Кай Майер - Аромат книг [litres]

– Мерси? – далеко внизу раздался голос Седрика. Вероятно, он сумел вылезти из-под обломков и карабкался по лестнице, ведущей на крышу.

Незнакомка под вуалью всё ещё протягивала девушке Лупу истины.

– Возьми её. Но не показывай ему. Что бы он тебе ни говорил, не доверяй ему. Ни при каких обстоятельствах он не должен узнать о тебе правду.

– Какую ещё правду?

– Кто ты такая. Откуда ты взялась. Он прикончит тебя на месте.

– Я не предательница и не ренегатка!

– И ты действительно думаешь, что Розенкрейцы и Антиква были предателями? – Женщина под вуалью пренебрежительно фыркнула. – Возможно, ты всё же наивнее, чем я надеялась.

Снизу снова послышался голос Седрика: по-видимому, он не мог двигаться быстро.

– Ему не следует видеть нас вместе, – заметила незнакомка.

– Если вы считаете, что он настолько опасен, почему вы не прикончили его?

– Ради тебя. Разве ты бы тогда прислушалась к моим словам? И дело не только в нём. Просто держись подальше от всех, кто так или иначе связан с Академией.

Мерси вспомнила Филеаса Седжвика и данное ему обещание.

– Если я уничтожу его, – продолжала женщина под вуалью, – его место займут другие. Возможно, ещё хуже, чем он. Всё это уже со мной было.

– Так это вы убили всех этих агентов?

Незнакомка шагнула к Мерси – ближе, ещё ближе, сейчас они могли бы коснуться друг друга.

– Не доверяй ему. Ни ему, ни кому-либо другому из прихвостней Академии. А теперь возьми эту проклятую стекляшку и спрячь! – Она прижала Лупу истины к груди Мерси.

На лестнице за их спинами послышались шаги Седрика, уже не заглушаемые порывами ветра. Он прихрамывал.

– Я не ренегатка, – повторила Мерси, сжав в кулаке рукоятку лупы скорее непроизвольно, чем сознательно.

Женщина под вуалью тихо рассмеялась, повернулась и направилась к краю крыши. Её руки были пусты, ей не требовалась помощь сердечной книги, чтобы шагнуть в пустоту и остаться невредимой. На мгновение она застыла неподвижно, словно ждала, что Мерси окликнет её.

Но Мерси молчала. Сжав губы, она смотрела, как незнакомка в развевающемся плаще спланировала вниз – плавно, неторопливо, словно не желая создать у наблюдавшей за ней девушки впечатление, что она спасается бегством.

Только после того, как чёрная фигура исчезла за скатом крыши, Мерси бросилась вперёд и едва успела затормозить, чтобы не свалиться.

«Кто я такая?» – хотелось ей крикнуть. Но её собеседница исчезла: её не было видно ни в воздухе, ни в сумрачном дворе внизу.

Позади Мерси на крышу выкарабкался Седрик. Девушка торопливо спрятала Лупу истины за пазуху и, поколебавшись, обернулась к нему.

– Он ушёл. – Она направилась ему навстречу, стараясь сохранить остатки самообладания.

– Вы говорили с ним? Я слышал ваш голос. – При ходьбе он подволакивал левую ногу, однако крови Мерси не обнаружила.

– Нет, его уже не было, когда я добралась сюда. – Когда-то мадам Ксу назвала её хорошей лгуньей, однако её нынешняя ложь прозвучала весьма убого.

Седрик, однако же, казалось, ничего не заподозрил: по-видимому, его слишком занимали собственные мысли об Александре Абсолоне. Чертыхаясь, он прохромал мимо Мерси, посмотрел с края кровли во двор, потом окинул взглядом соседние крыши.

Мерси потрогала лупу, лежавшую у неё в кармане, как будто хотела лишний раз убедиться в том, что она здесь. Потом она молча повернулась и начала спускаться, оставляя на крыше Седрика наедине с его ненавистью.

Дверь в контору «Издательской компании Оукенхёрст», недавно подвергшуюся нападению ножниц, удивительно быстро заменили. Как и дверь в квартиру, где проживала Флоренс Оукенхёрст, расположенную напротив.

Сперва Мерси постучалась в контору:

– Флоренс? Вы здесь?

Ей не ответили. В ушах у Мерси зашумело: её сердце забилось чаще. Она настоятельно советовала Флоренс уехать из города или хотя бы на время поискать себе пристанище в каком-нибудь другом уголке Лондона, но издательница отказалась, объявив, что придётся ей затянуть пояс потуже и уплатить мадам Ксу требуемую цену за бумагу. Очевидно, угроза старой китаянки достигла цели, и Мерси решила больше ни под каким видом не вмешиваться в деловые разборки Флоренс.

После встречи с Седриком и женщиной под вуалью она вернулась в лавку в Сесил-корт, где её ожидала ещё одна записка, на этот раз от Флоренс. Издательница повторяла своё приглашение выпить вместе чаю и предлагала встретиться в четыре часа пополудни. Письмо кончалось загадочной припиской: «Я случайно наткнулась на обстоятельства, которые, возможно, заинтересуют вас».

Кое-как стряхнув с себя пыль и быстро приведя в порядок волосы, Мерси взяла кеб до Флит-стрит. После недавних событий она не хотела терять ни минуты.

– Флоренс?

Не дождавшись ответа из конторы, Мерси направилась по коридору к двери в квартиру. На половицах чётко виднелись уколы от лезвий ножниц – множество мелких насечек, как будто здесь прошла колонна стальных муравьёв. Она уже было подняла руку, чтобы постучать, когда услышала за спиной дребезжание.

За ним последовал хрип.

– Флоренс!

Она бросилась назад, затрясла ручку двери, ведущей в контору, и навалилась на неё всем телом.

За дверью больше никто не хрипел, зато кто-то грязно выругался. Голос был мужским.

Мерси отступила на несколько шагов, чтобы разбежаться и выбить дверь. Девушка раздумывала, не применить ли ударную волну, но сомневалась, что после столь долгого перерыва она была в состоянии сделать это без помощи сердечной книги. Впервые за много месяцев она вспомнила о своих способностях библиоманта.

Лязгнул замок, затем дверь приоткрылась. Из щели падал слабый свет: вероятно, портьеры в конторе были задёрнуты.

За дверью не подавали признаков жизни: ни движения, ни звука.

– Флоренс? – Конечно же Мерси всерьёз уже не рассчитывала на отклик. Она медленно направилась к двери, на ходу вытаскивая из кармана маленький револьвер.

Повисла тягостная тишина, которая была гораздо хуже любого шума или угроз. Кто бы ни скрывался за дверью, он, очевидно, рассчитывал на то, что она войдёт внутрь. Полуоткрытая дверь казалась своего рода приглашением, но, естественно, не на чай.

Когда Мерси взвела курок револьвера, он скрипнул.

Нервы девушки были напряжены до предела. Она чувствовала прохладу лестничного сквозняка и дым сигар из-за двери этажом ниже.

Она осторожно протянула руку и толкнула дверь внутрь.

Приглушённый свет, проникавший в контору через плотные красные портьеры, упал на лестничную площадку.

– Флоренс? Вы меня слышите? – Ответа по-прежнему не было.

От тёмных очертаний конторской мебели, на которой возвышались журнальные стопки, отделился силуэт, сперва тонкий, затем – отяжелевший и раздобревший, как сытый гомункулус.