил еще с утра.

– ...ничего подобного!

– Фартушек, не морочь дедушке голову! Были, были поддавки. Я же понимаю: ты и защищенного магистра скушенькаешь, не подавишься.

– Я сам ее готовил!

– Вижу. Чудненько подготовил, спору нет. А жало на уколе все равно придерживаешь. Если бы я так куколку иголочкой колол, ты бы давно на моей могилке плакал. Вот, смотри, любезный...

Лейб-малефактор изобразил двузубой вилочкой для рыбы, как бы он колол жалом. Потом стряхнул с зубцов целую коллекцию из убитых ос, мух и одного слепня, взял другую вилку и продолжил лакомиться форелькой.

Обычно Нексус пользовался только своим столовым прибором.

Но в хорошей компании, случалось, расслаблялся.

Рыжая ведьма в разговор не вмешивалась. Мэлис отдыхала душой и телом. Она строила глазки лейб-малефактору, краснела от комплиментов боевого мага, подкладывала теоретику добавку жаркого с черносливом, чистила и резала дольками яблоко для капитана... Короче, весело и с пользой проводила время. А если даже муженек и впрямь поберег любимую женушку при сдаче, так это издержки большого, светлого чувства.

Кто осудит?

Конфликт-минимум при зарегистрированном профиле целительницы – так, рудимент прошлого. Память о временах, когда целители еще гоняли бесов из одержимцев. Сейчас бесов гоняют интенсивные экзорцисты. А мы – мирные чародеечки с дипломом. Нам и кнут, и пряник, но кнут – редко...

Грозный муж подтвердит, что кнут – очень редко.

– Слыхали? – спросил Просперо Кольраун, выбираясь из-за стола и устраиваясь на диване. Ложе заскрипело под могучим чародеем, но смирилось. – Говорят, в Брокенгарце новый проповедник объявился. Больной на всю голову. Ходит по упырьим гнездовищам и учит нежить, как жить.

– Вампир? Маг? Эффектор гения?

– Человек. Если не врут, конечно.

– Это ненадолго, – капитан потянулся за вином. – До первого укуса.

– Не скажи, Руди! Он ходит, а его не кусают. Когтем не трогают! Даже слушают, представь себе. Собираются в полночь, зажигают свечи, рассаживаются на могильных плитах... Картинка!

– А что он им проповедует? – заинтересовалась Мэлис.

– Точно не знаю. Что-то про страх. Дескать, страх – один из главнейших пороков. Отриньте его, встаньте лицом к лицу, и будете спать спокойно. Живые вы или мертвые – главное, честный, заслуженный, выстраданный сон. Иначе, мол, господа мертвяки, сраму не оберешься. И что самое интересное, за компанию с проповедником ходит ловец снуллей. Уж он-то зачем упырям понадобился? – ума не приложу...

– Как его зовут? – ласково спросил лейб-малефактор. – Я о проповеднике.

Охотник на демонов улыбнулся.

– Реджинальд фон Тирле.

– Вы знакомы?

– Встречались на Вальпургиалиях. Вряд ли его имя тебе что-то скажет, Серафим.

– Ну почему же? – обиделся старец. – Мир тесен, Фартушек. Мой дед знавал одного фон Тирле. Офицер-кирасир, отличился под Трендау. После гибели командира возглавил эскадрон, на полном галопе ударив во фланг превосходящим силам противника. Безумной храбрости был сударь. Наверное, пращур вашего проповедника. Отвага, она по наследству передается.

– Да, – согласился Фортунат. – Наверное, ты прав.

А доцент Кручек ничего не сказал.

Доцент кушал жаркое.

Вчера ему пришло письмо из Брокенгарца. Обер-бургомистр благодарил за идеальное счисление мага-эталона, уведомлял о премиальных, отправленных в Реттию с казенным скороходом – и предлагал новую работу. Требовалось изучить группу вампиров-соискателей на соответствие чистой эталонной единице, в связи с тем, что предыдущий эталон пришел в негодность. Август Пумперникель уже подтвердил свое добровольное участие в расчетах. Осталось заручиться согласием уважаемого мэтра Высокой Науки, чьи заслуги...

Матиас Кручек вежливо отказался.

Сейчас его умственные силы без остатка были заняты теоремой Ярвета-Шпеерца, одной из трех великих недоказуемых теорем элементарной теории манолитичности, и отвлекаться он не желал.

Январь-февраль 2007 г.