Макс Корбин - Последний экзамен колдуна [litres]

– Вы слышали о том, что кровососы в трущобах шалят?

– Всегда так было. Но в последнее время действительно разошлись. Слышал длани рейд планировали.

– Ночью я встретил одного…

– Лапшу на уши не вешай. Если бы «встретил», то, скорее всего, мы бы с тобой не разговаривали.

– Бандиты начали выставлять детей в клетке на откуп. Я устроил засаду.

– А теперь думаешь, чем это обернется?

Я кивнул. Викарий затянулся и выпустил струю дыма в потолок.

– Грех не помочь человеку после такого богоугодного дела. Ауру я тебе почищу, но больше ничем помочь не могу. Все зависит от того, насколько сильно ты наследил.

– Можете о гнездах рассказать? О родителях в основном.

– Ладно. У нас их три, это все знают. Два отца и мать. Ноа Валентайн и Нина Грач – старые, Лукас Линдеманн – помоложе. Его предшественник немного зарвался и голову потерял. – Викарий улыбнулся. – Буквально. Все трое прям столпы общества и образцы благочестия, чтоб их. Голодающих кормят, больных лечат, даже в церковь пожертвования делают. Правда, не лично. Подгорает у них зад на святой земле.

– А людей они как-то выделяют?

– Не понял.

И как мне о Саймоне спросить, чтобы он потом с расспросами не лез.

– Есть у них люди на особом счету?

– Ты о скоте или прислужниках? Потому что босоту они кормят и лечат не просто так. Скот должен быть здоровым. Прислу…

– Нет. – Саймон та еще задница, но прислуживать он бы не стал. – Я о фаворитах. Тех, что вампирами командовать могут.

– Командовать? Не слышал о таком. Это все же урон отцу, да и в гнезде лишнюю напряженность создаст. А так, фавориты имеются. Как им не быть. Нина каждую неделю нового мальчика в свет выводит. А мужики осторожничают – только кровососок топчут, чтобы насмерть не загрызть в запале. Они ведь только после кормежки работоспособны.

– Вы сказали «выводит». Куда?

– В свет. Но если ты о конкретном месте, то в театры, оперу, клубы ходят. Чаще всего в «Золотую слезу». Не советую! Серьезно, не советую там появляться.

– Закрытое заведение?

– Почему… Открытое, если ты смазливая девушка, денежный мешок либо ублюдок с титулом. На душах некоторых завсегдатаев греха больше, чем у кровососов.

Звучит как место, что понравилось бы Саймону. Я определенно должен там побывать! Но уже после чистки ауры, да и с шаром надо разобраться.

– Уважаемый, позволите воспользоваться вашим столом еще некоторое время?

– Зачем?

– Меня тут одну штуку передать просили. Боюсь, это не то, чем кажется.

Я достал коробку из саквояжа. Открыл. Викарий, не церемонясь, вытащил шар и принюхался.

– Смертью тянет. Нет, так-то эфир, железо и земля, но под всем этим – смерть.

– Чего-то такого я и ожидал. Позволите?

Я достал дневник, срисовал рунную гравировку, нанес на лоб мазь и стал вглядываться в нее повторно, отмечая скрытые символы. Таким образом, у меня получилось две цепочки формул с шара и одна из коробки. На коробке был обычный «след», я его и без вычислений узнал, а на первую цепочку со сферы потратил около получаса. Вычислил, что она действительно заполняла пустые накопители земли, металла и эфира, но не больше. Другой вариант просчитал примерно за то же время. Вот он накопители перегружал. Никакой энергии смерти я не видел, но сомневаюсь, что разрушение накопителей было конечной целью. Под этой сферой свободно можно спрятать еще два-три слоя гравировки и пару крупных накопителей, скажем, из опала. И будем мы иметь крупный дестабилизирующий выброс энергии. Гарри такая штуковина не убьет, а вот меня – легко. Какой, оказывается, затейник этот Август Фейрберн.

Я быстренько записал выводы в дневник. Что можно сделать сейчас? Или оставить Фейрбернов на потом? Коробку я отнесу Гарри, пускай видят, что слово исполнил.

– Уважаемый, – сказал я викарию. – Эта штука, похоже, действительно опасна. Можете передать ее инспектору Сансету из участка в Пабсете?

– Я похож на курьера?

Финелла говорила, что он заряжал у ее брата огненные камни, значит, использует нечто подобное в практике, а при частом общении с духами больше всего ему нужен эфир. Я порылся в запасниках и вытащил оттуда заполненный силой топаз.

– А почему бы и не помочь, раз дело богоугодное. Надеюсь, в камеру меня надолго не посадят?

– Я записку напишу, все будет нормально.

В записке я написал и о фактах, и о подозрениях, и даже предположил, что лорд-наместник может быть очень доволен этой штуковиной. Если он лишний раз тряхнет эту семейку, я горевать не стану.

От викария я направился сразу к Финелле. Думаю, молодая привлекательная девушка знает о клубах куда больше воинственного священника. Дверь открыл ее старший брат, с мутными как дым глазами без зрачков. Глаза завораживали, а остальная внешность на фоне этой яркой детали совершенно не запоминалась.

– Да? – спросил барон, глядя слепыми глазами сквозь меня.

– Лорд Флауэр?

– Он самый, с кем имею честь…

– Магнус Локслин. Ваш новый сосед. Вчера снял дом Вилкоксов. Леди Финелла с леди Эйли помогли мне. Хотел отблагодарить.

– Проходите, молодой человек.

Эту фразу он явно использовал для того, чтобы обозначить разницу наших социальных и возрастных статусов, после чего придавить авторитетом. Брат Финеллы был старше меня примерно вдвое, а возможно, это его так глаза старили, но кузен Эван был куда старше Флауэра, а его дети, мои племянники, были старше меня, и это не влияло на общение.

– Благодарю, лорд, – совершенно не испугался я.

– Чаю?

– Спасибо, нет.

– Я настаиваю, – произнес Флауэр спокойно, тоном, не предполагающим отказа.

– Ну раз так, полагаю, у меня нет выбора.

– Прислуги мы не держим, так что милости прошу на кухню.

Флауэр взялся за чайник, а меня усадил перед вазочкой с печеньем. При этом барон совершенно не смотрел на вещи, которых касался, прямо как слепой, но движения его оставались быстрыми и аккуратными. Он подставил чайник под кран, и пока тот наполнялся, засыпал сушеные листья в керамический заварник. Полный чайник не отправился на плиту, хотя та имелась. Вместо этого барон закатал рукава, вытянул чайник перед собой и подложил под его дно левую ладонь, которая приобрела цвет раскаленной добела стали. На кухне стало душновато, а чайник закипел буквально через минуту.

Мне стоит испугаться? Понятия не имею, для чего он это сделал, был ли вообще умысел или он газ экономит?

Флауэр залил заварник и поставил рядом две чашки.

– Пока у нас есть пара минут, поговорим о том, как вы собираетесь благодарить мою сестру, молодой человек.

– Понятия не имею, – признался я.

– Корзинки шоколадного печенья будет достаточно.

Чай заваривался, мы молчали, я смотрел в мутные глаза барона и пытался сообразить, что происходит. Враждебность так и витала в воздухе.