Ханна Мэтьюсон - Перевернутый город [litres]

– Гедеон был тогда еще совсем мальчишкой, – сказал Брен. – Однако в нем не было и тени страха. Я обязан ему своей жизнью, жизнью жены и сына, – он рассмеялся. – Он сказал, что гнев его кузины того стоил.

Чтобы спасти семью от гибели? На его месте Ильза бы тоже предпочла встретиться лицом к лицу с Эстер и ответить за свои поступки. Однако осмелилась бы она войти в конюшню, полную призраков, таких же быстрых, сильных и смертоносных, как капитан Фаулер, при этом не имея особых шансов выбраться оттуда живой?

– Звезды Камдена благословили нас славным лидером, – сказала Диана, и Брен, обняв ее, поцеловал жену в лоб.

Ильза повернулась туда, где сын пары все еще играл с другими детьми: они по очереди превращались в львят.

– Хотите увидеть настоящего льва? – крикнул голос из толпы, и Милли, женщина-слон, подошла к ним.

– Милли! Покажи! – завизжали дети. – Покажи нам, Милли!

Дети радостно завизжали, и Милли превратилась в огромного рычащего льва. Они забрались на нее, и женщина позволила им повалить себя на землю. Брен и Диана с нежными улыбками смотрели на происходящее, оставив позади весь ужас своего прошлого.

Так вот каким человеком был Гедеон. Доверенным. Почитаемым. Смелым. Тем, кто мог заставить людей чувствовать свою собственную важность, будь то его любимая девушка или те люди, которым он был готов прийти на помощь. Возможно, это не вся история, не полный его портрет, но Фаулер был прав: это важно.

Призрак заговорил у ее плеча:

– Ваши ищейки скоро вернутся. Может, мне еще раз пустить их по ложному следу?

Ильза покачала головой.

– Нет, – тихо ответила она. – В этом нет необходимости.

Они проложили путь через толпу, двигаясь в сторону юга, и задержались лишь на мгновение, когда любопытство Фаулера было вызвано спортивной борьбой.

– Как думаешь, они бы разрешили призраку выйти на ринг? – поддразнила его Ильза. – Не хочешь попытать удачу?

Фаулер оторвал взгляд от зрителей, делавших ставки, и приподнял бровь.

– Не особо. Это будет нечестный бой, – сказал он и тут же зашагал прочь.

Хай-стрит вывела их на более тихую улочку неподалеку от парка.

– Так, значит, призраки – самые сильные из магических народов?

– С чего вы это взяли?

– Ты сказал, что бой между тобой и метаморфом будет нечестным. Я видела, как ты сражаешься, – сказала Ильза, вспоминая рыбный рынок. – Тебя невозможно остановить.

– Да, я сильный, – признал Фаулер без малейшего намека на скромность, – но подобное нельзя сказать о каждом из нас. Научиться трансмутировать, то есть проходить сквозь что-то твердое, – это приобретенный навык, как и изучение любой магии. Некоторые призраки не такие одаренные. Некоторые – невероятно быстры и сильны, хотя никогда не учились сражаться. Сила – это не просто черное или белое. Некоторые метаморфы избегают использовать свою магию, чтобы не испытывать боли, некоторым оракулам не удается укротить свои способности. Умение чародея перемещаться в пространстве многим не дается, как бы они старательно ни учились, потому что этот дар, как считают многие, передается по наследству.

– Так ты обладаешь сильной магией, которую унаследовал? – спросила Ильза.

Серые глаза Фаулера скользнули по ней, потом по его ногам.

– Я принадлежу Ордену с самого рождения. Не могу сказать, была ли моя сила унаследована, но это не исключено. Что же касается ваших слов по поводу того, что меня невозможно остановить… Не хотите узнать, правда ли это?

Ильза замерла на улице, открыв рот от удивления.

– Ты хочешь со мной побороться?

– Вы сказали, что меня невозможно остановить, – Фаулер отстегнул свои ножны и отбросил их в сторону, – однако в Ордене, где мы учимся, нам нельзя так мыслить. Никто не должен считать себя непобедимым. И раз уж вы сказали, что призраки – самый сильный магический народ, то почему бы вам не сразиться с одним из них и не узнать наверняка?

Фаулер явно увиливал от прямого ответа, чем заинтриговал Ильзу. Она положила сумочку рядом с его ножнами.

– Ладно.

– Только без горилл, – сказал Фаулер. – Это совсем не интересно.

Ильза даже не думала о горилле, когда в ее арсенале был снежный барс. Фаулер смотрел на нее точно так же, как смотрел на Эдгара Доусона во время танца, как хищник на свою добычу. Сердце Ильзы затрепетало, но она не испугалась призрака.

Капитан начал обходить ее по кругу на расстоянии пятнадцати шагов.

– Может быть, я и быстрее вас, но, чтобы нанести удар, мне все равно нужно пробиться через вашу оборону. Я должен подойти ближе. Это дает вам преимущество.

Быстрее молнии Фаулер сократил расстояние между ними и похлопал Ильзу по плечу. Она хотела было наброситься на него, но он уже был вне досягаемости. Затем капитан оказался с другой стороны и снова похлопал ее по плечу. Ильза развернулась, решительно стиснув зубы, но он снова исчез.

– Вы защищаетесь, – сказал он, останавливаясь на некотором расстоянии и выглядя при этом так, словно и пальцем не пошевелил. – Вам не нужно ждать, пока я нанесу удар.

Затем он снова пошел в наступление, нанося легкие, как перышко, удары. Ильза снова и снова пыталась атаковать, но ей не хватало скорости. Раздраженная, она снова обратилась в человека.

– Как мне нанести удар, если я, черт возьми, не могу за тобой угнаться?

В ответ Фаулер снова атаковал ее. Ильза не успела пошевелиться, как он уже схватил ее за руку, которую завел ей за спину. Он не делал ей больно, но из его хватки невозможно было вырваться.

– У вас есть не только клинок, миледи, – прошептал он ей на ухо.

Капитан ослабил хватку и отступил назад. Когда Ильза снова перевоплотилась, она стала пустельгой [12] Пустельга – птица из семейства соколиные. и упорхнула за пределы досягаемости.

– Лучше, – заметил Фаулер, не сводя с нее глаз, пока она бесшумно парила в темноте над ним. Когда Ильза замедлилась, он отвел взгляд, словно бросая ей вызов. Как она ни старалась бесшумно приблизиться к нему, у нее не получилось.

Ильза выбрала место позади капитана и спикировала на землю. Как и следовало ожидать, Фаулер развернулся и оказался там раньше ее, готовый нанести удар. Однако он думал, что Ильза превратится во что-то свирепое и опасное, а не съежится, как мышь. Она застала его врасплох, и, когда снова приземлилась в облике барса, ее челюсти сомкнулись вокруг плоти.

Фаулер застыл. Ильза держала его за руку острыми, как бритва, зубами.

– А, – прошептал он, и на его губах появилась тень улыбки. Фаулер дернул руку и почти вырвался, но Ильза сжала челюсти сильнее, предупреждающе зарычав. – Другое дело. Вы почти меня поймали.

Ильзе не хотелось причинять ему боль, поэтому она не могла укусить по-настоящему. Улыбка Фаулера стала шире.