Марцин Гузек - Слава Империи [litres]

– Так и что ты планируешь сейчас? – спросила Касс после затянувшейся паузы.

– Попробую преодолеть Великую Пустыню. Или завербуюсь на какой-нибудь корабль и поплыву в далекие страны. Или открою корчму и проведу остаток жизни под видом женщины. Что-то из этого.

– Неглупые идеи, – сказала Касс, хотя даже ей они не казались особенно здравыми.

– Ну, по крайней мере, мы оба выбрались из этой сумасшедшей войны, пока еще не стало слишком поздно, – сказал Род, поднимая свой бокал вина. – Удачи, – добавил он, вставая и оглядываясь по сторонам.

– Нам обоим, – ответила женщина, глядя вслед им с кроликом. – Что за странный человек, – сказала она вслух, гладя себя по животу. – Похоже, ему вообще не я была интересна, а лишь то, как я могла бы ему пригодиться. Пожалуй, это значит, что он подонок. Наверняка мы еще много таких повстречаем. Это нормально для таких, как мы. А теперь вернемся к более важному вопросу. – Она опустила взгляд на свой пупок. – Где мы планируем поселиться?

Одиночество было частым попутчиком в этой части света. Но в нынешнем путешествии оно особенно досаждало Магнусу. Места, где он годами мог рассчитывать на приют, сейчас были покинуты. Усадьбы и целые поселения, что десятилетиями держались посреди пустошей, мужественно сопротивляясь дикости, утверждающие изо всех сил наличие тут цивилизации – стояли пустыми. Главные тракты, особенно на западе, кишели беженцами, зато земли дальше на восток обезлюдели полностью. Все повторяли, что очередное нападение склавян случится через несколько недель, а может, и дней, и что никакая сила не сможет остановить их вторжение. Магнус знал, что это не совсем так, что Ольгу можно было остановить, просто было принято решение этого не делать. Именно это было для него наихудшей частью ситуации, самым трудным элементом плана. Держать легионы в резерве и ждать, пока ситуация не ухудшится настолько, что остальные части континента уже не смогут ее игнорировать. Занимать могучую военную машину участием в политических спорах и братоубийственных войнах на Спорных Землях и в Вольных Городах – в то время, как его родину топтал сапог варвара. Но остался лишь год, а потом они установят тут порядок, потом мир станет таким, каким должен быть.

Ну, по крайней мере, так он повторял себе, стоя у обугленных руин хаты, что когда-то принадлежала ведьме.

– Ты будто бы сказала моим товарищам, что мы с тобой еще встретимся, – сказал он фигурке за его спиной. Он не видел ее и не слышал, не почувствовал никаким шестым чувством, просто знал, что она там.

– Так и было, – признала ведьма.

Магнус обернулся и увидел ее стоящей на середине поля. Илидия выглядела точно так же, как и в ту ночь десять лет назад. Даже одежда ее была в крови именно там, куда пришелся удар его меча.

– А ты всегда говоришь правду, – сказал он с горечью.

– Насчет того, что вижу. Всегда.

– А если я тебя сейчас убью, то на этот раз ты останешься мертвой? – спросил он, доставая меч.

– Ты убил меня уже много раз, Охотник на Ведьм. И хоть раз это сработало? Кроме того, тебе, наверное, надо беречь силы на своего друга, – добавила она, оценивая его взглядом.

– Ты сказала, что, когда я умру, никто из моих друзей по мне не заплачет.

– А что, думаешь, что Аурелиус это сделает? – Казалось, эта мысль ее позабавила. – Или Натаниэль, после того, как пробьет твое сердце? Ну, если предположить, что он все еще будет жив, когда ты умрешь.

Магнус не ответил. Поправил свой серый плащ и вернулся к коню.

– Скажи мне, Защитник Границы, – закричала ему вслед старушка. – Как у тебя продвигается выполнение просьбы того попа? Насколько хороший ты защитник для слабых и невинных? Воистину, о сын Авагиса, не могли они себе найти лучшего.

