Екатерина Мекачима - За тридевять земель [litres]

– Согласится ли великая царица поведать нам о видении своём? – с поклоном спросил Василису Делемир.

Василиса вздохнула: за прошедшие годы она так и не смогла привыкнуть к своему царскому положению. Внимание людей обременяло больше, чем видения, от которых она устала. Веслав ещё вчера, когда пришла весть из Великого Свагобора о том, что в Половце волхвам видится Мёртвый Град, рассказал Василисе о бересте, надеясь, что царице станет легче. Но печаль не оставила Василису: царица так и не набралась смелости покинуть мужа, как думала, дабы отвести беду и от него, и от всей земли Северной. Василиса корила себя за робость и страх. И сейчас царице казалось, что если она расскажет всем о своём видении, то умножится сила этого видения. Ведь не Боги Мёртвый Град являют, ох, не Боги… И чем больше говорить о том, тем больше светлых сил можно отдать тьме. А Тьме Василиса служить не будет!

– Ты расскажешь? – тихо спросил Веслав, положив ладонь на руку жене. Василиса испуганно посмотрела на мужа: неужели он не понимает? Неужели не понимает, что о таком надобно молчать? – Люди верят тебе…

Но царя перебил грохот: резко распахнулись двери Престольного зала, и в зал вломился посыльный. Юноша, увернувшись от пытающихся поймать его стражников, опрометью бросился к престолам.

– Срочные вести для батюшки-царя и Великого Собора! – выпалил посыльный на одном дыхании, подбежал к царским престолам, едва не сбив при этом Великого Волхва Далемира, и рухнул на колени перед царской четой. Стража едва поспела за ним.

– Срочные вести с Южных Земель! – воскликнул юноша, держа запечатанную золотой печатью Ровновольского княжества бересту, которая некогда была привязана к птичьей лапке.

– Он не слушал нас, что на Собор ему нельзя, – оправдывался один из царских витязей. – Разбежался – да об двери, а мы и глазом моргнуть не успели!

Царь предупреждающе поднял руку, и витязи замолчали. Веслав внимательно посмотрел на молодого человека, который продолжал протягивать бересту. На посыльном было синее платье почтовой службы. Юноша тяжело дышал.

– Что же в том письме такого срочного, раз ты набрался дерзости и нарушил покой Великого Царского Собора? – строго спросил посыльного Веслав и кивнул слугам, и те подали ему скреплённую золотой печатью бересту, которую держал юный сварогин.

– С золотой берестой, что была для Короны, – отвечал юноша, не поднимаясь с колен, – была серебряная, для почты. Мы её открыли – Долемир, град княжества Ровновольского, пал под натиском войск, что пришли из-за гор! – выпалил юноша, безумными глазами глядя на царя.

– Что ты такое говоришь, окаянный?! – пророкотал князь Ровновольского княжества – Возгарь – и поднялся со своего места. – Да за подобную клевету тебя на плаху надо! Вздумал шутки шутить – войска из-за гор пожаловали! За горами только жаркие пески…

– «Долемир пал, – читал золотую бересту царь, и Возгарь умолк. – Набег был внезапен и стремителен, а враг – беспощаден. Мы бились до последней капли крови, но мы проиграли. Мужей и сынов убили, женщин и детей взяли в плен. – Слова царя были подобны грому. Окамир, едва дыша, смотрел то на посыльного, то на самого царя. Веденей Станимир схватился за сердце. – Я, волхв Долемира – Витомир, пишу эти строки кровью своей, дабы птица посыльная долетела до столицы и спасла земли наши. Ибо я умираю от ран, а град погибает в огне! Да отправиться мне в Морово Царствие, коли вру, – душою клянусь, что правду говорю! Взываю к царю и к армии его – придите да освободите Южные Земли от пришедших из-за гор варваров! Ибо грядёт орда великая…»

Веслав, побелевший, как снег, умолк, и в Престольной воцарилась гробовая тишина. Возгарь рухнул на стул. Василиса, едва дыша, смотрела на мужа. Белозёр и Гоенег схватились за сердца; Мухома и Яромир с ужасом взирали на Веслава, а Ратибор не знал что и думать.

– Пало Слово Гор, – тихо прошептал Великий Волхв Далемир, смотря на посыльного, что сидел на коленях перед троном и от страха не мог пошевелиться. Витязи, стоявшие по обе стороны юноши, не шелохнулись тоже.

– Надо отправить войска на Юг, – разрушил звенящую тишину царь. Веслав хмуро оглядел собравшихся великих князей. – Боги благоволят нам – одна птица принесла весть, которую услышали сразу все княжества. Я надеюсь, что ближайшие к Долемиру города успели не только дать отпор, если армия захватчиков до них дошла, но и собрать силы. – Царь обвёл взглядом правителей южных княжеств. – Необходимо отправить бересты с вестью о созыве южных войск, – приказал Веслав. – Птицы летают быстрее, нежели плывут корабли и скачут лошади. Пока северная армия доберётся до Юга, может быть поздно.

– Я тотчас отправлю птиц в Ровновольск, в Горный, – поднялся Возгарь с поклоном, – во все города Ровновольского княжества. Если весть из Долемира до них ещё не дошла, если не пали и другие города… пусть выступают войска.

– Я отправлю бересту в Краснославль, – встал Божеслав, князь Восточного княжества. – Если до моего княжества весть ещё не дошла и если они ещё не отправили дружину, войска выступят.

Пообещали направить к Долемиру свои армии князь Лувинского княжества Младан и Сновид, князь ближайшего к Ровновольскому княжеству Южного Предела.

– Необходимо освободить Долемир и окружить войсками Южный Перевал. – Военачальник царской дружины Ворон поднялся со своего места. Несмотря на года, сухой и поджарый Ворон был крепок и силён духом, а взгляд карих глаз – холоден и суров. – Если из-за гор придёт орда, как пишет Витомир, нам надо быть готовыми к тому. – Ворон нахмурился. Он порой недоумевал, почему в мирное время Веслав так много средств выделял дружине, хоть и был за это крайне благодарен молодому царю. Даже позволял высшим чинам фривольно жить за счёт казённых средств, раз Семаргл не являлся волхвам, да и Полоз замолчал, но теперь… Ворон внимательно посмотрел на царя: весть из Долемира будто состарила Веслава, проложив морщины на молодом лице.

– Полностью согласен с вами, – поддержал Ворона наместник Кудеяр, и военачальник, поклонившись, сел.

– Необходимо укрепить Перевал, – кивнул Станимир.

– Но откуда волхву знать о том, что из-за гор грядёт орда? – поинтересовался военный советник Здебор, пригладив свою светлую бороду. Здебора, как и многих тех, кто вёл дела при Драгославе и вспомнил пережитое крушение Солнцеграда, Веслав оставил на службе.

– Неужто вы совсем перестали уважать силу волхвовскую? – возмутился Великий Волхв Далемир, который продолжал стоять в центре зала. Принёсший весть посыльный всё ещё стоял на коленях подле престола, а сопровождавшие его витязи по-прежнему находились между юношей и Великим Волхвом.