Ирина Фуллер - Лебединая башня

– Ваше прямодушие действительно неразумно.

Омарейл устало усмехнулась: конечно, он мог сказать это теперь, когда выведал все, что хотел. Потерев лицо руками, она спросила:

– Так что вы думаете, как мне следует поступить?

Она еще и совета его спрашивала: дважды дура.

– Полагаю, нужно дождаться утра.

Принцесса вздохнула. Она и сама это понимала, но надеялась, что услышит что-нибудь другое. Простое и гениальное. Даррит встал и прошел в одну из смежных комнат. Через пару минут он вернулся и, отодвинув занавеску, жестом предложил ей пройти.

– Ступайте спать, вам нужно как следует отдохнуть.

– Не думаю, что смогу уснуть сегодня, – сказала она, бездумно вертя чашку.

– Вам кажется. Идите.

И когда она вошла в комнату, он задернул за ней занавеску.

Омарейл огляделась: здесь, вероятно, была гостиная, но у дальней стены стояла довольно большая кровать. Судя по приветливо отогнутому уголку одеяла, это было ее спальное место. Помимо кровати она заметила в комнате большой стеллаж с книгами, журнальный столик, тумбу с зеркалом и диван. Вся мебель стояла вдоль стен, так как места было совсем немного. О дизайне здесь определенно никто не думал, но помещение не было лишено своеобразного уюта и потертой прелести.

Слишком уставшая, чтобы думать, Омарейл сняла жакет и корсет, и в тунике и брюках легла на скрипучую кровать. Вопреки уверениям Даррита, уснула она не сразу. В ее голове был настоящий переполох. Рваные мысли вспыхивали и тут же гасли. Образы опечаленных родителей сменялись воспоминанием о холодных глазах Совы. И бесконечно повторялись одни и те же слова: «Правильно ли я поступила?» Ей удалось забыться беспокойным сном только к утру, когда начало светать.

Просыпалась она долго, голова казалась тяжелой, глаза чьи-то невидимые пальцы пытались вдавить прямо в череп. У Омарейл было ощущение, что она едва успела опустить голову на подушку, но часы на стене показывали десять утра.

Одевшись, Омарейл взглянула на себя в зеркало. Под глазами залегли синяки, лицо было бледнее обычного, волосы требовали расчески. Понимая, что помочь себе она никак не могла, Омарейл распахнула занавески и прошла в смежную комнату. Там никого не оказалось, но дверь в коридор была открыта, и с кухни слышалось позвякивание посуды.

Она предположила, что Даррит готовил завтрак. Не зная, как поступить, девушка решила сесть за стол, чтобы дождаться хозяина дома. Она выглянула в окно – и застыла. В тот самый момент, как она бросила взгляд на калитку, та открылась, и во двор вошли двое стражников.

Омарейл не могла поверить своим глазам. Конечно, она совершенно не знала Даррита. Разумеется, она понимала, что не стоило доверять первому встречному. Но она не думала, что человек мог быть настолько подлым и циничным. А как же смелые рыцари, что спасали несчастных принцесс? Ни в одной сказке рыцарь не сдавал принцессу стражникам.

Ей хотелось плакать от досады. Вскочив на ноги, она заметалась по комнате, не зная, что делать. Она готова была рвануть в «свою» комнату и попытаться вылезти через окно, но в этот момент вошел Даррит. На нем была светло-голубая рубашка, что отличалось от привычных взгляду Омарейл темных нарядов, в руках он нес тарелку с блинчиками. Заметив сумасшедший взгляд гостьи, он замер. Затем аккуратно отставил блинчики на буфет.

– В чем дело? – настороженно спросил он.

В этот момент раздался стук в дверь.

– Как вы могли? – зашипела Омарейл и неожиданно даже для себя толкнула его.

Даррит на мгновение опешил, а затем сжал ее плечи и осторожно подтолкнул к кушетке. Она безвольно села. От обрушившегося разочарования у нее не было сил сопротивляться.

– Вы с ума сошли? – изумленно спросил он.

– Лютый, ты дома? – раздался голос из прихожей.

На лице Даррита появилось понимание. Он выставил вперед руки, будто боялся еще одного нападения, и торопливо проговорил:

– Это не то, что вы думаете. Это мой приятель…

В комнату вошел огромный мужчина. Роста он был настолько высокого, что ему пришлось нагнуться, чтобы пройти в дверь. А его грудь была такой широкой, что в комнату он протиснул сначала одно плечо, потом другое.

– Ты че не встречаешь?..

Стражник застыл на полуслове, заметив Омарейл. Она напряглась, не зная, какой реакции ожидать. Все уже видели утренние газеты? Видел ли он?

– Ой, прости-и-и, – протянул он, расплываясь в улыбке и оборачиваясь к Дарриту.

Тот досадливо потер переносицу.

– Моя госпожа, – сладко пропел гость, – позвольте представиться, Бой Валлей, к вашим услугам.

Он чуть поклонился. Все эти изящные манеры при таких габаритах выглядели комично, но Омарейл совсем не хотелось смеяться. Она встала, гордо подняв голову, и кивнула в знак приветствия. Бросив вопросительный взгляд на Даррита, она увидела, как он едва заметно пожал плечами.

Было очевидно, что Бой пришел не по ее душу, поэтому Омарейл назвала первое имя, которое пришло ей в голову:

– Шторм.

Даррит прикрыл глаза рукой.

– Невероятно приятно познакомиться, Шторм, – пробасил Бой. – А сейчас я удаляюсь. Хотел только сказать, Лютик, ты меня сегодня на пивас не жди. Я на дежурстве. Ладненько, я пошел. Друган – в смысле, коллега – ждет. Давай. – Бой хлопнул Даррита по плечу, отчего тот ощутимо качнулся. – Мое почтение.

Еще один поклон в сторону Омарейл, и, довольно улыбаясь, Бой покинул дом.

Когда он ушел, Омарейл стала чувствовать себя виноватой за минувшую вспышку гнева.

– Почему он был такой довольный? Его прямо распирало от радости, – проворчала она, проходя к столу.

Даррит безмолвно поставил в центр стола тарелку с блинчиками. Несколько секунд он смотрел в окно, наблюдая, как Бой и его коллега выходили со двора на улицу.

– Чай или кофе? – спросил он, просто игнорируя вопрос.

– Кофе, – вздохнула Омарейл.

Когда завтрак был подан и Даррит присоединился к трапезе, она сказала:

– Извините, что напала, я увидела стражников и подумала…

– Это было вполне понятное заблуждение. Не стоит беспокоиться.

Он чуть помолчал:

– Но вы могли бы представиться другим именем. Мне совсем ни к чему, чтобы кто-то узнал, что у меня утром в доме на кушетке обнаружили некую Шторм…

– В Ордоре не одна Шторм, – вяло возразила Омарейл. – Тем более наша Шторм относится к вам без симпатии. Помните, как груба она была, когда говорила про ваш шрам…

Даррит сделал глоток чая, прежде чем ответил:

– Я сам внушил ей отвращение. Обычно она настроена ко мне нейтрально, как и все.

Омарейл удивленно распахнула глаза.

– Внушили? Зачем?

– Госпожа Эдельвейс отчего-то решила потренировать на мне искусство кокетства.