Григорий Шаргородский - Долг платежом красен [litres]

Дверь бронированной машины сдвинулась, наконец-то обрывая наш зрительный контакт. Броневики, тихо зашелестев шинами, отъехали от такси и через десяток секунд исчезли за поворотом.

– Я чуть не описалась, – обхватив мою руку, прижалась к ней Аня.

И неудивительно. Ослабив защиту, я ощутил, как вокруг звенит ментальная изнанка этого кусочка мироздания. То, что Бурелом, а это был точно он, так и не смог проломить мой ментальный щит, пусть и слабо, что тешило самолюбие.

Я прижал к себе Шаталину, и чуть покачивая, начал укутывать ее волнами покоя и тихой радости. Еще предстоит откачивать бедолагу Сосо, но он обойдется без обнимашек.

– Хочу водки, – наконец-то перестав дрожать, со злостью сказала Аня.

– Ты же ее не пьешь.

– С тобой я скоро спирт начну глушить. Литрами!

Ну, если она начала злиться и шутить, значит, оттаяла.

– Лучше мы разопьем бутылку медовухи.

– И м-мне т-тоже, – высунув голову в окно, заявил на удивление психологически устойчивый таксист.

Скорее всего, он просто впал в какую-то прострацию еще в тот момент, когда оказался заблокирован броневиками.

А в это время к нам спешил наряд дружинников, отреагировавший на показатели менгиров.

Они это зря затеяли. С другой стороны, должна же моя подруга на ком-то отвести душу. И она отвела. Причем не кричала, а шипела как змея. Под конец просто послала ретивых бойцов вдогонку за броневиками боярина, раз уж им так хочется к кому-то прицепиться.

– Уф, чуть легче стало, – выдохнула Аня. – Но водки я все равно хочу.

Ждавшие нас дома друзья, не зная, с какими новостями мы вернемся, пребывали в состоянии нервного напряжения. Все изменилось, как только они увидели улыбки на наших лицах. Дядюшка Чхан тут же приказным тоном загнал всех женщин, кроме Шаталиной, на кухню завершать приготовления к празднику. Все было готово лишь наполовину, чтобы не сглазить. Сам он успевал не только командовать, но и ловко нарезать, строгать и смешивать что-то яркое по виду и наверняка потрясающее по вкусу.

Ну а мы с адвокатессой все же накатили по пятьдесят граммов. Гена, в которого вцепилась Грета, успел только ко второму заходу. Обеденный стол начал покрываться праздничной едой со скоростью, которой позавидует самая навороченная скатерть-самобранка. Все это сопровождалось веселым гамом и шутливой перебранкой.

Словно чувствуя атмосферу праздника, в дверях появилось семейство Гороховых в полном составе. Главный стол в нашем доме мог вместить еще столько же народа, так что тесниться не пришлось, а благодаря усилиям поваров еды хватит на всех с лихвой.

Подарки, которые должны были отправиться под елочку, туда так и не добрались. Златка вскрывала их на подходе, с каждым разом повышая степень своего восторга.

Затем были тосты, шутки, планы на будущее.

– Олегович, – подал голос Корней с явно меркантильной целью, – ты уже решил, что будешь делать весной?

Со всех сторон повеяло интересом, окрашенным в противоречивые оттенки.

– Да, – кивнул я, пробежавшись глазами по лицам присутствующих. – Попытаюсь усидеть на двух стульях. Поработаем вахтовым методом. Есть у меня на примете один маг, который без проблем потянет смену в качестве оператора магопреобразователя.

– Я не поеду в вашу глушь мыться в луже и подтираться лопухом, – тут же возмутился Барабаш.

– Дались вам эти лопухи, – хмыкнул я, покосившись на немного расстроившуюся Элю.

– Ты реально думаешь, что у тебя есть выбор? – весело спросил Гена, тыкая в сторону артефактора насаженным на вилку маринованным грибом.

Дальше был жаркий спор, прерываемый всеобщим смехом.

Мы успели наесться, насладиться хоровым пением и даже потанцевать. Батоно Леван, сидевший в обнимку со своими товарищами – Чханом и Анджеем затянул что-то грустно-грузинское. К этому времени нарезвившаяся Златка начала клевать носом, но никак не хотела идти спать. В такой вечер никто не стал ее неволить. И вдруг девочка встрепенулась и, радостно взвизгнув, полезла под елку.

Озадачились все. Вроде никаких тайников с подарками там никто не делал, но сюрприз под зеленой красавицей все же нашелся. Злата вытащила оттуда Чучу. Похоже, накалом эмоций мы вывели ментально одаренного зверька из спячки, но, пойдя на шум, он увидел слишком много незнакомых людей. Так что от греха подальше спрятался под елочку. Сидеть тихо ему надоело, и он подал сигнал своей подружке, а уже она, несмотря на вялый протест, вытащила зверька на всеобщее обозрение. Причем тут же решила поделиться своей радостью почему-то именно со мной:

– Дя, смотри, Чуча проснулся!

Недолго думая Злата сунула зверька поближе ко мне. Я как раз поворачивался с бокалом шампанского в руках и без малейшего удовольствия увидел морду тахруна на расстоянии. что называется, нос к носу. Чуче, который по причине неких наших разногласий старался держаться от меня подальше, такая близость тоже не пришлась по душе. Испуганно пискнув, он рванулся из рук девочки и, получив свободу, ретировался не по самому удачному маршруту – начала выбил задними лапами бокал у меня из рук, а затем, пробежав по голове, спрыгнул на стол. Там он тоже накуролесил, но меня больше беспокоило состояние волос и то, не оставил ли этот скот царапин на скальпе. Пустяк, конечно, но неприятно.

– Да чтоб тебя, крыса ты облезлая!

Возмущенный хор поддержал мой посыл, и перепуганный тахрун по давней привычке рванул вверх по лестнице. Но там его ждал не выход с базы, а в лучшем случае чердак. Впрочем, тоже неплохое место, чтобы спрятаться.

У меня же оказались испорченными: прическа, залитая шампанским рубашка и настроение. Впрочем, последнее пострадало не так уж сильно. Возбужденные крики тут же переросли в повальный хохот.

Отсмеявшись вместе со всеми, я все же решил сменить рубашку и пошел в свою спальню. На предложение Эли помочь лишь отмахнулся – до завершения вечера еще далеко, а если поднимемся вдвоем, то назад уже не спустимся.

До комода с чистыми вещами я так и не добрался. Успел сделать лишь три шага за порог спальни, как откуда-то извне прилетел ментальный образ – словно запустили в лицо тортом. Но обижаться на тахруна не стал, а тут же начал заваливаться на пол.

В прилетевшем видении был представлен какой-то мужик в черной одежде и с закрытым лицом. Незнакомец висел на стене дома напротив окна и целился из непонятной штуки, меньше всего похожей на огнестрельное оружие.

Догадаться, что это за стена и в кого целятся через окно, было нетрудно. На уроках дядьки Захара мне намертво вбили кучу истин, и среди прочего ту, что, уходя с линии огня, нужно обязательно огрызнуться. А огрызаться было почти нечем. Основные боевые артефакты – штуки тяжелые и дома я их не таскал, оставляя в оружейке. Тем, что оставалось в кармашках пояса, только хулиганов пугать. Поэтому я почти на голых рефлексах цапнул закрепленный сзади на поясе метательный нож, к которому у меня неоднозначное отношение, и швырнул его в окно. При этом нужно было успеть не только накачать клинок силой, но и запустить энергетический щит.