Эйприл Женевьева Тухолки - Бессердечное милосердие [litres]

Расстегнув плащ Сестер Милосердия, спрятала бедняжку от холода, пока та продолжала кричать, хотя звук теперь заглушало мое плечо.

Крепко обняла ее и бросилась бежать .

Ее ноги бились о мои бедра, а дыхание согревало шею.

Я ощущала нутром вой Логафелл. От этого рева закипала кровь в жилах, дрожали даже кости.

Обернулась, щурясь сквозь туман и снег…

Волк, Великанский Волк, мохнатый, с рыжей шерстью и желтыми глазами. Пять футов в высоту и восемь футов – от носа до хвоста.

Великолепное создание.

Чудовищное создание.

Он поднял переднюю лапу.

Беги, Фрей. БЕГИ ЖЕ.

Рот встретил меня у дверей, и тут же захлопнул ворота, чуть только спина моя оказалась за порогом…

Волк врезался в дверь и принялся таранить ее удар за ударом, удар за ударом.

Ворота дали слабину, закачались. Застонали .

Девчушка разрыдалась, а я прижала ее крепче – так крепко, что почувствовала биение ее сердца. Считала удары, ожидая, когда Зверь прекратит нападение: сотня… двести… триста…

Удары прекратились.

Волк отступил в туман.

Он знал, что по ту сторону получит очередной шанс.

Взобравшись на вершину холма, мы увидали дым из деревни – не дымку, а чуть темнее. Прямо под дымом танцевало рыжеющее пламя, как Элверс после пиршества в разгар лета.

– Торстен горит, – тихо и грустно сообщил Рот, глядя на долину.

Сив взяла у меня девочку, когда мы добрались до Зала. Бедняжка испугалась и вцепилась в мою тунику, широко раскрыв глаза.

– Ш-ш-ш, – успокаивала я, потирая большим пальцем щеку. – Сив позаботится о тебе. С ней ты в безопасности.

Сив успокоила ребенка, покачивая взад и вперед. Я не так уж много времени провела с целительницей, но мне казалось, что нежности в ней много, как у Джунипер.

Сив поймал взгляд Тригва, а затем указала на жемчужно-белые пальцы девочки.

– Разотри ей ноги. Она бежала по снегу.

Тригв взял в ладони ножки малышки и принялся растирать, пока живой цвет вновь не вернулся к стопам и пальцам.

– Какая деревня пала? – тихо спросил он.

– Торстен.

Тригв кивнул и ничего не сказал.

Рот стоял подле тисового древа, толкуя со своими людьми. Я обратила внимание, что всем мужам уже за тридцать. Теперь стало ясно, как день, что они – те последние шестнадцать воинов, лучшие из бойцов Рота – опытные ветераны, которые пережили остальных.

Рот поднял голову, увидел, что я смотрю на него, и тотчас подозвал меня кивком подбородка. Я направилась в его сторону; подле меня шли Тригв и Сестры Милосердия.

– Каков план, Фрей?

Я положила руку на рукоять топора и позволила воинам оглядеть меня.

– Выйдем за стену и встретимся с ней.

Мужи закричали, забранились. Того я и ожидала.

Рот поднял руку, и они замолчали.

– Логафелл уже выманивала нас из-за стен. Скажем тебе – это верная смерть!

Я кивнула.

– Верно, ловушка. Но на этот раз мы не станем нападать, но раним ее. Если верить предсказанию стрегаса, я последую за ней по следам кровавым в логово и убью прямо там.

Рот пристально посмотрел на меня. Решение было верным, и он это знал, даже если оно и означало погибель для стражи.

Кровь их будет на моих руках.

Вперед вышла Джунипер.

– Сегодня вечером мы отправимся за Логафелл и не станем медлить.

Руна глянула на меня, затем схватила свой новый лук и повернулась к мужчинам.

– Я, например, не боюсь.

Ови вытащила топор и повернулась к Роту.

– Сделаем по старинке – сталью да кровью.

Я видела, как выражения лиц последних шестнадцати воинов Голубого Ви медленно сменились от тревоги к… гордости.

Рот подошел к стене и схватил двуглавый боевой топор, легко поднял его и повесил за спину.

– Не будем трусить, – призвал Рот глубоким эхом, что разнеслось по всему Залу. – Не станем прятаться за вратами, в то время как великан поджигает наши деревни. – Он поднял топор над головой, и голос его возвысился до крика. – Отвоюем же Голубой Ви!

– Отвоюем! – еще громче вскрикнула я, – потому что мы – ворсы!

Мы медленно двигались к Торстену, пока туман вился вокруг наших тел, точно когти, и цеплялся за кожу, как ледяная паутина.

Если это охота, мы станем добычей.

Тригв, Индиго, Сестры Милосердия и я шагали в середине. Рот шел подле нас, а воины окружали нас со всех сторон.

Тишина .

Только хруст сапог по замерзшему снегу. Я принюхалась, почуяла туман, что струился сквозь глотку, оседая в легких.

Пот струился по спине, невзирая на холод.

Рот дал Тригву большой топор с ручкой из гикори, и он сжал его в кулаке, глядя на туман. Несмотря на худые познания в боевом искусстве, Тригв выглядел уверенно. Выглядел храбро. Я бы предпочла, чтобы он остался в безопасности в Зале вместе с Сив, но я знала, что лучше об этом не просить.

Запах гари доносился со стороны Торстена, и он не давал сбиться с пути. Глаза застилал туман, и мы вздрагивали от каждого звука, каждого хруста ветки, каждого совиного уханья. Но, тем не менее, продолжали свой путь сквозь липкий туман.

Я молилась.

Не за победу молилась, но о том, чтобы туман рассеялся, чтобы сражение было честным, чтобы я узрела перед смертью северное чудище.

Услышала резкий вздох справа от меня.

Один из воинов, высокий человек с печальными глазами, рухнул на колени и выронил на землю оружие. По его тунике сочилась кровь.

Второй человек тоже попался – со вспышкой белых клыков Зверь дернул жертву назад прямо за волосы. Топор воина упал возле моих ног.

Я почувствовала дуновение воздуха, услышала щелчок костей, когда третьего мужа вырвали из нашего круга.

Сомкнули круг плотнее. Увидела страх в глазах воинов, ощутила и собственный страх.

Страх настигнет, превратится в панику, и тогда мы бросимся бежать обратно в Зал.

– Довольно! – крикнула я.

Повернулась к Роту, щурясь в дымке.

– Волки Логафелл схватят одного за другим. Нужно выманить ее из тумана.

Рот поднял боевой топор в правой руке.

– Убьем волков! – закричал он глубоким гласом, что тотчас пронзил туман. – Вытащим из логова!

Я повысила голос, чтобы соответствовать его тону.

– Ступайте по запаху! Идите в туман и атакуйте, прежде чем они нападут на вас!

Сестры Милосердия и воины рассеялись в темном тумане, пока я вслепую двигалась на восток, держа перед собой оружие. Вдохнув, почувствовала запах ягод можжевельника и снега…

А еще запах меха. Мокрый, земляной запах меха, как кнут, щелкнул мне прямо в лицо.

Бросилась в дымку, схватившись за топор обеими руками…

Закричала …

И вонзила клинок в чудище, пока не услышала хруст кости.

Выдернула топор, ударила снова, но на этот раз взяла ниже.

Существо выло…

Выло и выло…