Валерия Воронцова - Клятва ворона [litres]

Стая, только-только затихшая и даже почти убежавшая прочь, вернулась с торжествующим воем. Слюней во рту стало слишком много, десны зудели, горло щекотал зарождающийся рык. Опустив голову, я уставилась на асфальт под ногами, видя не его, а знакомую проселочную дорогу, утоптанную собачьими лапами.

– Ух ты. Яблонев, она у тебя привитая? – поинтересовался Павел, и это был последнее, что я услышала, прежде чем граница между реальным и ментальным окончательно стерлась.

Колючий ветер жестоко трепал траву и поднимал пыль на дороге в резко потемневшее небо, засверкавшее звездами. Внутри меня наступило самое благодатное время для любого хищника. Наступила ночь.

Волкодавы, дикие псы, огромный мастиф, изящная борзая и коренастый ротвейлер, свирепый волк и мощный алабай, овчарки всех пород и мастей и крупные терьеры, серьезная сторожевая и азартная хаски, гордая акитаину и сосредоточенный доберман… Их горячее дыхание и родные запахи трепетали на самом кончике носа. Вокруг не было никого, кто не смог бы одним укусом переломить кость или распороть кожу точным ударом клыка.

Они делали это за десятилетия, а некоторые и за столетия до моего рождения. Возможно, когда-нибудь я стану одной из них, растворюсь в стае семьи, чтобы помогать, подбадривать и защищать уже кого-то другого, но пока… Я была вожаком, и я вела эту охоту.

Земля задрожала под нашими лапами, темноту заполнило предупреждающее утробное рычание, советующее всем, кто нас слышал и чувствовал, забиться поглубже в норы. Нас встретил крокодил, но не он был нашей целью. Впрочем, мы были едины в аксиоме, что укусить можно каждого, да и кости крошатся у всех одинаково.

И мы укусили. Обрушились когтистыми лапами на глаза, прошлись по хребту, подпрыгнули, избегая хвоста, ударили единой силой в нос и обошли его, готовясь к первому и последнему прыжку на того, кто посмел оскорбить нас и наше.

Гиена взвыла, распушив шерсть. Припав на свои передние, слишком хрупкие для нас лапы, она обнажила пасть в оскале. Волкодавы и волк ответили хриплым лающим смехом, передавшимся и мне. Прижав грудь к земле, впиваясь в нее когтями, мы приготовились к финальному рывку к горлу. Если бы не это раздражающее карканье в вышине…

– АГАТА.

Не крик и не просьба. Зов, отдающийся эхом в ушах, отрезвляющий, тянущий назад, обдающий холодным дождем. Темнота, дорога, поле и стая развеялись дымкой, и я обнаружила себя стоящей перед Павлом, позади поднимающейся Алены. Бег до них, драку с фамильяром, на которую намекали ноющие костяшки пальцев, я не помнила. Нижняя губа пульсировала, похоже, какой-то замах девушки я все же пропустила… Проследив за своей рукой, я поняла, что она почти касается горла ведьмака, и в его карих глазах больше нет насмешки и желания уязвить. Лишь опаска и недоверие.

– Еще раз назовешь дворнягой, и Влад меня не остановит.

– Учту, – и глазом не моргнул Павел.

– Узнаю, что ты или твой фамильяр снова полезли к Ирке, а я это точно узнаю, потом не жалуйся.

– Князь подписывается под этими словами? – выглянул из-за меня ведьмак.

– С большим удовольствием, – ровно ответил Яблонев. – Это преимущество круга и дружбы. То есть вещей, о которых ты понятия не имеешь.

– Я всего лишь предоставил выбор, – осклабился Паша. – Проблема в том, что ты сам это знаешь, не так ли?

– Ты меня утомляешь, – вмешалась Варвара. – Что, по-твоему, украл у тебя Леша? И как он мог это сделать, если вы не пересекаетесь?

– Некоторые вещи негде хранить и неоткуда красть. Догадайся сама, – ответил ведьмак, когда я вернулась на прежнюю позицию, не встречаясь с Яблоневым глазами.

– Самоучка, – закатила глаза Прахова. – Светлый целитель не способен откачать темную энергию практикующего, даже если очень захочет. Даже если ему это, в чем я до бесконечности сомневаюсь, очень нужно.

– Мы все знаем, что Марина не ошибается на прямой от А до Б.

– Да-да, две самоучки, это, конечно, истина в последней инстанции, куда уж нам с нашими семнадцатью коленами темных практикующих до вас, – покивала Варвара, растянув губы в стервозной улыбочке. – Правда, Влад?

– Неоспоримая, – поддержал ее Яблонев, наблюдая за Павлом.

– Я хочу увидеть Березина и обыскать его квартиру.

– Перебьешься, – отрезала Ругалова.

– Обратись к Захаровой, если наберешься смелости, – добавила Варвара. – И Мариночку приводи, а то я начинаю забывать, как настоящие суки выглядят.

– Обращусь, не сомневайся, кош…

– Выбирай слова, – перебила его Саша. – Например, «до свидания».

– Уход по-английски нас тоже устроит. – Варя пробежалась пальчиками по плечу Пантеры, будто успокаивая.

Переглянувшись между собой, Павел и Алена повернулись и ушли по тропинке через парк, больше не оборачиваясь. То ли наконец-то поняли, что ловить им здесь нечего, то ли практикующий и впрямь не нашелся что сказать.

– Рвань подзаборная, – фыркнула Варвара, когда они скрылись из виду. – Знаний на полпальца, а строит из себя… Мне Березину позвонить? – спросила она Влада, пока мы с Иркой поднимали свои сумки со скамейки.

– Да. Ирку надо…

– Да-да. Лошадка? Пойдем, мы тебя с Сашкой сопроводим до Катерины. Саш, позвони Мише, может, он где-то по городу на машине.

– Сейчас. – Саша достала телефон.

– Спасибо, что помогла, – тихо обратилась я к Пантере.

– Пустяки, – отмахнулась Миркова. – Мне только в радость. Извини, что не успела предупредить. – Она покосилась на Влада, что-то тихо обсуждающего с Праховой.

– Ничего страшного, – сглотнула я, внезапно осознав, что кошачий тандем сейчас уведет Ирку и мы останемся один на один. – Справлюсь. Ир, ты как?

– Немного шатает, – признала Ругалова. – Хорошо, что ты была рядом, то… что он делал… Леша будет в бешенстве, не знаю, чем вообще все это закончится…

– Саш, Ир, все, идем к проспекту. Агата, до встречи, – крутанувшись на каблуках, ведьма направилась в сторону центральной аллеи, и фамильяры, попрощавшись (Ирка пообещала позвонить вечером), покинули аллею.

Все ранее случившееся здесь было ничем по градусу напряжения в сравнении с молчанием между мной и Владом. Сжав руки, я заставила себя опуститься на лавку, потому что бегство сейчас было бы детским поступком. Хотелось побыть ребенком, но ответы и правда интересовали сильнее. Миркова советовала выслушать Яблонева, и я решила покончить с этим, как с вывихом. Вправить быстро и болезненно, ради самой себя. Еще один пустой день мучительных догадок, переживаний и риторических вопросов не приведет ни к чему, кроме хронической усталости.

Влад медленно подошел и сел с другого края.

– Как ты? – чуть выждав, наверняка убеждаясь, что я не собираюсь рвануть куда подальше, проронил Яблонев.