Мишель Харрисон - Горстка волшебства

Но первой ее заметила не Ронья. Сначала на палубе появился белый кот. Он медленно и уверенно двинулся в сторону Бетти, а потом остановился как вкопанный, глядя на нее в упор, и зашипел.

– Бандит, что такое? – Ронья, шедшая следом, ступала так же легко, как и кот. – Ого! – Она отшатнулась, едва устояв на ногах, и уставилась на Бетти.

Сработало. Судя по тому, как она вытаращилась, рубашка осталась видимой. Пиратка мгновенно – гораздо быстрей, чем можно было представить, – выдернула саблю из ножен и выставила перед собой. Бетти стояла неподвижно, не понимая, как быть дальше. Она не так хорошо удерживала равновесие, как капитанша, – стоит споткнуться, и иллюзия разрушится. Поэтому она ждала, а рубашка постепенно намокала.

К пиратке вернулось самообладание. Она осенила себя защитным знамением и, к облегчению Бетти, попятилась назад.

– Тут что-то есть! – заорала она. – Кто-то нарушил покой Ржави!

«Она отступает», – поняла ошеломленная Бетти.

Но от Бандита было не так просто отделаться. Белый кот, по-прежнему шипя, начал подкрадываться к Бетти. Шипение переросло в низкий утробный вой.

«Он знает, – подумала Бетти. – Как Эй знает про Прыг-скока… Он меня не видит, но чувствует – чует мой запах».

Ронья развернулась и позвала гребцов. И как только она пропала из виду, кот прыгнул. Он бросился на Бетти, прижав уши и оскалившись, приземлился ей на плечо и вонзил в нее когти. Бетти не смогла удержаться и закричала. Ее дикий вопль эхом прокатился над водой. И чем громче она кричала, тем глубже впивались когти.

Она услышала возгласы из шлюпки, потом что-то заскребло по дереву – Ронья возвращалась. Бетти извивалась, пытаясь стряхнуть кота. Вот-вот Ронья заметит, что кот во что-то вцепился, во что-то невидимое, и тогда всему конец.

И тут мелькнула спасительная мысль: «Кошки не любят воду…»

Бетти собрала в руку мокрые волосы и резко отжала. Струйка воды брызнула в кота, и тот с воем отскочил. Воодушевившись, Бетти затрясла головой, обдавая его холодными брызгами. Кот отступил, подняв шерсть дыбом, и тут подоспела Ронья. Она взяла Бандита на руки и заворковала:

– Тише, тише, мамочка с тобой…

Потом повернулась к Бетти, и лицо ее вытянулось. Бетти опустила глаза и едва сдержала испуганный вскрик. Белая рубашка была заляпана кровью.

– Уходим! – хрипло гаркнула Ронья.

Кинула что-то в сторону Бетти, приговаривая: «Упокой море твою душу», развернулась и спрыгнула с борта в шлюпку.

Брошенный предмет отскочил от груди Бетти и упал в щель у ног. Оставшись одна, Бетти наклонилась, чтобы его достать. Это была серебряная монета, ярко сверкающая на солнце. С одной стороны отчеканена подкова, с другой – клевер. Красивая и тяжелая монета – явно старинная, несмотря на блеск, и очень ценная. Папа когда-то рассказывал, что покойники на том свете расплачиваются монетками за переправу. Значит, ей все-таки удалось одурачить Ронью. А если она перепугалась, то и на всю команду страху нагонит, Бетти в этом не сомневалась. Она сунула монету в карман и направилась к борту, который был ближе к «Дорожной сумке» и пиратскому кораблю. Ронья как раз карабкалась на него, бросая встревоженные взгляды на «Компас колдуна».

Послышались крики. Пираты один за другим поворачивались, чтобы посмотреть на Бетти – точнее, на мокрую рубашку Плюя, парящую над палубой. Кто-то с ропотом попятился и перекрестился. Тем временем все больше пиратов рыскало по «Дорожной сумке». Плюй ошарашенно таращился на свою рубашку, забрызганную кровью. Но Бетти искала глазами Флисс. Та выглянула из-под скамьи, и ее искаженное тревогой лицо разгладилось. Теперь она знала, что Бетти жива.

