Р. Дж Баркер - Костяные корабли [litres]

– Появился корабль! Корабль на северо-западе! – Крик моментально заставил застывшую, точно статуя, Миас начать действовать. Она пересекла палубу и стала взбираться вверх по позвонку.

– Повтори, наблюдатель! Я сказала, повтори!

– Корабль на северо-западе.

– И это не «Жестокая вода»? – спросила Миас.

– Нет, супруга корабля.

– И не «Оскаленный зуб»?

– Нет, супруга корабля, – ответила Фарис.

– Сколько? – спросила Миас.

– Я насчитала четыре, супруга корабля.

Вскоре Миас исчезла среди массы развевавшихся черных крыльев, а Нарза осталась стоять у позвонка, лениво ковыряя подметку сапога ножом. Джорон подошел ближе к главному позвонку, чтобы услышать, если сверху начнут кричать.

– Рулевой, три румба на северо-запад. Хранитель палубы, готовь «Дитя приливов» к сражению.

Динил, только что поднявшийся на палубу, передал команду Серьезному Муффазу, и тот мгновенно проревел приказ. Стоявший у них за спиной Гавит начал бить в барабан.

Возбужденные дети палубы бросились к дуголукам после первого же удара барабана.

– Не луки, мои девочки и мальчики, пока нет! – прокричал Джорон. Тихий голос у него в голове прошептал, что он подражает интонациям и выражениям Миас. – Пока нет. Ждите, когда супруга корабля спустится вниз, и тогда мы узнаем, предстоит ли нам сражение на самом деле. – Он прошелся по палубе и прокричал громче, бросая вызов ветру: – Очистить нижнюю палубу. Убрать гамаки. Приготовить болты и стрелы. Привязать все, что не привязано.

Миас спустилась по такелажу с легкостью ребенка, бегущего по дорожке. Как только ее ноги коснулись палубы, она снова крикнула:

– Четыре флюк-лодки на горизонте, хранитель палубы. Судя по виду – мародеры. Пришло время оросить кровью «Дитя приливов». Нам нужна скорость, Твайнер.

Он кивнул и повернулся.

– Поставить больше крыльев! – крикнул Джорон. – Поднять передний кливер и нижние крылья. Флаеры пока будут в резерве.

И, как если бы это было самым обычным делом, женщины и мужчины начали взбираться по позвонкам и распускать черные крылья, на которые тут же набросился ветер. Что-то внутри корабля затрещало, и Джорон с ужасом подумал, что дал слишком большую нагрузку на поврежденный киль. Мастер костей Коксвард молча пробежал мимо него, и Джорона это немного успокоило, он знал, что тот не стал бы молчать, если бы посчитал, что кораблю грозит серьезная опасность.

«Дитя приливов» рванул с места и теперь с новой яростью рассекал воду. Миас осталась стоять рядом с Джороном, глядя на массу черных крыльев, подхваченных штормовым ветром, который толкал корабль вперед. А Джорон вдруг понял, что улыбается и чувствует свирепую силу. У него получилось! Его слова послали огромный черный корабль вперед, и, хотя он понимал, что они мчатся навстречу опасности – его отца раздавили корпуса двух кораблей, – он наслаждался ветром, запахом моря, движением и командой, превратившейся в единое целое, – а что будет в конце? Ну, он узнает, когда придет время, и неважно, что сейчас его наполняли страх и волнение, которые он плохо понимал.

– Он неплохо летит, верно, Джорон? – сказала Миас и сделала глубокий вдох, словно быстро набравший скорость корабль сумел оторваться от ужасной судьбы, которая ее преследовала.

– Да, супруга корабля, так и есть, – сказал Джорон. – Он хорошо летит.

Поспешная серия сигналов флагами позволила двум другим кораблям узнать, что «Дитя приливов» намерен нарушить строй, но им следует сохранять прежний курс и скорость.

