Элеонора Девильпуа - Маги Гипербореи [litres]

– Надеюсь, вы отмените письменную часть экзамена, когда станете министром усреднения, Ластианакс, – внезапно раздался скрипучий голос у него за спиной.

Ластианакс обернулся и увидел худого мужчину лет пятидесяти, сидящего в зачарованном парящем кресле. Его поросшая щетиной челюсть постоянно двигалась от непрерывного жевания, а когда он говорил, во рту поблескивали желтоватые зубы. Это был Жеоргон, профессор магической механики, потерявший способность ходить в результате несчастного случая. Печально известный любитель смолы синего лотоса, профессор магмеха был также известен своим обидчивым характером и полным отсутствием педагогических качеств. Калека мрачно взирал на выстроившихся в ряд кандидатов, как будто перспектива обучать их своему предмету безмерно его удручала.

– Проводить письменный экзамен, когда три четверти гиперборейцев неграмотны… – продолжал Жеоргон тем же тоном. – Кроме того, Силен каждый год просит моей помощи при подготовке этих опросников, а я с радостью сбросил бы это ярмо.

Ластианакс до сих пор не привык разговаривать со своими бывшими профессорами на равных. Он кашлянул и приосанился, стараясь выглядеть представительно.

– Действительно, это была бы разумная мера, но тогда, мне кажется, конкурс стал бы недоступен для кандидатов с нижних уровней. Издержки, которые несут соискатели, принимая участие в турнире, тоже стоит снизить…

– Издержки? Какие еще издержки? – перебил его Жеоргон, нахмурившись. – Участие в соревнованиях абсолютно бесплатно для всех.

– Атрибуция проходит на седьмом уровне, так что приходится платить межуровневую пошлину, чтобы сюда попасть, – ответил Ластианакс, вспоминая, с какими трудностями столкнулся он сам, решившись участвовать в состязании.

Профессор магмеха, казалось, не уловил горечи в словах молодого человека.

– В любом случае другие испытания не лучше – этот турнир становится настоящей машиной для производства прогнивших политиков, – прорычал он, почесывая щетину. Его явно не заботило, как Ластианакс отнесется к подобному замечанию. – Что касается соревнования с кубами… В правилах уже была заложена возможность победить, используя чужой труд, а во время испытания силы кандидаты объединились, чтобы выгнать других конкурентов. На этом турнире, несомненно, оценивается уровень беспринципности будущих магов, – кратко заключил он.

Их разговор прервал тайнограф: сжимая в руках стопку листов, он обратился к собравшимся в главной ложе зрителям.

– Дорогие наставники, прошу, разбирайте, – предложил он, протягивая пергаменты.

Как и ожидал Ластианакс, самые высокопоставленные маги немедленно расхватали анкеты учеников, занявших первые места.

Он слышал, как глава канцелярии предлагает главному казначею несколько ящиков вина многолетней выдержки с островов. Удрученный провалом сына на турнире, казначей оставался безучастным к словам собеседника. Он повернулся к министру торговли и пообещал выделить средства на содержание караван-сарая, если тот оставит ему Фретона. Переговоры шли бойко, и большинство магов уже выбрали себе учеников, когда оставшиеся анкеты наконец передали Ластианаксу. Он выбрал мальчика в колпаке и тщетно искал номер сорок три, а потом понял, что эту карточку держит верховный библиотекарь. Старик оглядывался, бормоча:

– Мне нужна карточка Стерикса, моего племянника… Я обещал его матери стать его наставником, если мальчик успешно пройдет Атрибуцию.

Казалось, успех племянника его совершенно не радует.

– Он у меня, – сказал Ластианакс, протягивая старику бумагу. – Могу я получить взамен вашу карточку?

Верховный библиотекарь взял анкету своего племянника, и на его морщинистое лицо набежала мрачная тень.

– Я предпочел бы пожертвовать собой, забрав девушку – проблеял он дрожащим голосом. – По крайней мере, Стерикс не безграмотен. Я проверял ее опросник: так вот, эта особа сделала пятьдесят шесть орфографических ошибок и изобрела пять новых слов. Вы могли бы стать великим литератором, Ластианакс. Как жаль, что вас окружают такие… грубые люди, – закончил он трагическим тоном. – Впрочем, мое разочарование не помешает мне проголосовать за вас.

Он протянул юноше анкету, и Ластианакс с любопытством пробежал ее глазами. Его решение взять в ученики номер сорок три серьезно пошатнулось при виде безобразного почерка: «Арка, тринацать лет, первый уравень, дочь тарговцив пирагами». Однако пересматривать свою стратегию было поздно: Силен уже регистрировал пары «наставник – ученик», протискиваясь между креслами и обтирая их своим объемным животом.

– Итак, Ластианакс, вы нашли своего выдающегося ученика? – поинтересовался он, поворачиваясь к юноше. Глаза его весело поблескивали. – О-о-о! – воскликнул он, увидев карточку, которую протягивал ему молодой человек. – Вы выбрали номер сорок три! Уверен, вы уже наслышаны об этой удивительной девочке… Арке, – заметил Силен, бросив взгляд на анкету. – Дорогие наставники, – добавил он, обращаясь к собравшимся в ложе магам, – вы все сделали выбор? Хорошо, тогда пора представить вам ваших учеников!

Ластианакс снова перевел взгляд на арену. Пока остальные победители стояли по стойке «смирно», терпеливо ожидая результатов Атрибуции, Арка, скосив глаза, рассматривала свои лохматые светлые волосы и вытаскивала запутавшиеся в прядях соломинки. Ластианакс снова задался вопросом, не ошибся ли он с выбором.

В конце концов наставники спустились из главной ложи. Арка вытащила из волос последнюю соломинку (она всячески старалась выглядеть получше) и поглядела на магов: те прошли на арену и остановились перед своими новыми учениками. Кто же из них ее наставник? Пусть шанс встретить здесь отца минимален, но девочка надеялась, что ее, по крайней мере, определят к пожилому, мудрому человеку, который поймет, что личностное развитие Арки требует полной свободы.

Увы, ее ждало разочарование: направлявшийся к ней маг сам едва вышел из подросткового возраста, к тому же у него был вид человека, с которым не так-то просто найти общий язык.

– Арка, – сказал он, подходя к ней, – я Ластианакс, твой наставник.

Он протянул ей руку, и девочка ее пожала. Маг был худ как щепка, имел каштановые волосы и сломанный нос, придававший ему сходство с хищной птицей. Под мышкой он держал стопку листов, исписанных неразборчивым почерком, которые грозили того и гляди упасть и разлететься во все стороны. Еще у мага были какие-то странные глаза, и Арка некоторое время переводила взгляд с одного глаза на другой.

– Ты не из Гипербореи, – сказал ни с того ни с сего ее наставник.

Удивленная, Арка не придумала, что возразить.