Николай Дронт - Отставник [litres]

Призрак

Ночь лучшее время для Тени – люди спят, а кто не спит, вероятнее всего мечтает о том, чтобы скорее наступило утро. Я двумерный, легкий и бестелесный, щели под потайной дверью мне достаточно для прохода. Истинный облик принял, лишь когда оказался в тесной камере, где замуровали несчастную женщину. Кто она? Не знаю. Но явно не простая дворянка. Возможно, представительница одной из прошлых династий.

Достаю запечатанный в свитке резной ларец розового дерева. Размером, чтобы спокойно улеглись самые длинные у человека бедренные кости, а череп не мешал закрываться крышке. Нет, я не буду собирать ломкие останки. Есть шанс что-то не заметить и пропустить, ослабив привязку призрака к месту, но не убрав ее полностью. К тому же я не гробокопатель, шарящий в поисках добычи, хочу соблюсти приличия.

Два простых заклинания первого круга не оскорбят покойную. Творю Сбор Праха, и останки полностью, до мельчайшей пылинки, переносятся в ларец. Да, некромантия. Да, не слишком поощряемое волшебство. Однако по мне так значительно достойнее, чем брезгливо подбирать кости и кисточкой, вперемешку с пылью, сметать в шкатулку прах.

Невидимый Слуга не запрещен, хотя немного глуповат, зато дотошен в исполнении приказов. Он аккуратно собрал драгоценности и разложил их на столе. Серебряные кандалы и цепи остались лежать на топчане.

Кинул Определение Магии. Ого, как все сияет! Ауры на уровне серьезных артефактов. Даже кандалы, даже цепи. Сияние печатки с темным камнем много ярче других, уровень легендарного изделия. Надо заняться определением украшений. С оковами все и так ясно, обычный тюремный набор – крепость, невскрываемость и блокировка магии. Похоже, узница была волшебницей.

Вновь запечатываю в свиток скорбный ларец, украшения в другой, оковы в третий. Быстро прохожу обратный путь и ложусь спать, до утра еще есть время. А снится мне мой розарий, как я осматриваю в нем цветущие кусты, как оцениваю вид на озеро и башню, как прикидываю, где стоит развеять пепел. Такое чувство, что понравилось место с нежными чайными розами, не с красными, а именно с чайными. Принял к сведению.

Затем сюжет сменился. Каменный мешок, вид изнутри. Как только заложили последний камень, женщина вытащила из-под подола нижнюю юбку, свернула в жгут и забила щель, оставленную для притока воздуха. Затем начала отрывать от платья ленты, заранее пропитанные ароматическими маслами. Они фитилем легли в тарелку и загорелись легким, чадящим огоньком. Свеча скоро прогорит, а материи хватит до конца.

Узница легла на топчан и приготовилась. Смерть от удушья не легче смерти от голода и жажды, зато быстрее. Лучше умереть, пока еще есть силы сопротивляться, чем терпеть телесные муки и бороться с искушением вымолить пощаду у убийц. Если повезет, удастся спать, пока огонь фитиля сделает воздух непригодным для дыхания. Тогда она умрет, а посмертное проклятие развернется во всю ширь, и оставшиеся в живых победители позавидуют своим уже мертвым собратьям.

Черный камень печатки нагрелся. Стало тяжело дышать. Мало воздуха. Возможно, угарный газ… Тогда повезло, смерть придет чуть быстрее, и значит, скорее наступит вечный покой. Отчасти жаль, хотелось бы не сразу уходить в небытие, а чуточку задержаться и полюбоваться на муки проклятых. За это она бы отдала то немногое, что у нее осталось.

Фамильные обереги защищают от яда, от стихийных атак, от ударов оружием, да и от любых других видов урона тоже. Снять их нельзя, поэтому ее не стали показательно казнить на площади, а замуровали в подземелье. Ведь человеку нужны вода и пища, без них он умирает, сколь ни были бы сильны на нем защиты. Бунтовщики не догадываются, что перстень не только защита, не только Символ Власти и не только ключ к сокровищнице. Защитных артефактов много разных. Символ Власти найдется у следующей династии. Уже несколько ключей от сокровищниц мятежники захватили. Им кажется, еще шаг – и они сравняются с ней в могуществе. Глупцы! Главные сокровища хранятся в самом перстне. Это не золото, не драгоценности и даже не могучие артефакты. Самая главная ценность для волшебника – магическая сила и знание заклинаний.

От таких снов утром у меня шла голова кругом. Что это было? Заклинание Сновидение? Я так тоже могу, пятый круг, школа Иллюзий. Иллюзий?.. Значит, при жизни волшебница не была некроманткой, тем иллюзии совсем не подвластны. Уже хорошо. Но просмотреть мои воспоминания о розарии… Это какой же силой обладает призрак! Печатка с черным камнем однозначно могучий артефакт, но если он еще и фамильный, то в моих жилах должна быть хоть капелька крови этого рода. Иначе не стоит примерять себе его на палец.

Герб я знаю, но какой род – нет. Надо срочно попробовать выяснить. Хотя бы чтобы знать, кому я оказываю услугу. Впрочем, не оказать я ее не смогу. Дело не в драгоценностях, отданных в уплату, освободить дух от якоря, удерживающего душу в этом мире, – благое деяние.

Наследник

На сегодняшний день оказался запланирован опрос. Четверо членов Геральдического комитета в присутствии государя беседовали со мной. Его величество уведомил их, что моя мама тяжела вторым ребенком, и тем очень обрадовал посетителей. Весь мой род и по Тихим, и по аус Хансалам в обозримом количестве предков менее двух детей не имел, а чаще случалось трое и больше. Известие о беременности моей конкубины тоже приняли во внимание. Первая галочка в вердикте поставлена – ждать от меня потомков можно. Вторая галочка – бумага из храма о моем благонравии и полном отсутствии любых грехов, по причине их отпущения за дела достойные и богоугодные. Третья – данное мною слово об отсутствии на сей момент денежных долгов и обязательств. Последним параграфом в вердикте, пожалуй, самым весомым, стало личное поручительство государя за мое поведение.

О чем вердикт? О соответствии нравственных качеств барона Тихого положенным наследнику графства Гоуи. По линии родства я точно подхожу. Однако при отсутствии прямых наследников Геральдический комитет рассматривает все аспекты кандидата на наследование земель такого ранга. Тем более у всех на памяти случай, правда, с прямым наследником графства Иснадор, когда недостойный отпрыск фамилии распродал все земли и заложил трехлетние доходы майората, который – слава богам – запрещен к передаче. Умерев, граф оставил только учтенных векселей на сумму около миллиона серебром. Двум барониям пришлось отделиться от графства и перейти напрямую под руку короля. Чтобы не случилось повторения подобного непотребства, для утверждения наследником Геральдический комитет и проводит подобную проверку.

Для сведения мне сказали, что в течение месяца любой дворянин может оспорить этот вердикт. Если такового не случится, меня утвердят наследником.