– Хранитель палубы Твайнер, – сказала Миас, – попробуем выяснить, насколько нам помогут твои переговоры с ветрогоном. Приведи его сюда.

– Позвать ветрогона! – крикнул Джорон, его приказ подхватил Динил, потом Серьезный Муффаз, который прокричал те же слова смотрящей-за-морем, а та передала дальше на нижнюю палубу.

Джорон затаил дыхание, дожидаясь реакции ветрогона. И не он один. «Дитя приливов» мчался вперед, но казалось, будто вся команда застыла; даже блевавшие у поручней страдальцы умудрились на время успокоить свои желудки. А потом, когда Джорон уже начал думать, что потерпел поражение, ветрогон появился: над палубой возник хищный клюв, словно пробовал воздух, потом Джорон увидел подрагивающую голову, тело, скрытое под одеждой, которую при помощи иголки и ниток ветрогон украсил странной, но красивой вышивкой, кроме того, он залатал дыры. Не слишком аккуратно, но одежда приобрела совершенно иной вид. Да и сам говорящий-с-ветром изменился. Теперь он был не таким грязным и взъерошенным, впрочем, произошли и другие перемены, хотя Джорон еще не успел их понять и пока не мог облечь свои ощущения в слова.

Клюв открылся, и они услышали голос:

– Чего ты хочешь, Джорон Твайнер?

– Мы хотим ветер, – сказала Миас, подходя к существу. – Ветер, который понесет нас на северо-запад, быстрый и сильный. Ты можешь… – И Джорон увидел, как Миас сделала паузу, но не голосом, а телом. В ее шаге возникла легкая заминка, словно какая-то незнакомая мысль сильно ее огорчила. И, когда Миас снова заговорила, в ее словах не прозвучало приказа. – Ты сделаешь это для нас, ветрогон? Ты дашь нам ветер?

– Зачем, Миас, зачем? – спросил говорящий-с-ветром. – Ты намерена воевать?

– Ради последнего аракисиана, ветрогон.

Поза ветрогона изменилась, он напрягся, голова дернулась вперед.

– Повтори свои слова, – попросил он.

– Последний аракисиан, ветрогон, – ответила Миас. – Он плывет на север.

– Ты охотишься на него?

– Нет. – Она покачала головой. – Я видела на горизонте мародеров, вооружившихся для войны, но какая война ждет нас там? Я полагаю, ничего человеческого, ветрогон. Возможно, прямо сейчас они атакуют аракисиана, мы же намерены его защитить. – Ветрогон мгновенно переместился по палубе и оказался перед Миас. Рука Нарзы метнулась к клинку, висевшему на бедре, но Миас ее остановила. – Нет.

– Правда? – Ветрогон только что не ткнул клювом в лицо Миас.

– Правда.

Конечно нет. Ложь. Джорон это знал. Ложь, но сейчас необходимая. Однако, если мародеры действительно являлись охотниками, их цель могла быть рядом.

Неужели это правда?

Неужели аракисиан настоящий?

Ветрогон повернулся от Миас на север, потом затрясся – быстро и интенсивно, словно хотел избавиться от пыли или насекомых. Его одежда задралась вверх, обнажив тонкие, точно веревки, ноги и ступни с когтями, клюв повернулся на северо-запад.

– Морская сестра, – тихо сказал ветрогон.

Потом он поднял голову к небу и издал крик, от которого у Джорона заболели уши, – точнее, у всех, потому что большинство людей присело, словно их атаковали. И прежде, чем они пришли в себя, раздался глухой грохот, будто гигантская ступня топнула по палубе судна «Дитя приливов», вдавливая его в воду, во все стороны стала расходиться огромная круговая волна, поднялся ветер, который разгладил серую поверхность, но уже в следующее мгновение круговая и встречные волны, заставлявшие блевать людей Каханни, пропали, и «Дитя приливов» помчался вперед по разглаженному воющим ветром морю.