Владимир Привалов - Важное время [litres]

– От танаса, значит. Ну и друзья у тебя, Ули! – проворчал пайгал, принимая свиток. – Идем, наследник. От Гимтара письмо читать будем и думать, как дальше жить.

Рокон

Дан встречал возвращающегося из Колодца имперского тысячника Фракса Хмутра. С тех пор как танас отослал Быка обратно к мятежникам, новостей от друга не приходило, и теперь Рокон ожидал россказней от имперца, чтобы разузнать хоть что-то. Подобно тому, как он, дан Дорчариан, закупорил единственную дорогу в долину, так и матерые порубежники Хмутра отрезали бунтовщикам ходы вниз. Пути назад у Тарха не было: дым перестал подниматься над горами, и все поняли, что Империя восстановила власть над Колодцем. Какое-то время огромная туча еще висела, обжившись посреди местных гор, но вскоре злые зимние ветра налетели на нее и разодрали в клочья.

«Успел Бычок убраться или нет?» – гадал Рокон, поглядывая на свиту командующего. Вид Фракса дану не понравился: тот кутался в дорожный плащ, кашлял в кулак, но на Паграбу внизу и видимую отсюда часть долины поглядывал по-хозяйски, оценивающе. Словно подбирал место, где поставить дом.

– Приветствую тебя, Рокон, сын Эндира, рекс Дорчариан! – простуженно прокаркал тысячник.

«Что, не так уж ласковы наши горы? Сам убрался поскорее, а Голоса на хозяйстве оставил?»

– Приветствую, командующий Фракс Хмутр, – кивнул Рокон и пустил коня шагом рядом с жеребцом имперца. – Пока устанавливают твой шатер, раздели со мной хлеб и отведай горячего вина.

– За горячее вино готов убить, – кивнул Фракс, принимая приглашение, и обернулся к своим. – Эй! Гоните к дорожным, пусть собираются. Хватит им казну проедать, пускай наверх шуруют! Работы непочатый край!

Видавшую виды закопченную ставку Рокона уже утеплили по-зимнему, развесив ковры и наставив жаровен. Посредине тлел очаг.

– Командующий Фракс, – словно старого знакомца, Гимтар поприветствовал входящего поднятым кубком.

– Уф, – выдохнул здоровяк, срывая с себя тяжелый волглый плащ и отбрасывая в сторону. – Советник Гимтар.

Он подошел к жаровне и выставил ладони, вбирая желанный жар.

– Прими мои поздравления, Фракс, – начал игру Гимтар.

Рокон, не чинясь, налил горячего вина с пряностями и поднес гостю. Тот жадно ополовинил чашу, прикрыв от наслаждения глаза.

– Уфф, – вновь послышалось от него. – Ты о клятом Колодце? Да уж… Приказ арнского престола исполнили, хоть и пришлось попотеть… Рабов поймали, посекли да забили ими Колодец доверху… А он, клятый, все равно чадит… Пока толстыми кожами не накрыли да не подождали…

Полог шатра взметнулся и слуги втащили барашка на вертеле, от которого шел дух печеного мяса. Установив вертел и утвердив рядом низенький столик со стопкой круглых свежих лепешек, они удалились. Гимтар подошел ближе и поставил кувшин с вином на столик.

– Значит, рабов извели всех, под корень? – отрывая обугленную корку, уточнил Гимтар. Он отрезал шмат сочного мяса и шмякнул в тарелку, придвинув гостю. Фракс жадно накинулся на баранину.

– Угу, – проглотив кусок, кивнул Фракс. – Всех под нож. Спалили – ни следа не осталось.

– Бывших рабов не бывает, – заметил Рокон, принимая от танаса кусок. – Наверняка есть еще кто-то, по щелям забились.

