Григорий Шаргородский - Долг платежом красен [litres]

– Да. – Отбросив все сомнения, я жестко посмотрел в глаза следователю. – Мне нужна его голова.

– Что?! – синхронно спросили мои собеседники.

Стоявший неподалеку Гена только крякнул.

– Это как? – удивленно спросил следователь.

– Похоже, что буквально, – вздохнула Аня.

– Но это незаконно!

– Отнюдь. – Адвокатесса окончательно пришла в себя и хищно улыбнулась. – Хартия вольностей. Уложение о трофеях. В списке имеется голова преступника.

– Это же какая-то древняя дикость!

– Да, древняя, но уложение никто не отменял, так что оно работает. Зимин убил влезшего в его дом человека и имеет право на любой трофей, взятый с боя.

– Гена, – повернулся я к другу, – тащи свой тесак.

– Я могу и так отпилить, – с невинным выражением на морде заявил Баламут, демонстрируя нам любимый нож.

– Да ну вас всех к черту! – ругнулся следователь и ушел к микроавтобусу, который доставил к нам следственную группу.

Санитары все еще топтались у засунутого в мешок тела, не зная, что делать дальше.

Гена быстро вернулся с тесаком. Была у меня мысль, что честнее будет собственноручно осуществить свою безумную идею, но Баламут, беззаботно помахивая жуткого вида инструментом, сразу от крыльца пошел к побледневшим работникам морга.

Вот уж кого трудно удивить, но у моего напарника это получилось.

– Демон, – тихо сказала Аня, подойдя вплотную, – это тебе для чего-то надо или переобщался с Головорубом?

– Очень надо, – ответил я. – Долго объяснять, просто поверь.

– Ну, тогда ладно. – Шаталина пожала плечами, явно выбросив из головы лишние мысли. – Чем я еще могу тебе помочь?

– Приютишь девчонок?

– Мог бы и не спрашивать. У тебя есть какой-то план?

– Долго рассказывать, – повторил я.

Как ни странно, она и в этот раз не стала настаивать. Резко приблизившись, крепко обняла меня:

– Надеюсь, ты знаешь, что делать.

Поддержка Ани взбодрила меня и добавила уверенности в себе. Наши обнимашки прервало задорное предупреждение Баламута:

– Ну-ка посторонись, а то забрызгает!

Санитары и дружинники действительно отошли от носилок, хотя артефактный клинок никаких брызг создать не может. Просто таким образом Гена подал мне сигнал для активации тесака.

А тут еще, как на грех, наружу высунулись Грета и Эля.

Шаталина среагировала мгновенно:

– Так, девки, а ну брысь обратно собирать свои тряпки. Мы едем ко мне в гости!

Дождавшись, пока дамы скроются в доме, Гена лихо отделил перешедшую в статус трофеев голову, при этом едва не разрубив носилки.

Я в очередной раз поразился тому, как наручи опричников упрощают общение – ни тебе вопросов, ни сомнений. Мой друг просто чувствовал, что у меня есть план, и всеми силами помогал в его осуществлении.

Пока Аня гоняла Грету и Златку по их спальням, я поговорил со стариками, в приказном порядке отправив их к детям в родовые гнезда. Анджея хотел определить к грузинам, но тот уперся, заявив, что из-за баранки броневика я смогу убрать его только по частям.

К тому же мне не понравилось, как переглянулись Анджей и батоно Леван, но в тот момент голова была занята совсем другими мыслями.

Были, конечно, сомнения, что паучихи принимают посреди ночи, но на всякий случай зашел на их сайт. Едва дошел до страницы с бронированием посещения, как выскочило сообщение: «Дар Зимин, старшая сестра ждет вас».

Все-то они знают! Впрочем, в данной ситуации это как раз и обнадеживает.

Пока мы копались в оружейке, приготовления к отъезду нонкомбатантов закончились, и началась самая неприятная часть. Старики и Вадик со своей мамашей, явно понимая неловкость ситуации, уже уехали. В гостиной с чемоданами в руках испуганными сусликами замерли будущие гости Шаталиной – Грета и Златка, которую с трудом убедили, что Чуче лучше будет в подвале этого дома, чем в таунхаусе с кучей дорогущих хрупких вещей.

Что касается Эльвиры, то хоть у нее и была своя жилплощадь в Городе, но лучше пусть тоже пару дней посидит у Шаталиной в правительственном квартале. Тем более туда их доставят с полным шиком – на улице уже дожидались броневики дружины, а парни в тяжелой броне заняли периметр вокруг дома. Жаль, что на такую охрану мы можем рассчитывать лишь на время переезда.

Первой и без того напряженную эмоциональную атмосферу взбаламутила Грета. Она что-то прошептала на ухо оторвавшемуся от сборов Баламуту. Я вежливо отключил наруч, но вырвавшуюся из него ярость ощутили все присутствующие, даже те, у кого магического дара не было и в помине.

– Как такое вообще могло прийти тебе в голову? – с горечью в голосе спросил Гена, глядя в глаза своей подруге.

Похоже, рациональная немка предложила жениху свалить с тонущего корабля. Это она, конечно, зря. Я бы и сам его спихнул в спасательную лодку, но даже пытаться не буду – слишком хорошо и слишком давно знаю этого упрямца.

Грета заплакала и убежала к выходу.

Не знаю, что хотела сказать мне Эля, но, судя по скачкам эмоций, после этой сцены передумала. Просто подошла и крепко обняла.

– Береги себя. Я хочу быть с тобой, даже если придется уехать в глушь и жить в палатке.

– Ты еще лопухи вспомни, – улыбнулся я, целуя женщину, которую любил.

Она решительно вырвалась их моих объятий и, подхватив ревущую Златку, пошла догонять Грету.

Шаталина, как всегда, была лаконична и убедительна:

– Не вздумай сдохнуть. Поверь, я тебя и там достану.

Похоже, она не очень-то и верит в защиту посадника.

– Даже не сомневаюсь, – искренне улыбнулся я одновременно злой и испуганной Ане.

Фух, наконец-то удалось отправить с попавшего в шторм корабля спасательные лодки в виде двух броневиков и одного такси.

Конечно, благородство требовало убрать из-под удара еще и Анджея с Саней, но они мне нужны, особенно артефактор. Так что постараюсь просто держать их подальше от эпицентра событий.

Сборы закончили уже за полночь. Когда броневики и дружинники уехали, постарались ускориться, чтобы нас не прихватили прямо тут. Похоже, последние ограничители в башке Бурелома слетели и от него можно ожидать чего угодно. Сейчас нас может спасти только постоянное движение, а еще лучше – нахождение там, куда боярин не рискнет соваться, по крайней мере, с ходу.

Вот в такое место мы и поехали.

Судя по обстановке на подземной парковке паучьего храма, для них что ночь, что день – без разницы. Все те же широкоплечие, татуированные ребята с факелами и таящиеся в их тени жрицы. Одна из них поманила меня за собой.

Через пару минут стало понятно, что идем мы в келью к заказчице.

Ну и хорошо, потому что брезентовая сумка с головой напрягает меня все больше и больше.

Когда открылась дверь, я увидел сидящую на топчане страдалицу все в том же монашеском балахоне.