Ее смех несся по округе, провожая Магнуса еще долго после того, как он покинул развалины хаты.

Император подписал очередной из документов, подсунутых ему Креслом. Это была уже десятая подпись подряд, и монарх поймал себя на том, что даже не прочитал, о чем там была речь. Он подумывал о том, чтобы спросить, но в итоге решил, что не хочет показывать рассеянность перед этим старым пауком. Вместо этого сделал в памяти пометку – позже проверить все бумаги.

– Что-то еще? – Он встал от стола и подошел к полке с фигурками солдатиков. Мастер Драбикус как раз прислал ему новую партию воинов.

– Князь Лисандер выехал с семьей в свою летнюю резиденцию, чтобы отдохнуть, – проинформировал Тиберий.

– Да, в последнее время он выглядел все хуже. – Владыка поднял новенькое крохотное изображение Первого Императора. – Если я не ошибаюсь, это означает, что из моего ближнего круга во дворце остался один ты.

– Действительно, а я и не заметил. – Кареттариус даже и не стал пробовать изображать искренность. – Тем не менее Ваше Императорское Величество может на меня рассчитывать.

– Не сомневаюсь. Это все?

– Есть еще одно дело, несколько странное, честно говоря. До нас дошло десятка полтора разных рапортов с Границы, все говорят о драконе.

– Что? – Аурелиус резко обернулся.

– Довольно крупном драконе, по описаниям он размером с дом. Хотя никто не уточняет, какой именно дом, – добавил придворный с усмешкой. – К тому же бестия явно движется на запад. Через год-другой может даже добраться и сюда. Так что нам есть чего ждать. Я лично всегда хотел увидеть дракона. Знаю, что это не важно для наших планов и ситуации в Империи, – сказал он извиняющимся тоном. – Но я посчитал, что такой феномен может понравиться Императору в завершении рапорта.

– Да, спасибо, это все. – Драконис указал на дверь, стараясь сохранить над собой контроль. Когда же остался в Военном Зале один, то подошел к шкафчику и поднял фигурку, изображающую Первого Императора, побеждающего дракона. Победа, которая признается началом Империи, началом истории, самым важным действием, которое когда-либо совершил человек.

Аурелиус упал в кресло в углу помещения, а потом заплакал.

Буря заметно ослабла, но сильный ветер все еще опасно качал лодку. Прижавшийся к борту Люциус наконец осмелился поднять взгляд. Его молодой товарищ стоял на носу, бросая вызов погоде и буквально силой собственной воли толкая вперед их маленькое судно. Так происходило, в общем-то, постоянно. Альдерман отлично знал, куда они движутся и как туда попасть, несмотря на то, что для Монаха инструкция, найденная в пещере дракона, до сих пор оставалась загадочной. На все вопросы Зрячий лишь пожимал плечами и говорил, что дело не в словах, а в золотых нитях, что было ответом, достойным Кассандры.

Несмотря на это, он явно вел их к какой-то цели, хотя выбранный им маршрут был по меньшей мере странным. Они все время поворачивали и меняли направление движения, кружили и возвращались по своим следам. Прошли таким образом большую часть Чащи и небольшую – Границы. Как-то раз остановились близ двух деревьев и дожидались нужного времени суток, чтоб меж ними пройти. В темноте Люциус не нашел в этом особого смысла, но на следующий день заметил, что они находятся на Спорных Землях, как минимум в неделе пути от того места, где застал их последний закат солнца. Мердок резюмировал это кратко – «сокращение пути». Потом было еще несколько таких сокращений, через заброшенную шахту, узкую улочку в Тонущем Порту, которую никто другой, казалось, не видел, и, наконец, озеро на Севере, на котором они сейчас и находились. Буря разразилась тотчас, как только они взяли взаймы лодку у старого пьяного рыбака, и мучила их довольно долго, не давая увидеть другой берег, несмотря на то, что в начале рейса он лежал совсем близко.