– Ну, – Фракс шумно отхлебнул, – при вашей-то зиме Пагот-шутник над ними здорово повеселится, приморозив голой задницей к скалам… – Здоровяк-командующий захохотал, а затем внезапно оборвал смех и кивнул: – Может, и бегают еще где-то. Я потому воинов и оставил… Мало ли…

Рокон обменялся с танасом беглыми взглядами. Врать Хмутр не мастак. Дан понял, что у Бычка все сладилось и он увел мятежников. Вдруг из лагеря снаружи послышался шум.

– Что там? – нахмурился Гимтар.

– Пустое, – махнул рукой Рокон. – Тысячник отправляет дорожных наверх, к Колодцу.

– Ох, наконец-то! – всплеснул руками Гимтар и подошел к походному столу, заваленному ворохом бумаг и свитков. Пошуршав, он выдернул один из них и приблизился, уставившись в свиток. – Ваши дорожные рабочие успели еще набрать провизии… Вот – ржи, овса, ячменя…

Фракс принял свиток, накрыв тяжелой ладонью.

– Нам нужно еще еды… И кое-чего еще… Строительного леса, веревок, инструментов… Мои помощники расписали. – Фракс вытащил немаленький тубус и положил перед Гимтаром. – Империя все поставит, конечно, но когда это будет? Важно время…

– Время – всегда важное, – кивнул Гимтар, забирая списки. – Ну-ка, посмотрим, посмотрим…

Рокон подлил вина, отсев в сторону, за походный стол. Он понял, что задумка удалась: Бычок не только укрыл рабов от гнева Арны, но и изрядно пограбил имперские владения. Дан вполуха слушал вялый торг между Гимтаром и имперцем. Хмутра изрядно развезло от духоты, жары и горячего вина; он уже достал печать тысячника… Монеты, за которые торговался порубежник, были не его, и потому трепыхался он по привычке. Гимтар положил рядом со здоровяком тяжелый кошель, и тот мигом капнул черного воска и поставил печать.

Мысли дана Дорчариан были далеко отсюда. Рокон прикидывал, много ли скайдов уцелело после налета бунтовщиков и как алайны примут известия о новых соседях… «Бывших рабов не бывает», – слова, посеянные упрямым Хродвигом, крепко укоренились в горах. Вспомнив о Хродвиге, Рокон подумал об Ули и глотнул вина. Пару дней назад посыльный от Вутца продрался-таки сквозь начавшуюся метель и принес добрую весть: Ултер жив-здоров и принят в Пайгале со всеми почестями.

Взметнувшийся полог шатра отвлек Рокона. Свита тысячника развернула ставку командующего и ожидала хозяина. Дан Дорчариан проявил вежество и вышел проводить гостя. Фракс нетвердой походкой, поддерживаемый спутниками, отправился прочь. Дорожные рабочие, поставив новые шатры, сворачивали драные палатки, разбирали времянки и направляли повозки в сторону Колодца. Суета, поднявшаяся внизу, донеслась и сюда. Мимо пронесся ошалелый рабочий с пыльной дырявой шкурой в руках. Он сблизился со ставкой дана, и охрана шуганула глупца, замахнувшись копьями. Тот забавно подпрыгнул и припустил быстрее, порскнув прочь. Ближники довольно загоготали.

Рокон встретился глазами с горцем в черном. Он стоял неподалеку от шатра, одинокий и невозмутимый посреди гомона и переполоха. Приглядевшись, дан узнал чернобурочника из охраны Хродвига. Уже дважды за сегодня Рокон помянул старика-Хранителя в своих мыслях!

«Он прожил такую долгую жизнь… Неужели упрямцу и этого показалось мало? Мать Предков, отчего Хранитель и после смерти не может оставить горы Дорчариан?»

Чернобурочник, заметив взгляд дана, склонился. Гимтар, увидев чернобородого, изменился в лице и едва дождался, когда скроются имперцы. Он поманил человека Хродвига в шатер. Ближники заворчали, косясь на длинный меч чернобурочника и раздутый заплечный мешок, но осеклись под гневным взглядом Гимтара.