Мара Вульф - Сестра звёзд [litres]

– Ви, – сказал он осипшим голосом. – Никогда больше не смей подвергать себя такой опасности.

Я пошевелила головой.

– Не буду. – Мне приходилось сдерживаться, чтобы не поцеловать его прямо здесь и сейчас. Вместо это я вдохнула запах Эзры и почувствовала, как он вздрогнул. Нам следовало обсудить то, что только что стряслось, но я не произносила ни единого слова. Его руки пробирались дальше мне под футболку, и я неосознанно прильнула к нему. Еще немного приподняла голову и накрыла ладонью его щеку.

– Эзра, – прошептала я. Я желала, чтобы он трогал меня, чтобы он меня целовал. Но только в том случае, если теперь это будет иметь какое-то значение.

Его темный взгляд на миг задержался на моих глазах, а затем он плавным движением поднялся на ноги и потянул меня на себя.

– Тебе больно?

Близость и напряжение испарились. Я помотала головой.

– Уже нет. Нет.

– Идем. – Он мягко взял мои израненные руки в свои. – Я выведу тебя отсюда.

Да, разумно. Он не хотел меня целовать, и мне тоже нельзя этого хотеть. Оглядевшись по сторонам, я обнаружила в траве атаме. Аккуратно его подобрала, и он скользнул мне в руку, как будто там ему самое место.

– Ты когда-нибудь слышал что-то о черномагическом ритуальном клинке? – спросила я Эзру.

Тот покачал головой:

– Вероятно, он принадлежал кому-то из колдунов или ведьм, осужденных за черную магию. Их вещи хранятся в той комнате.

– Тогда почему инициация великих магистров проходит именно там?

– Потому что это должно напомнить нам и не дать забыть, что существуют две стороны – темная и светлая. Потому что мы должны пройти испытание, хватит ли нам сил, чтобы противостоять тьме. Возьмешь атаме с собой или оставишь тут?

– Разумеется, я его заберу. В конце концов я так упорно за него сражалась.

– Так и есть. – Он погладил меня по щеке и снова взял за руку.

Прежде мы целую вечность бродили по лабиринту в поисках Зала мистерий. Сейчас же осталась одна-единственная дорожка, которая вела нас обратно – прямиком к лестнице в библиотеку замка. В камине до сих пор горел огонь, как будто мы отсутствовали всего пару минут. Эзра не выпускал мою ладонь и вывел меня наружу. Наверняка отведет к Лорану и попросит его отвезти меня домой. Но я не хотела уходить. Лунные лучи просачивались сквозь узенькие окошки над массивной входной дверью и заливали холл бледным светом. На большом столе в центре стояли свечи, но вокруг не было видно ни души и царила полная тишина. К моему удивлению, Эзра не собирался выставлять меня вон, а потянул за собой на кухню, располагавшуюся на первом этаже. Мне всегда там нравилось. Это царство Аделаизы. Аромат пирогов и кофе, трав и специй витал в воздухе. Посередине находился длинный стол, за которым я так часто сидела и рассказывала Аделаизе о своей неразделенной любви к Эзре. Его повариха слушала меня, гладила по голове и старалась утешить своими вкусностями. Сейчас же Эзра усадил меня на одну из скамеек, стоявших слева и справа от стола, и вытащил из шкафа полотенце для посуды. Подержав его над раковиной под струей воды, он подошел ко мне. Я положила атаме на стол.

– Не шевелись, – скомандовал Эзра и сел напротив меня, раздвинув ноги.

Я думала, он займется моими руками, однако он осторожно провел влажным полотенцем мне по щекам.

– Ты что делаешь?

Эзра включил только две настенные лампы, но, когда он убрал полотенце от моего лица, на ткани отчетливо виднелись красные разводы.

Я ахнула:

– Что это? – Когда я поранила лицо? Вспомнить не получалось.

– Ты плакала кровью, – объяснил Эзра хриплым голосом, встал, чтобы сполоснуть полотенце, и тут же вернулся обратно. – У тебя на шее синяки от шнура. Твои сестры меня убьют. – Он взял меня за подбородок и повернул мою голову, чтобы получше рассмотреть. Снова бережно провел пальцами по моим щекам и глазам. – Никогда в жизни мне еще не было так страшно, – тихо произнес он. – Стоять с другой стороны и не иметь возможности хотя бы что-нибудь сделать…

– Прости.

Он резко рассмеялся.

– Ты не должна ни за что извиняться. Во всем, что случилось сегодня вечером, виноват я. Нельзя было тебе разрешать, но я никогда не мог ни в чем тебе отказать.

– Ты всегда разрешал мне только то, что, по твоему мнению, пошло бы мне на пользу.

– Потому что хотел тебя защитить.

Да, хотел, и я в равной степени любила это и ненавидела в одно и то же время.

– Теперь ты не обязан этого делать.

– Не знаю, смогу ли прекратить.

– Так попытайся. Я выросла, Эзра.

Я подалась к нему, когда он взял мои руки в свои.

– Ты получила кинжал, – неожиданно сменил он тему. – Ты вынесла его оттуда.

Я с благоговением посмотрела на атаме.

– И твоя магия не исчезла. Полагаю, это ты тоже доказала.

– Теперь это действительно была я, правда? Клинок мне подчинился.

Эзра кивнул, погладил костяшки моих пальцев, и я тихо зашипела. Он поднял ладони повыше и осмотрел их.

– Очень больно?

– Терпимо. Считаешь, нам удастся удовлетворить Регулюса кинжалом? Это не кубок и не зеркало, но, может быть, он все равно его возьмет. К сожалению, мне придется признать, что ты прав, тот зал… В общем, не думаю, что мне хватит смелости войти туда еще раз. Я так испугалась…

– Мы предложим ему кинжал. – Эзра поднес мои ладони к губам и поцеловал царапины на подушечках пальцев. Я не отняла руки. Тупая боль в теле улетучилась. Он опустил мои кисти только после того, как перецеловал каждый пальчик, и на лице у него тенью промелькнули угрызения совести. – Я думал, что потеряю тебя. Одна мысль об этом была ужасна. – Его взгляд устремился прямо на меня, и прежде чем я успела что-то ответить, он наклонился ко мне. Лица коснулось теплое дыхание. Его губы нежно накрыли мои. Сначала я практически не чувствовала прикосновения. Только губы покалывало. Эзра поцеловал меня. Я застыла неподвижно, пока первый шок не сменился жаром, заставившим меня растаять. Я обняла его рукой за шею. Он застонал, и поцелуй стал настойчивей. Он нес в себе вкус виски, чего-то сладкого и вкус того поцелуя, который он подарил мне так давно. Ртом Эзра скользнул вдоль моей щеки к шее, а затем к горлу. Все мое тело реагировало на эти осторожные движения. Такие невесомые, и казалось, что у меня на коже одно лишь его дыхание. На секунду он отстранился от меня и заглянул в глаза, будто спрашивая, как я отношусь к тому, что он сделал. Эзра позволил мне увидеть все. Его отчаяние, сожаление, страх и, прежде всего, его желание. Желваки у него на лице заходили, словно он боролся с собой, чтобы не наброситься на меня. А я мечтала, чтобы он не сдерживался и тем самым развеял все мои сомнения. В этот раз поцелуй будет значить больше. Намного больше. Поэтому я настороженно кивнула.