Бетти хотелось позвать ее, поднять ей дух или хотя бы попрощаться, но, конечно, она не могла позволить себе этого. Оставалось только протянуть к сестре руки. На глазах у Флисс заблестели слезы.

Зато пиратам этот жест явно показался угрожающим, и они поспешили прочь. Бетти беспомощно смотрела, как они поднимают якорь и «Дорожная сумка» отплывает вслед за большим кораблем.

Хотя Бетти знала, что с лодкой они заберут и Флисс, у нее запершило в горле и защипало в глазах. Зачем сдерживать плач? Все равно никто не увидит. Она опустила протянутые руки, и по щекам покатились слезы.

Почему, почему у них вечно все идет наперекосяк? Она же просто хотела помочь попавшей в беду Агни. Но вместо этого все испортила. Подвела Агни – а ведь ее отцу остаются считаные часы до смерти – и потеряла обеих сестер. В ее плане полно прорех. Все оказалось совсем не так, как в папиных сказках на ночь, – Флисс и Агни попали в лапы к настоящим кровожадным пиратам. К тем, которые хранят человеческие кости как трофеи.

Она нащупала в кармане матрешек. Теперь вся надежда только на эту горстку волшебства. Бетти лишилась даже зачарованной карты. Она снова содрогнулась. Карта осталась в рубке… вместе с блуждающим огоньком. Что произойдет, когда Ронья их обнаружит?

Громкий всплеск выдернул ее из горестных размышлений. Кто-то плюхнулся в воду с их лодки. Бетти в панике подалась вперед: в волнах бултыхался Плюй. Он выглядел разъяренным.

– Ты что творишь? – закричал он, обращаясь к пирату, похожему на хорька. Тот с усмешкой наблюдал за ним с кормы. – Ты зачем меня столкнул?

Пират осклабился:

– Кто-то должен присматривать за добром!

Плюй погрозил ему кулаком:

– Я тут всю ночь торчал!

Пират расхохотался и бросил в воду небольшой сверток. Он упал невдалеке от Плюя и сразу же пошел ко дну. Плюй зарычал и нырнул следом. Когда он всплыл, лодка уже отошла на приличное расстояние. Плюй смотрел ей вслед, прижимая к груди сверток и выкрикивая проклятия.

Потом поплыл назад к брошенному кораблю. Ругаясь и отплевываясь, вылез из воды и взобрался туда, где невдалеке от вороньего гнезда сидела дрожащая Бетти. Хмуро зыркнул в ее сторону и сплюнул за борт.

– Что ты сделала с моей рубашкой! – сказал он. – Кошмар! От тебя одни несчастья. – И раздосадованно фыркнул. – У меня как раз кончилось дежурство. Я должен был вернуться на корабль, а другая мелкая сошка сменила бы меня на посту. Но из-за тебя они так всполошились, что решили смотать удочки. – Он шмыгнул носом и сердито посмотрел на воронье гнездо. – Ненавижу эту бочку. Ненавижу! Неудивительно, что туда сажают в наказание. Знаешь, как в ней укачивает?

Бетти ни за что бы ему в этом не призналась, но она обрадовалась, что не одна.

– Как бы то ни было, ты здесь, и я тоже. – Она говорила ровным голосом, ничем не выдавая, что на щеках у нее просыхают слезы. – Кажется, мы тут застряли вдвоем.

Плюй скрестил руки. На шее у него подрагивала жилка.

– Кажется, да, – без энтузиазма сказал он. – Но не думай, что я твой друг. Я не донес на тебя Ронье только потому, что ты мне угрожала. Я этого не забуду. И хочу, чтобы к рассвету ты убралась, вернется твоя сестра или нет.